– Хорошо. Иди со мной, – сдалась графиня и направилась дальше по коридору, спеша уйти из этого странного места. Анна же заискивающе бросила взгляд на Дитриха, прежде чем сделать шаг. Инквизитор лишь нетерпеливо махнул рукой и вернулся к рассматриванию двери.
Маргарет приказала уложить Френсиса в одной из комнат наверху. По словам кухарки, там располагался госпиталь. Комната Томаса была совсем рядом, но, помня его слова, Марго не рвалась к нему заглянуть. Получив должное лечение, они тут же уедут из этого ужасного места. Стражник снова бился в лихорадке – наступила очередная тревожная ночь.
Анна проворно закатала рукава своего старенького платья и вымыла руки на глазах у графини.
– Ну что ж, помоги нам Господь, – прошептала женщина и принялась осматривать больного.
«До чего же не вовремя! Тупая похотливая корова!» – ругался про себя Томас. Он не придумал лучшего места, чем госпиталь, чтобы спрятать острый кинжал среди инструментов. Здесь его вряд ли стали бы искать. Но тут притащилась его мачеха со своим амбициозным любовничком и все испортила.
Френсис был, возможно, красив, но абсолютно глуп. Идиот считал, что, женившись на графине, станет графом, даже не подразумевая о том, что титул вдовствующей графини не передается при замужестве. Полный, беспросветный идиот. А Марго? Ничем не лучше! Слепая влюбленная корова! Спрятавшись за ширмой, Томас наблюдал за ними в надежде, что удастся незаметно скрыться.
Роза не стала одеваться. Она была слишком зла на своего мужа. Как он смел так обращаться с ней? Унизил ее! Дважды! Даже трижды! Каждый свой вдох он брал у смерти взаймы, потому что как только у нее появится возможность, она вспорет его брюхо и выпотрошит, как курицу.
Отчего-то было не столько унизительно, сколько обидно. Необычные новые эмоции, которых прежде Роза не испытывала. Марко никогда ей ни в чем не отказывал. Как же она по нему скучала. Отец любил свою девочку, он заботился о ней. Будь он сейчас здесь, он ни за что бы не позволил этому случиться.
А эта Лизетта? Откуда она взялась? Что он там говорил? Марта ее убила, а Альберт… Роза замерла, как натянутая струна. Альберт вернул ее из мертвых. Она живая. Значит, он сможет вернуть отца. Нужно только… как его заставить? Попросить? Притвориться покладистой? Тогда он размякнет, потеряет бдительность… выяснить, как он это сделал, и сделать самой? Девушка яростно ударила кулаком по полу, проломив в изысканном дереве приличную дыру.
– Будь ты проклят, Альберт!
Теперь, зная, что он может быть полезен, она не могла его так просто убить. Ее планы снова и снова срывались, это заставляло ее ненавидеть мужа лютой ненавистью. Мужа… еще пару дней назад она и знать не знала ни о каком Альберте, а сегодня называет его мужем. Раздевается перед ним и просит… Роза почувствовала, как лицо залилось краской. Все это было слишком необычно.
В своей просторной каюте Альберт пребывал в не меньшей задумчивости. Его планы готовы были реализоваться уже совсем скоро, Роза была лишь малой незначительной их частью. Вампир лежал в ванне, наполненной ледяной морской водой, и, прикрыв глаза, размышлял в полной тишине. Теперь у него было достаточно знаний для того, чтобы создать Легион воинов, проклятых вампиров, которые приведут его к славе и господству над слабыми людишками. Эволюции нужно просто немного помочь. Природа создала вампиров сильнее не для того, чтобы они прятались, боясь выйти на улицу. Все это изначальная ошибка. Быть вампиром отнюдь не проклятье, это дар. И настало время этот дар использовать по достоинству.
Его раздумья прервал звук открывающейся двери.
– Не слишком же ты дорожишь совей новой жизнью, ведьма, – произнес Альберт, не открывая глаз.
Лизетта рассмеялась, прикрывая двери за собой.
– Неужели все настолько плохо, что ты готов убить меня за то, что я увижу тебя голым? – усмехнулась она. – Бедняжка Роза.
– Чего тебе? – спросил Альберт, с трудом сохраняя самообладание.
Вампирша медленно пересекла каюту, шурша многочисленными юбками своего лилового платья. Стук ее каблуков звучал, подобно выстрелам. Альберт нетерпеливо открыл глаза и бросил на нее суровый взгляд. Ее густые волнистые волосы как всегда были безупречно собраны в высокую прическу, изящные руки были облачены в черные кружевные перчатки. Самодовольно улыбаясь, женщина присела на пол рядом со своим господином, выдерживая его взгляд без особого труда.
– Все дело в том, дорогой Альберт, что ты не можешь убить меня. Ведь я нужна тебе, не так ли? Иначе ты бы не разбудил меня ото сна забвения, – произнесла она томным голосом. Нежно взяв его за руку, колдунья поднесла ее ко рту, не сводя глаз с лица Альберта, затем погрузила в рот его указательный палец, плотно обхватывая его губами, словно леденец. Вампир с отвращением выдернул свою руку и поднялся.
– На твоем месте я бы не позволял себе вольностей, ведьма, – высокомерно произнес он, оборачиваясь полотенцем. – Таких, как ты, достаточно. Я могу легко тебя заменить.
Улыбка с лица Лизетты медленно стерлась. Женщина поднялась вслед за вампиром.
– Если это то, зачем ты пришла, убирайся, – презрительно бросил Альберт, направляясь к гардеробу.
– Я пришла, чтобы сообщить новости, – недовольно ответила вампирша. – Моя собачка сейчас находится в Северной обители. И – вот совпадение! – я ощущаю там присутствие нашего старого друга Диего.
Альберт обернулся.
– Ты уверена?
– Абсолютно, мой господин, – присела она в театральном реверансе.
– Что он там забыл?
– Этого я не знаю. Но могу точно сказать – в обители есть кто-то, кто куда сильнее нас с тобой вместе взятых. Мощное сосредоточение Древней Силы. Ты по сравнению с этим существом – жалкий беспомощный ребенок, – насмешливо произнесла она.
Вампир пристально взглянул ей в глаза, чтобы удостовериться, что она не лжет.
– В таком случае, мы должны попасть туда, – сказал он.
– Если ты хочешь умереть – дерзай! Я не сунусь в обитель без приглашения!
Альберт улыбнулся.
– О, не беспокойся. Нас пригласят.
Топот маленьких резвых ножек отдавался эхом по мраморным плитам Центральной обители. Мария бежала по коридорам, пугая полуобнаженных юношей, тут и там встречающихся по пути. Дедушка называл их ангелами, кроме нее в обители больше не было женщин. Мария не помнила свою мать, не помнила отца. С малых лет ее растил Епископ, позволяя ей разгуливать по обители, где вздумается. Дедушка любил ее. Иногда он рассказывал ей истории о том, как в молодости сражался с вампирами. Какие они были страшные чудовища. Мария гордилась своим дедушкой. Он был мудрым. Короли часто подносили ему дары за то, что охотники защищают их владения, поэтому дедушка был очень богат.
А сейчас девочка спешила отнести важное письмо. Старый уставший человек передал его страже у главных ворот. Письмо было грязное, надорванное, словно долго пролежало где-то. Мария спешила изо всех сил, ведь может быть, именно сейчас кому-то очень нужна помощь дедушки. Ведь он герой!
Повернув за угол, она влетела в главный зал.
– Дедушка! Письмо! – закричала она с порога, не обращая внимания на людей, что были в зале. Епископ нахмурился.
– Прошу прощения, – сказал он, и с неимоверным усилием поднялся со своего трона. Мария добежала до него и протянула лист бумаги, сгорая от нетерпения.
– Сколько раз я тебе говорил, не называй меня дедушкой на людях, – проворчал Епископ, тяжело дыша. – Что это?
– Письмо! – повторила она с блеском в глазах. Хмурый мужчина брезгливо развернул листок толстыми неуклюжими пальцами, усыпанными кольцами с крупными камнями, и тут же поморщился.
– Это из Северной обители. Наверное, мой отряд уже прибыл и взял под стражу… – тут он внезапно замолчал, сосредоточенно бегая глазами по тексту. Затем медленно сел, задумчиво глядя в пустоту. Его живые ясные глаза – все, что осталось от некогда сильного, статного охотника – отражали тяжесть его дум. Излишества превратили его в бесформенное расплывшееся существо, не способное передвигаться быстрее старой черепахи. – Ну, надо же… кто бы мог подумать… славный был малый… Друзья мои! – произнес Епископ, возвращаясь к своим советникам. – Почтим память достойного охотника. Покровителя Северной обители Стефана Дитриха. Он пал смертью, достойной охотника… братство лишилось еще одного Дитриха… сначала Габриель… теперь Стефан… упокой Господь их души…