– Да нет… Я просто должна увидеть подругу, она тут танцует. Ее зовут… – я запнулась, бог знает, под каким именем Соня подрабатывает в таком месте. Мне бы не хотелось раскрывать ее инкогнито.
– Она какая, твоя подружка?
– Брюнетка, длинные вьющиеся волосы, а еще у нее… – я, покраснев, изобразила руками две огромные выпуклости в области груди.
– Ха! Ха! – расхохотался зазывала, обнажив гнилые зубы. – О чем ты говоришь, моя козочка? Они тут все брюнетки и все с огромными сиськами.
– Тогда как мне ее найти? – я постаралась изобразить искреннее замешательство.
Он панибратски положил руку мне на плечо и уверенно подтолкнул внутрь заведения:
– Иди-иди! Пройдешь мимо зеркал, поверни направо в коридорчик. Увидишь дверь, на ней табличка «Служебное помещение». Там – все девочки, твоя подружка наверняка в одной из кабинок.
Я так и сделала, проклиная про себя Соню за то, что она назначила мне свидание по месту своей работы. Я же не знала! Все, что она сообщила о своем новом занятии, сводилось к минимуму: «Знаешь, это такие танцевальные трюки, которые возбуждают мужиков по дороге домой, к любимой женушке». На первый взгляд, ничего непристойного.
Я знала, конечно, что наступили тяжелые времена, и ей, бедняжке, пришлось снизить планку своих притязаний. Но одно дело – быть в курсе бедственного положения подруги и представлять дело со стороны, совсем другое – стать свидетелем ее падения.
Я еле-еле пробиралась вперед по узкому, плохо освещенному проходу, слишком тесному, особенно для того, у кого куча пакетов в обеих руках. Вдоль прохода одна к другой примыкали двери с небольшими окошками в верхней части, через которые пробивался свет. В одном из них я заметила свою подругу, она стояла ко мне спиной в таких узеньких стрингах, что их едва можно было заметить. Я поняла, что это Соня, когда она на какое-то время повернулась ко мне лицом. Я успела заметить, что она сняла сережки-пирсинги, обычно висевшие у нее на пупке. Какие уж тут танцы, подумала я, видя, как Соня похотливо раскачивает бедрами и принимает сладострастные позы. Звучавшая внутри музыка диско, служившая фоном, позволяла ей, плавно меняя позы, представлять свои прелести – пышную грудь, крутые бедра и чувственный рот – перед непроницаемым стеклом, расположенным, судя по всему, на противоположной входу стене малюсенькой комнаты. Время от времени она прикладывала вплотную к этому стеклу, которое, скорее всего, представляло собой зеркало без амальгамы и с другой стороны было прозрачным, то одну, то другую часть чувственного тела. Без всякого сомнения, по ту сторону зеркала в это время какой-нибудь мужик занимался мастурбацией.
Она дала понять, что заметила мое присутствие, и знаком показала, чтобы я подождала пять минут.
Помню, как в другом моем сладком сне я лежу на своей постели, обнаженная, и ласкаю себя. Должно быть, дело происходит летом, так как я чувствую, что от жары на голой коже выступают капельки пота. На мне ничего нет, и, судя по тому, что я без опасений отдаюсь эротическим упражнениям, я уверена, что одна в этом уютном курортном домике.
Мои ноги широко раздвинуты, промежность открыта, я использую свой верный способ: средним и указательным пальцами в виде буквы V массирую губы с обеих сторон от моей набухшей шишечки, средний палец другой руки погружаю внутрь, там уже влажно, там все горит. Несмотря на большое расстояние, я ощущаю легкий аромат жидкости, которая выделяется в моей вагине, и это возбуждает меня еще больше.
По мере того как приближается кульминационный момент, я вдруг отчетливо слышу чьи-то осторожные шаги с другой стороны двери. Старый паркет скрипит под тяжестью того, кто подходит совсем близко к моей комнате и неожиданно замирает на месте. Мне кажется, что я слышу сдержанное прерывистое дыхание того, кто подошел, но не решается теперь показаться. Незнакомец застал меня врасплох? Или он выслеживал меня?
При иных обстоятельствах я бы наспех оделась или прикрылась простыней. Но это сильнее меня. Я продолжаю свои манипуляции, и теперь уже двумя пальцами ворочаю внутри вагины в поисках чувствительных зон, спрятанных в глубине. Я кусаю губы, но наступает момент, когда я больше не могу сдерживать крик. Мои чувства многократно обострены из-за того, что я уверена: этот человек стоит очень близко от меня, замерев от смущения, несомненно, дрожа от собственного возбуждения. Мое дыхание становится хриплым, прерывистым… и у него тоже. Он, наверное, обхватив руками свой член, трясет его что есть мочи в том же ритме, что и я, стараясь сдерживать стоны.
Я просыпаюсь за мгновение до того, как у нас обоих наступает оргазм. Уже в полусне представляю себе, как он торопливо уходит, не обнаружив себя. Я так и не узнаю, кто это был.
(Написано незнакомым почерком 06/06/2009.
Мне никогда не снился такой сон, но, черт возьми, я же видела эту сцену!)
Несколько минут я стояла перед дверью, наблюдая в окошечко, как выглядит кабинка Сони. Вдруг над дверью зажегся и начал мигать красный фонарь, это, видимо, означало, что сеанс подходит к концу.
Десять, девять, восемь…
Соня встала ко мне лицом, ее глаза закрыты, она нагнулась и, оттопырив попу, повернулась к невидимому клиенту. Средним пальцем она освободила влагалище от узкой полоски трусиков и сначала медленно, а потом все быстрей тем же пальцем стала имитировать, как другой орган проникает в нее все глубже, все быстрее.
…семь, шесть, пять…
Это что, входило в контракт? Палец совершал движения вперед-назад все активнее, словно она хотела удовлетворить свое собственное вожделение, а вовсе не похоть клиента.
…четыре, три, два…
Казалось, она испытывала настоящее удовольствие от унизительной процедуры, но мне было больно смотреть на нее в таком дурацком положении. Что за идиотский обман: пара мятых купюр в обмен на воображаемый секс! Соня приоткрыла рот, веки невольно подрагивали, она дошла до оргазма тут, рядом, в шаге от меня, ради бедного парня, опустившегося до такого уровня.
…один, ноль.
Внезапно в комнате погас свет. Я инстинктивно двинулась к выходу, услышав, как за облупленной дверью кабинки Соня набрасывает на себя кое-какую одежду, сброшенную во время сеанса.
…Не прошло, действительно, и пяти минут, как она присоединилась ко мне на улице. Лысый зазывала окинул нас опытным взглядом.
– Если ты скажешь, что тебе понравилось это зрелище, мне без разницы, но если тебе оно не понравилось, я тебе горло перегрызу! – бросила она прежде, чем обнять меня за плечи в дружеском порыве.
Я всегда стеснялась задать Соне вопрос в лоб, но была почти уверена в том, что среди бесконечной череды ее любовников попадались и особы женского пола. Кто они? На кого были похожи?
– Я же ничего еще не сказала! – рассмеялась я.
Прекрасный теплый полдень сиял всеми лучами солнца, приглашая нас на прогулку. До собеседования у меня оставалось добрых два часа, из которых минут тридцать надо было оставить на метро, чтобы добраться до Левалуа-Перре, где располагалась студия. Тяжелые Сонины духи, где цветочный букет смешивался с ароматом пачули, перебивался запахом сочного кебаба, который она уплетала по дороге. Подруга напрасно пыталась делать это аккуратно, примерно с таким же шармом водитель большегруза поглощает свой обед в придорожном кафе. И все равно, проходящие мимо мужики пялились только на нее. Только на нее. И так было всегда. Видимо, они подспудно улавливали излучаемый ею сигнал сексуальной доступности, хотя она и не прикладывала специальных усилий, чтобы дать им об этом знать, скорее всего, она даже не стремилась к этому.
К тому времени, как Соня расправилась с кебабом, мы дошли до площади Абес и расположились за столиком в уличном кафе, потягивая из соломинок холодный «Монако-фреш», ее любимый коктейль. Немного захмелев от капли алкоголя в напитке и от яркого солнца, я рассказала Соне обо всем, что приключилось со мной накануне вечером.
– Да он просто больной! Тебе обязательно нужно все сказать Дэвиду.
– А что я ему скажу? Что его брат минут десять обращался со мной как с принцессой, а все оставшееся время относился как к шлюхе? Но почему? За что? Стоп, не говори! Я сама знаю: потому что я действительно шлюха!
За соседним столиком два молодых бездельника потягивали пиво, высматривая подходящих телок. Услышав мои слова, они с интересом переключили свое внимание на нас.