– Нет… когда я проснулась, то, как обычно почувствовала себя лучше. Я соврала, чтобы уйти от матери, – призналась Кэрри, снова закрывая лицо ладонями. – И не называй меня Карлин.
Майкл снова рассмеялся, но постарался делать это как можно тише, чтобы его не услышали остальные в доме.
Было очень заманчиво прятаться с Кэрри в ванной до тех пор, пока они не сдадутся и не уйдут. Но он хорошо знал свою семью. Вскоре, если хотя бы один из них не появится в гостиной и не скажет, что Кэрри в порядке, то от беспокойства, кто-нибудь начнет колотить по двери.
– Карлин, ты слишком взрослая, чтобы лгать своим родителям, – сказал он, пытаясь не рассмеяться и терпя неудачу. Майклу нравилось ее имя, но он благоразумно об этом не сказал.
– Не называй меня этим ужасным именем. Ни сейчас. Никогда, – она вздохнула, и звук запрыгал в маленькой комнате, не имея выхода… прямо как она, подумала Кэрри.
– Думаешь, я должна рассказать семье о нашей договоренности? Сомневаюсь, что они подумают обо мне хуже, чем думают сейчас, – спросила она, с вызовом приподнимая подбородок.
Майкл раздраженно покачал головой, положив руки на бедра и продолжая смеяться.
Кэрри посмотрела на его измученное выражение лица, наполненное больше юмором, чем раздражением. Она не пыталась его расстроить. И определенно не понимала, что такого смешного находил в этой ситуации Майкл.
– А ты сама, что думаешь о нашей ситуации в настоящий момент? – рассудительно спросил Майкл, с трудом пытаясь успокоиться. Правда, и это выводило его из себя, была в том, что в один момент Кэрри могла броситься в его объятия, а в следующий швырнуть в него их брачный контракт.
Да пошла эта правда, решил он. Очевидно, что у них были о ней разные представления. Однако Кэрри слетала с катушек, пытаясь отрицать, что они были в отношениях.
Кэрри посмотрела вверх, когда в его голосе услышала ту же ярость, с которой он разговаривал с ее отцом.
– Почему ты на меня хмуришься? Майкл, что изменилось? Ничего не изменилось только потому, что моя семья делает вид, что согласна с нашим браком по расчету, – сказала она ему.
Майкл издал громкий звук похожий на звонок в игровых шоу, заставив Кэрри подскочить от удивления.
– Ответ неверный, – громко и самоуверенно сказал он. – Твой отец дает свое благословение. Так что я обошел тех двух парней, за которыми ты была замужем. И это единственная правда о нашей ситуации в настоящий момент.
– Я в это поверю, когда собственными ушами услышу от Итана Аддисона, – возразила Кэрри. Но увидев триумфальный блеск в глазах Майкла добавила, – даже если он и согласился это поддержать, наша ситуация от этого не меняется.
– Боже мой, ты такая упрямая, – сказала Майкл, полностью выходя из себя из-за ее отказа увидеть что-то хорошее в сегодняшней конфронтации.
Очевидно, что одними разговорами ее не убедить.
И прежде чем у него было время рационально подумать о том, что еще он мог сделать, Майкл внезапно поднял ее, поставил на ноги и крепко прижал к себе. Его рот безошибочно нашел ее. Его губы соответствовали ее губам как хорошо подобранная пара, подумал он. Никакой инженер не смог бы сделать что-то, что совпадало бы более точно.
Майкл почувствовал тот же жар и неконтролируемую похоть, которые он всегда чувствовал, когда ее целовал. Но сейчас здесь было что-то большее. Это была новая связь, которая их сковывала. С тех пор как она переехала в его дом, она тихо и неуклонно росла. Потому что их раны исцелялись, и они начинали друг другу доверять.
Нравится ей это или нет, но Кэрри придется это признать, решил Майкл.
Однако были и другие способы выиграть ее согласие, не прибегая к словесной битве, в которой у него всегда были шансы с 50% вероятностью проиграть.
– Поцелуй меня, Кэрри Карлин Аддисон, – прошептал он ей в губы. – Сегодня, ты дважды предлагала мне себя. И я согласен на поцелуй, пока не смогу получить остальное.
– Пока ты не избавишься от моих родителей, все предложения отменяются, – сказала Кэрри, мотая головой из стороны в сторону до тех пор, пока Майкл не поймал ее лицо в свои ладони.
Его рот, безошибочно нашел ее губы и на этот раз она застонала. Под напором его желания и нужды, она была вынуждена приоткрыть рот позволяя вторгнуться его языку.
– Я изголодался по твоему вкусу, – прошептал Майкл, отстраняясь. Его язык отступил, только для того, чтобы найти путь назад.
Затем он повернулся и сел на унитаз, потянул ее вниз, так что она оседлала его колени, и прижал к груди. Когда он почувствовал, что она расслабилась, Майкл положил руку на ее рубашку сзади и поиграл с застежкой бюстгальтера, задаваясь вопросом, что она сделает, если он его снимет. Ему ужасно хотелось обхватить ладонями ее обнаженные груди, и почувствовать как она охваченная нуждой, прижимается к его рукам. Воспоминания о том, что она когда-то сделала, воспламенили его еще больше.
На самом деле, он хотел, чтобы Кэрри обнаженная ерзала под ним, как только он сможет ее раздеть. И сейчас, он по-настоящему сожалел, что перед этим ей отказал.
Накрыв ее рот своим, он поклялся себе, что никогда больше не будет таким благородным.
– Майкл, я не могу делать это на унитазе, – грустно сказала Кэрри и как только слова покинули ее уста, расхохоталась. – Почему ты раньше не сказал мне «да»?
– А почему ты не призналась, что вчера на кухне хотела меня? – спросил Майкл в ответ. – Может быть, мы оба хотим, чтобы это снова стало прекрасным моментом. Я определенно знаю, что хочу снова почувствовать твои руки в моих волосах. Хочу, чтобы ты хотела меня так же сильно. И когда же это произойдет, Кэрри? Потому что просто мысль о том, что ты ко мне прикасаешься, возбуждает меня еще сильнее. И у меня такое чувство, что я умру, если вскоре не окажусь внутри тебя.
Кэрри прижалась к нему лбом.
– Черт возьми, Майкл… я тоже чувствую, словно умираю.
– Хорошо… давай, по крайней мере, начнем с того, что будем хотя бы честны друг с другом. Мы хотим друг друга, но все запутанно и никто из нас пока не знает, как в этом разобраться, – подвел итог Майкл, хмурясь и пряча лицо на ее шее. – Быть взрослым – отстой. Я сказал об этом отцу, но он мне ничем не помог.
По какой-то причине, недовольство Майкла отцом заставило ее рассмеяться и вдруг понять, что не только одна она страдала.
Когда от сочувствия ее глаза наполнились слезами, Кэрри перестала сопротивляться и обняла Майкла руками. Это был первый раз, что она могла вспомнить, когда… ну, когда он ей просто нравился.
– Ты все же собираешься заставить меня поговорить с моей сумасшедшей семейкой, да? – спросила она. Ее глаза все еще горели, но она быстро поморгала, чтобы сдержать слезы.
– Нет, – искренне сказал Майкл, в ответ тоже обнимая ее и пытаясь утешить, насколько было возможно в данных обстоятельствах.
– У меня не хватит духу, заставить тебя что-либо делать. Хотя, если ты не пойдешь со мной, чтобы с ними встретиться, то мне придется прислать сюда моего брата Шейна. Который объяснит тебе, почему для тебя будет намного полезнее поговорить со своей семьей, чем прятаться в ванной, притворяясь больной. Будущий доктор Ларсон очень раздражает, но его ворчание все же очень эффективно, – сказал ей Майкл.
Кэрри фыркнула ему в плечо, еще минутку расслабленно к нему прижимаясь и притворяясь, что обдумывает его угрозу.
– Майкл, это шантаж.
Майкл кивнул, продолжая ее обнимать и наслаждаясь ощущениями того, что держал ее в своих руках. Вероятно, это был первый раз, когда они обнимались, и между ними не было эмоциональной стены.
– Да. Вероятно, это шантаж, но ему я полностью доверяю. Шейн мудрый и хороший человек, несмотря на то, что он никогда не стрижется или заморачивается с бритьем.
Кэрри рассмеялась над абсурдностью его критики в адрес Шейна.
– Так, давай посмотрим, правильно ли я все поняла. Мой отец думает, что твои длинные волосы придают тебе слишком богемную внешность. А ты думаешь, что это твой брат со своими не стриженными, но намного более короткими волосами и постоянно небритым лицом олицетворяет богемный образ жизни?
Майкл нахмурился.