Эмма Марс - Спальня, в которой ты, он и я

Сама не знаю, почему я так сказала. Не нужно было его провоцировать. «Новости культурной жизни» – моя несостоявшаяся передача, глупый эксперимент, мертворожденное дитя – среди прочих забот сейчас это было далеко не самое важное. Охватившая меня злость после звонка Фреда теперь мне казалась смешной и глупой.

Без особой цели я продолжала идти вперед по треснутым плитам, рискуя подвернуть ногу, как вдруг он крепко схватил меня за руку, пришлось остановиться.

– Позволь, по крайней мере, объяснить.

Я посмотрела на него ничего не выражающим долгим взглядом, пытаясь увидеть в этом нарядном франте, пропитанном жаждой успеха и власти, надменном и самовлюбленном, того мужчину, который покорил и очаровал мое сердце при первой встрече. Даже его голос не казался, как прежде, завораживающим, лишенный знаменитой мягкости, он стал визгливым и противным.

– Давай, – сухо ответила я, ничего особо не ожидая.

Дэвид всегда умел владеть собой и великолепно выглядел при любых обстоятельствах, но сейчас поразил меня тем, что не менее убедительно играл кроткое смирение и покорность. Он всегда смотрел прямо в глаза, обезоруживая своей открытостью, а теперь прятал взгляд, рассматривая на земле булыжники и травинки. Однако руки моей так и не отпустил.

– Когда я увидел тебя на своем мониторе… в этом платье… с этой прической…

– Что? Ты теперь сделался костюмером? Я-то думала, тебя интересует не столько одежда, сколько более серьезные вещи.

Мое замечание прозвучало как пощечина, но он, кажется, и не заметил прозрачный намек.

– Когда группу Барле возглавлял еще мой отец, я попросил его, чтобы Авроре устроили пробы.

Дальнейшее стало понятно:

– И она снялась в том же платье?

– Ну, не в том же самом, но в очень похожем. Это так.

Если Дэвид говорил правду, можно себе представить, какой шок он испытал, когда посмотрел на экран.

Я позволила ему продолжить рассказ.

– Я только подумал, что… я бы не смог этого вынести. Видеть тебя в таком же наряде, как и она…

– Потому ты приказал Гийому не пускать передачу в эфир?

– Это было глупо, я понимаю. Мне очень жаль…

Ладно, проехали.

Но что я могу сказать в ответ? Каким бы искренним ни было его признание, оно не объясняло остального. Не проливало свет на события, о которых поведал Франсуа, а потом и Ребекка.

Я могла бы утешиться трогательным признанием, могла бы умилиться слезами, которые, похоже, он едва сдерживал, могла бы предать забвению огорчения последних дней. Я бы могла даже еще раз поверить его обещаниям долгой и счастливой жизни. Но я уже так много узнала за это время…

– Агентство «Ночные Красавицы» было создано только ради этого: найти тебе другую женщину? Другую Аврору?

На его лице появилось выражение недоумения. Он и не подозревал, что мне так много известно. Еще меньше он ожидал, что у меня хватит наглости спросить его об этом в лоб.

– Все не так просто, как ты думаешь… – Дэвид пытался увильнуть от ответа.

– Да или нет? Фирма Ребекки служила тебе в качестве брачной конторы для личных целей? Так, да? Или нет? – я прижала его к стене, ему уже не отвертеться.

Сконфуженный вид Дэвида не мог ввести меня в заблуждение, как и не мог скрыть охватившего его раздражения. Он переминался с ноги на ногу, ковырял носком ботинка трещину в тротуаре, безуспешно пытаясь справиться с нервным возбуждением.

– Да. Но я хочу подчеркнуть, что это идея Луи.

«Может быть, эта мысль пришла в голову не ему, а Луи, я точно не знаю», – так, кажется, говорила Ребекка.

– А что это меняет?

– Это означает, что я того не хотел. Я не собирался делать из агентства «Ночные Красавицы» ловушку. В любом случае, я смотрел на это иначе. Я просто хотел сделать возможной нашу встречу.

– А Луи? – не отставала от него я.

Мой вопрос удивил Дэвида.

– Что Луи? Он – закоренелый холостяк. Вечный охотник, знаешь ли, всегда в погоне за свежей добычей.

Сравнение меня больно задело, как будто речь шла обо мне. Но совсем не по той причине, что я и себя относила к стаду, в котором Луи, матерый волк, выслеживал очередную жертву. Скорее всего, я отождествляла саму себя с этим коварным хищником, которого Дэвид описал унизительными словами, и было невыносимо обидно, что он изображает мою тонкую натуру и высокие побуждения в таком неприглядном виде. Как банальное потребление. Как патологические наклонности.

После нескольких сеансов в «Отеле де Шарм» я поняла: это другое.

– Для него «Ночные Красавицы» были как бесплатная кормушка. Он телефон оборвал у Ребекки, требуя, чтобы та поставляла ему новых подружек. Странные у них отношения, кстати: нечасто сталкиваешься с ситуацией, когда дилер ревнует своего наркомана к очередной дозе.

Первый раз он говорил со мной о брате так непредвзято. Похоже, для Дэвида не составляло проблемы очернить его просто так, походя, ненароком. Он даже не пытался его оправдать или объяснить причины сексуальной озабоченности Луи. Он не хотел быть снисходительным, он его изничтожил словами.

– …Короче говоря, я не хочу вникать в детали, но подозреваю, что иногда там творились отвратительные дела.

Отвратительные?

Я вспомнила о темных махинациях, о которых мне рассказывал Маршадо. Эротические причуды Луи по сравнению с ними выглядели поистине невинными забавами.

– Отвратительные? – я так и подпрыгнула от возмущения. – Ты называешь «отвратительными» порно, которое снимают с несчастными рабынями из восточных стран? И все? Просто «отвратительно»?

Вспышка негодования изумила его, он не нашелся сразу, что мне ответить.

– А что? – наступала я. – Это не более «отвратительно», чем уложить меня в постель с твоим лучшим другом в день нашей первой встречи?

Тут он неожиданно выпустил мою руку. Посмотрев ему в глаза, я поняла, что сказала лишнее. Он втянул голову в плечи, словно желая защититься от обрушившихся на него ударов, но быстро выпрямился, вернувшись к своему обычному состоянию, выпятив грудь, приготовившись, пункт за пунктом, отвергнуть все обвинения.

– Те инвестиционные проекты, о которых ты говоришь, делались без моего ведома.

– Неужели? – мне казалось, что сарказм, заключенный в этих словах, должен пригвоздить его к месту.

– Именно так! Тот, кто от имени группы Барле их задумал и реализовал, уже несколько лет как уволен из компании. Но в жестоком мире финансов такого рода грязные делишки тянутся за тобой шлейфом еще долгие годы, даже если ты сам сделал все, чтобы восстановить свое честное имя.

Его слова меня озадачили, но не убедили окончательно. Он ведь – акула медиабизнеса, искушенный в подобных делах, привычный к вопросам с пристрастием, похлеще, чем те, что задавала я. Наверняка Дэвид решил не сдаваться без боя.

– Можешь проверить, если хочешь. Стефан Делакруа, так его звали, я взял его аналитиком в компанию, а он меня подставил.

– Зачем ему это было делать?

– А ты как думаешь? Извечная конкуренция, знаешь ли. Чтобы втравить меня в грязное дело и довести до суда по обвинению в безнравственности или в сексуальном насилии. Чтобы свалить меня и перекупить группу Барле по низкой цене. Такие вещи происходят едва ли не каждый день, но в газетах об этом почти не пишут.

Действительно, Франсуа Маршадо сам говорил мне о подобных махинациях как-то по телефону, а потом на террасе кафе «Марли». Экономические войны, в них любые средства хороши.

Я задумалась об этом, а Дэвид решил, что я все еще сомневаюсь в его словах, и тогда решил по-своему спровоцировать меня, чтобы заставить реагировать:

– Спроси у Маршадо, если хочешь. Я смотрю, вы стали с ним так близки, что и подумать страшно…

Может быть, в тот вечер, закончившийся в «Отеле де Шарм», Маршадо на свой страх и риск вышел за пределы того, о чем они условились с Дэвидом? Я стала восстанавливать картину произошедшего, событие за событием, с учетом того, что теперь мне стало известно: Франсуа заказывает меня у Ребекки по просьбе Дэвида, Дэвид делает вид, что впервые видит меня и знакомится со мной на приеме, затем он удаляет лишнего сообщника и занимает его место, чтобы очаровать меня. Приняла бы я его предложение встретиться вновь, поддалась бы его чарам, если бы знала, чему, а главное – кому мы обязаны этой якобы случайной встрече?

Предполагалось, что Маршадо уступит место, как только выполнит свою миссию, согласно предварительной договоренности с Дэвидом, но в последний момент он не выдержал и передумал, он уговаривает меня пойти с ним в «Отель…», полагая, что я постесняюсь рассказать об этом приключении своему будущему мужу.