– Разве ты не ужинаешь с Алисой?
– Не сегодня. Она встречает своих родителей, которые приезжают из провинции навестить ее.
Луи не одобрил бы это внезапное сближение. Но оно немного утешило меня. Мне было легче, хотя, конечно, я все еще чувствовала себя виноватой.
– Договорились. Но остаемся в нашем квартале, ладно? – предложила я, успокаивая себя.
– Если ты хочешь. Тут неподалеку есть маленький итальянский ресторанчик.
– Отлично.
Ресторан Pizzetta больше походил на местную столовую, чем на гастрономический рай, но толпа внутри свидетельствовала о том, что это место было популярным.
Как только мы вошли, к нам подбежал официант и отвел нас к заказанному столику, который находился рядом со стойкой и полками с итальянскими винами. Это позволило мне предположить, что Дэвид замыслил небольшую вечеринку. Я не обиделась и попыталась сделать приятное выражение лица. Я не хотела приписывать ему роль спасателя, супергероя, так вовремя появившегося из своего Batcave – бара супергероев – и ждущего, когда несчастная героиня найдет успокоение на его плече, вытирая слезы о его рубашку.
Я сразу же перешла в наступление, как только на нашем столике появились два бокала мартини:
– Итак, что ты думаешь о деле Луи?
Образы маленького мальчика и темноволосой девочки перед новогодней елкой промелькнули перед моими глазами. Я не стала затрагивать эту чувствительную тему. Только не сегодня.
– Я не хочу тебя беспокоить больше, чем необходимо.
Он сказал это без лишнего драматизма, но очень серьезно.
– Почему?
Официантка поставила перед нами два дымящихся блюда, паккери, фаршированные тунцом и спаржей для обоих, и оставила нас, пробормотав: «Приятного аппетита».
– Послушай, если ты пригласил меня, чтобы говорить намеками и недомолвками… – начала сердиться я.
Чтобы показать ему свою решимость, я пренебрежительно посмотрела на блюдо, хотя выглядело оно очень аппетитно.
Дэвид наколол макароны на вилку и, прикрыв глаза, произнес:
– Ладно. Ни для кого не секрет, что Луи одержим.
– Одержим? – непонимающим тоном пробормотала я.
– Анабель… Ты можешь обманывать кого угодно, но только не меня. Ты очень хорошо понимаешь, что я хочу сказать. Луи – чокнутый. Он – машина для секса. Гиперсексуальный, если хочешь.
– Хорошо, хорошо… – Я поняла с первого раза.
– И это началось не вчера, – продолжил он тем же огорченным тоном.
Дэвид уже говорил мне что-то подобное по поводу своего брата во дворе городской больницы Нантра: «Он как охотник, понимаешь? Всегда в поисках свежего тела».
– Какое отношение это имеет к делу? – сопротивлялась я.
– А такое, что уже не первый раз его пристрастие к сексу приводит к неприятным последствиям.
Как же много он об этом говорил.
– Ах да? Ну, приведи хоть один пример.
– У меня их больше. Но я думаю, что мне следовало бы…
– Ну, давай же! – грубо оборвала я. – Хоть один пример…
Он очень медленно жевал паккери и спаржу, наконец проглотил их и выпалил:
– Лет десять тому назад…
– Да?
– …Луи был арестован за эксгибиционизм в общественном месте.
С минуту я сидела молча. Луи, человек, которого я любила больше всех… Я не могла себе представить его одним из тех гадких мужчин, которые поджидают девочек на выходе из школы, чтобы распахнуть перед ними свое пальто. Это никак не вязалось с образом Луи, которого я знала.
– Что ты понимаешь под «эксгибиционизмом»?
– О нет, я тебя успокою, Луи не из тех, кто сверкает наготой перед маленькими девочками.
Гнусный образ рассеялся в моем сознании так же мгновенно, как появился, оставляя место успокоению.
– Что же тогда он сделал?
– Луи занимался любовью со своей подружкой прямо в машине. На улице средь бела дня.
Я не смогла сдержать улыбку. Если бы я не знала, что закон говорит по этому поводу, я вряд ли увидела бы в подобном поступке что-то предосудительное. В конце концов, здесь нет ничего плохого, я и сама хотела бы испытать такое. Поскольку автомобильные страсти еще не заняли место в моем хит-параде утех, я расцениваю эту историю как руководство к действию.
– Знаю, что ты хочешь сказать: это выеденного яйца не стоит.
– И впрямь, – подтвердила я.
– Проблема в том, что из-за такого вот приятного времяпрепровождения мой брат уже занесен в список у полицейских за преступление в области нравов. И я уверяю тебя, что в случае Луи это не говорит в его пользу.
– Он уже был судим?
– Нет. Всякий раз он отделывался штрафом и строгим выговором судьи.
Всякий раз… Из этого я поняла, что эпизод в машине был не единственным.
Я рассмотрела клиентов за соседними столиками. Мужчины и еще молодые женщины, все они, такие соблазнительные, сидели, поглощенные друг другом. Я спросила себя, какие из них приправляли свою сексуальную жизнь такими фантазиями. Занимались ли они этим только в спальне или все же позволяли себе рискнуть? Было ли поведение Луи Барле нормой или просто я настолько увлечена им, даже не сознавая того, что готова сопровождать его на столь возбуждающих, сколь и нелегальных путях?
– Чего ты добиваешься, Дэвид? Хочешь настроить меня против своего брата? Запугать?
Он сделал долгий выдох, затем положил свою тяжелую руку на мою; я тотчас же отдернула руку.
– Эль… Ты и я, это все в прошлом, я согласен. Ты живешь с Луи. Я женюсь на Алисе. Я не намерен оспаривать твой выбор.
– Я тоже о нем не сожалею, – выдохнула я.
– Я только хочу, чтобы ты полностью осознала положение дел. Луи уже вышел из-под контроля. И, я не хочу тебя пугать, он продолжит, он не изменится.
– То есть?
– Не притворяйся дурочкой, ты все прекрасно понимаешь. Луи – коллекционер эротических комиксов и порнофильмов.
В моей памяти тут же вспыхнули видеокадры, те, что я увидела в подвале. Как он занимается сексом со всеми этими девушками, их лица, груди…
Дэвид сосредоточился на мне. Его глаза пытались установить контакт с моими, что-то вроде диалога, который нарушало бы только моргание.
– Он хищник, Эль. Потребитель секса. Мне жаль тебе это говорить: сколь бы прелестна ты ни была, я не думаю, что он надолго удовлетворится одной добычей. Луи на это не способен… никогда не будет способен. Зачем, по-твоему, он создал агентство «Ночные красавицы»?
– Чтобы найти тебе новую Аврору, – предположила я.
– Чушь! Луи просто нужно было стадо, в котором он мог бы найти столько свежих тел, сколько требовал его аппетит. Он действительно ненасытен, и я думаю, что разврат и промискуитет в клубе удовлетворяли его только наполовину.
Ненасытный. Таким точным выражением и я бы охарактеризовала его после увиденного в подвале.
Что же до агентства, то, когда я спросила об этом Ребекку, она не могла точно вспомнить, кто именно из братьев Барле предложил идею его создания.
– Но ведь тебе тоже принадлежала часть той затеи, – возразила я.
– По его требованию! И только из-за дружбы с Ребеккой. Бедняжка была в отчаянии. Тогда он только что бросил ее в я-не-знаю-какой раз. Но ты можешь проверить: именно Луи разработал все документы агентства и именно он придумал название «Ночные красавицы». Это был его проект. Не мой.
До сих пор я не замечала музыки, которая сейчас заиграла громче. Я не знаю, по какой причине решили добавить звук. Играл какой-то поп-рок, как на радио в передачах для домохозяек.
Первые ноты следующей песни ввели меня в ступор. Это была композиция More than this с бархатным голосом Браяна Ферри. More than this – одна из первых мелодий, которую Луи включал мне в «Отеле де Шарм». Одна из песен, которые были фоном на видео с его шалостями.
– Ты можешь спросить Ребекку, – настаивал Дэвид, словно не заметив моей задумчивости. – Она уже прошла через это…
Я попыталась взбодриться:
– Позволь мне напомнить кое-что: Ребекка не участвовала в этих развратных играх.
– Как и я, – вставил он, вытирая соус на губах согнутым полотенцем.
– Ты хочешь сказать, что ничего не знал о наших с Луи свиданиях в отеле?
– Ничего, – подтвердил Дэвид, глядя мне прямо в глаза. – Я никогда не просил его… развращать тебя, как он это сделал.
Версия Дэвида не совпадала с тем, что говорил мне Луи в комнате сэра д’Еона накануне отмененной свадьбы, и противоречила тем волнующим интимным моментам в постели, которые только Дэвид мог доверить Луи. По крайней мере, так я думала весь этот год.