Донна МакДональд - Созданная огнем

– Здорово. Папа бы тебя подцепил, – сказал Шейн, заставив Брук рассмеяться. – Но на всякий случай, ты должна потереть мой локоть. И я поделюсь с тобой своей любовной кармой.

Они смеялись, терли друг другу локти, когда Майкл вернулся к столу и посмотрел на их улыбающиеся лица.

– Ну, отлично, – сказал Майкл, закатывая глаза. – Как будто одного мужчины чудака в семье недостаточно, в ней появилась его женская версия.

– Говорит мужчина, так связанный со своей женской стороной, что обладает волосами, которые длиннее чем у большинства женщин, – заметила Брук, скрещивая руки и бросая на Майкла испепеляющий взгляд. – К твоему сведению, Шейн делился со мной своей любовной кармой.

– Ну, будь осторожна, позволяя Шейну тебе помогать, – сказала Кэрри, обошла вокруг Майкла и встала напротив смеющейся Брук. Она находила ее очень привлекательной и стоящей того, чтобы примкнуть к ней в этом споре. – Не думаю, что сейчас его любовная карма работает так, как должна. Она работает со сбоями. И из-за этого он потерял любовь всей своей жизни.

Шейн вздохнул.

– Просто подожди. Ты будешь поражена, когда я ее найду.

– Если это случится, то я тоже потрусь с тобой локтями, – сказала Кэрри. – У тебя случайно кармы стать богатым не найдется? Я бы ради такого тебе ноги поцеловала.

Шейн покачал головой.

– Пока нет… но мой фокус был не на том, чтобы зарабатывать деньги.

– Он не был и на том, чтобы найти любовь, но ты все равно влюбился в таинственную женщину, – сказал ему Майкл, размышляя о том, зачем Кэрри нужна любовная карма, если у нее был он.

– Что может быть менее обязывающим, чем сказать «пока нет»? – не согласился Шейн.

– Ничего не сказать, – твердо сказала Кэрри, забывая, что они просто шутили о бессмысленных вещах. – Менее обязывающим будет ничего не сказать.

Глядя на Кэрри, которая ничего ему не рассказала о том, что она действительно думала об их свадьбе, Майкл был вынужден согласиться.

В шесть часов вечера субботы, надев самое красивое в мире свадебное платье, Кэрри стояла в боковом вестибюле церкви, которую выбрала для церемонии Эллен. Спрятавшись от глаз всех, за исключением подружки невесты и своего отца.

Она посмотрела вниз на прозрачное кружево, которое покрывало ставшую в последнее время пышной грудь. Грудь приподнимал скрытый бюстгальтер, заставляя обращать внимание на ее декольте. Кэрри чувствовала симпатию к своему сжатому телу и пообещала грудям освободить их при первой же возможности.

Но каким бы тугим ни был лиф, остальная часть платья обхватывала ее изящные размеры так, словно была сшита специально для нее. У нее в шкафу было прекрасное светло-голубое платье, которое вполне бы подошло для простой церковной церемонии, однако мать Майкла настояла на том, чтобы купить именно это платье.

Теперь она была бедней на 700 долларов, но по общему признанию выглядела совершенно невероятно, если не считать испуганное выражение ее лица.

Она сделала глубокий вдох, украдкой бросив взгляд на своего отца. Он выглядел почти таким же нервничающим, как и она.

– Пап, осталось недолго, – мягко сказала ему Кэрри, получая в ответ слабую улыбку.

Кэрри могла слышать, как играет музыка, но не та, под которую должна идти она. Тем не менее, она обнаружила, что ждет ее с выворачивающей нутро тревогой.

Ее не смогли пошатнуть все выставки и мероприятия, которые она проводила. И, тем не менее, ожидание, когда она пойдет по проходу на своей свадьбе, заставило ее подумать о преступниках, ожидающих повешения. Вероятно не очень хороший знак, решила Кэрри, сравнивать свадьбу с повешением.

– Когда я недавно выглядывал, там была довольно большая толпа, – сказал Итан, глядя на свою взрослую дочь, и с удивлением обнаруживая, что представляет ее себе маленькой девочкой. – Ты чудесно выглядишь милая.

– Спасибо, – сказала Кэрри, похлопывая руку отца.

«Большая толпа», подумала она, и у нее скрутило живот. Люди все еще рассаживались, а те кто уже сидел – ожидали… ожидали ее.

Она не знала как, но Майкл проинформировал многих. Некоторые присутствующие были ее клиентами. Но большинство были членами семьи. Несколько – несколько ценных – были людьми, которых она могла назвать друзьями, если бы была человеком, который имеет друзей.

У Кэрри никогда не было много друзей, а тем более лучшего друга или подруги. Ее жизнь не позволила ей ходить в гости к подругам и оставаться там с ночевкой или делать обычные для девчонок вещи.

Она бесстрастно попросила Брук стать ее подружкой невесты даже еще с ней не встретившись, потому что не хотела выбирать между своими двумя сестрами.

И теперь Брук, про которую Кэрри решила, что она ей очень нравится, стояла возле двери вестибюля, выглядывала наружу и сообщала, что там происходит, пока они ожидают своей очереди.

– Я не думаю, что если так продолжится, то останутся свободные места, – со смехом сказала Брук, а затем быстро остановилась, когда увидела, что лицо Кэрри стало цвета ее платья.

Это была ее третья свадьба… третий брак, сказала себе Кэрри, пытаясь успокоить нервы. Не было причины чувствовать тошноту более сильную, чем ту, что была из-за ребенка. Тем не менее, бабочки у нее в животе сказали ей правду о том, как на нее воздействует эта ситуация.

– Кэрри… ты такая трусиха, – тихо прошептала она себе.

– Нет, я в порядке. Это проклятые ботинки заставляют меня хромать, – сказал отец, не расслышав, что она сказала. – Не часто одевал, и поэтому они не разношенные.

Кэрри улыбнулась и рассмеялась.

– Пап, я ничего не говорила о том, что ты хромаешь. Я… просто я разговаривала сама с собой, потому что нервничаю.

Отец встретился с ней взглядом.

– Нервничаешь из-за того, что выходишь замуж или из-за того, что будешь женой своего мужа? Ты по-прежнему считаешь Майкла Ларсона хорошим человеком? – спросил он.

Удивленная выбором времени для вопроса и искренностью отца, Кэрри не раздумывая ответила:

– Конечно, Майкл хороший человек… не идеальный… но хороший. Он будет хорошим отцом.

– А как насчет «мужем»? Скажи мне правду, Карлин, …ты его любишь? – спросил Итан свою дочь, внезапно желая увидеть на ее лице искренние эмоции, даже если она расстроится. Он удивился, увидев, как на ее лице мелькнула правда, быстро сменившаяся смирением. Это… это его опечалило и напомнило о Мэгги.

– Да, – сказала Кэрри. Майкл раньше защищал ее перед отцом, поэтому она не хотела признаваться в своих страхах и таким образом его обесчестить. – Да, пап. Я его люблю.

– Достаточно, чтобы выйти за него замуж? – мягко повторил Итан. – Карлин, ты не обязана это делать. Я могу вывести тебя за дверь и спрятать, прежде чем кто-нибудь поймет, что ты пропала.

Кэрри в шоке посмотрела на своего отца.

– Пропала? Я думала, что ты считаешь правильным то, что я выхожу замуж за отца моего ребенка.

– Часть меня так и думает, – признался Итан. – Я не могу сказать иначе, но…

Кэрри внимательно рассмотрела выражение лица отца, пораженная тем, что она увидела в его взгляде. Там были забота и беспокойство, чувства, которые как она думала, отец никогда к ней не испытывал.

Она подняла руку и поднесла к его лицу, даже не осознавая, что делает.

– У меня нет твоей веры, но я могу со всей честностью сказать, что Майкл Ларсон единственный мужчина, которого я действительно хотела или любила. Мое… мое доверие к нему, не такое, какое должно быть у жены к мужу, но это, наверное, самое близкое к тому, что между нами вообще может быть. Во многих отношениях он хороший человек, пап. А остальное я пытаюсь понять. Мне нужно выйти замуж за отца моего ребенка, – сказала она. – Ты это понимаешь?

– Да, – сказал Итан, его сердце сжалось от поразившего его чувства правильности.

Но Карлин не была счастлива, не была полной радости. Она была печальна, как и ее мать в день их свадьбы. Тысячи, тысячи раз за эти годы он хотел бы быть более подходящим женихом для ее матери. И сейчас, нравилось ему это или нет, он наблюдал, как его дочь повторяет его жизнь. И Итан понимал, что однажды, так же, как и Мэгги, Карлин пожалеет о том, что в ее жизни не было радости. Он помолился о том, чтобы подобрать слова, которые успокоят ее сердце.