– Вовсе нет.
– Ну и дура. Если так стараешься, то должна быть какая-то польза, помимо секса, которым сыт не будешь. Женщина должна думать о будущем, – сказала Катя. Рада не стала ей напоминать, что у нее позади три развода и только один из бывших мужей платит алименты. Зачем наступать человеку на больную мозоль? Пусть считает себя хорошим специалистом по знанию жизни.
– Как бы в погоне за будущем не упустить настоящее, – сказала Рада. – Мне больше не хочется говорить на эту тему.
Катя скорчила недовольную гримасу и промолчала. Рада ушла, спиной ощущая ее осуждающий взгляд.
В обед Рада не стала, как обычно, брать кофе для Антона. Без аппетита перекусив, отправилась пройтись вокруг центра. Погода была хорошая, самая подходящая для неспешных променажей. Ей нужно было подумать над тем, что сказал Дима. Готова ли она отступить от Антона и переключиться на другие отношения? Черт! Как же это сложно! Она закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании, стараясь понять, что чувствует к Диме. Симпатию? Влечение? Интерес? Ни одно из предположений не отозвалось у нее в душе.
– Рада! – услышала она рядом с собой голос Антона. Вздрогнув, она обернулась. – Мне нужна твоя помощь.
– Что случилось? – убирая от лица волосы, спросила Рада.
– Отчим сегодня прилетает из Лондона, но у меня не получается его встретить, – с сожалением произнес Антон. – Он не очень хорошо ориентируется в Москве и знает язык. Не хочу, чтобы с ним что–то случилось. Можешь его забрать и отвезти домой ко мне?
– Да, конечно, – ответила Рада. – Только моя машина в сервисе.
– Поедешь на моей, – сказал Антон и протянул ей ключи.
– Когда ехать?
– Прямо сейчас, – сказал Антон. – Я перекинул Кате твоих пациентов.
– Не спросив меня, ты был уверен, что я соглашусь? – удивилась Рада.
– Мне показалось, мы неплохо знакомы и я могу сделать такие выводы, – сказал Антон.
– Ты всегда решаешь за других?
– Когда руководишь людьми долгое время, это входит в привычку, – сказал Антон и коснулся пальцами ее щеки. – Извини, если это задело тебя.
– Хорошо, я переоденусь и поеду, – сказала Рада и сделала шаг вперед, но Антон удержал ее за локоть.
– Сердишься на меня?
– А у меня есть причина? – спросила Рада, глядя в глаза Антону. Такие голубые, холодные, как кристаллы льда. Он чуть приобнял ее за талию и они вдвоем двинулись в сторону здания центра.
– Я могу быть не очень приятным собеседником, – сказал Антон.
– Дай догадаюсь – издержки профессии? – усмехнулась Рада.
– Точно, – смеясь, ответил Антон.
Они вошли в его кабинет и он закрыл за собой дверь. Рассказал про своего отчима и показал Раде его фотографии. Она внимательно выслушала его и направилась к двери.
– Пообедаем завтра вместе? – спросил Антон.
– Да, конечно, – ответила Рада и вышла из кабинета.
Вести чужую машину было непривычно и волнительно. Рада очень боялась, что в нее кто–то врежется или она сама, не дай Бог, влетит в кого-нибудь. Что тогда? Ей придется пожизненно выплачивать за это Антону долг? Она, кончено, не нищая, но лишних денег у нее нет. Тем более таких больших. Ладони стали влажными и неприятно скользили по рулю. Она то и дело облизывала губы, отчего те сохли еще сильнее.
До аэропорта Рада доехала без особых проблем. Да, ей пришлось постоять в пробке, но она знала, что у не есть в запасе время, поэтому не нервничала. Она пыталась представить себе отчима Антона и о чем ей с ним разговаривать. Английский язык она знала не блестяще, но чтобы общаться на бытовом уровне вполне сносно. А еще она подумала, что может быть такое поручение от Антона, это намек на сближение. От этой мысли ее сердце забилось чаще. Она представила себе, как они будут жить с Брагиным в его апартаментах и мечтательно улыбнулась. Родителей такая новость вряд ли порадует, но… Раде было все равно.
Джон выглядел в реальности гораздо приветливее, чем на фото. Он все время улыбался, старался шутить. Рада заметила, что иногда он заикался и на его лице появлялось выражение неловкости.
– Это недавно началось, – заметив ее взгляд, сказал Джон. – После аварии. По словам докторов, должно пройти, как только я смогу отпустить стресс.
– На это нужно время, – сказала Рада.
– Я никуда не спешу, – улыбнулся Джон. – Я так понял, вы личный помощник Антона?
– Нет-нет, – поспешно ответила Рада. – Я просто работаю в его центре.
– Вы очень милая, – улыбнулся Джон.
– Спасибо, – ответила Рада и они подошли к машине.
– Не удивительно, что Антон вам доверяет, – сказал Джон и внимательно посмотрел на нее. Раде показалось, что он ее в чем-то негласно упрекает. Беспокоится за свою невестку? Думает, что они любовники?
– Просто у него не было выбора, – сказала Рада, хотя сама в это верила.
– Надеюсь, вы хорошие друзья, – сказал Джон, садясь на переднее сиденье. Он сделал особый упор на слово «друзья» и снова посмотрел на нее. Рада кивнула. У нее возникло ощущение, словно вся вселенная против того, чтобы она любила Антона.
Попасть в пробку на пути из аэропорта, это то, чего Рада ожидала меньше всего. Она хотела открыть навигатор и посмотреть другой маршрут, но телефон показал темный экран. Опять разрядился, черт бы его побрал! Видимо, пора покупать новый.
Она посмотрела на часы и поняла, что Дима, наверное, уже приехал и ждет ее. Хотя после утреннего прощания у нее были сомнения на этот счет. Она так и не написала ему, он тоже молчал. По крайней мере, пока был жив ее телефон, сообщений от него не было. На Раду накатила досада. Она еще не понимала, хочет ли она отношений с Димой, потому что все ее мысли крутились вокруг Антона. Но если он будет настаивать и поставит ее перед выбором, то скорее всего, она скажет ему «нет». И будет скучать, сели больше не увидит его. Чертовы чувства, как же с вами сложно!
Потратив три часа, чтобы добраться до дома Антона, Рада почувствовала себя измотанной. Джон не докучал ей общением. Сев в машину, он погрузился в чтение книги и как поняла Рада из названия, на французском языке.
– Про любовь, – зачем–то пояснил Джон и смущенно улыбнулся, когда Рада задержала взгляд на обложке.
– Все книги так или иначе рассказывают о любви, – сказала Рада.
– Через нее мы познаем себя, – сказал Джон. – Свои границы и возможности. Обретаем силу и становимся уязвимыми. Без нее человек просто не смог бы развиваться.
– Некоторые философы бы с вами поспорили, – улыбнулась Рада.
– И я бы использовал все свое красноречие, чтобы доказать им, что они не правы! – горячо сказал Джон и Рада поверила ему. – Вот вы, вы ведь влюблены сейчас, не так ли?
– Есть такое,– осторожно ответила Рада.
– Кем бы ни был этот человек, он подсвечивает в вас, как хорошие, так и плохие стороны, – с азартом проговорил Джон. – Все люди, которых мы встречаем фонари – одни высвечивают наши самые темные, а порой и тайные уголки души, другим хватает только скользить по поверхности. Чей–то свет мы способны принять, а чей–то для нас слишком ярок, чтобы смириться с личным несовершенством.
Сказав это, Джон снова углубился в чтение и больше к этой теме не возвращался. Рада подумала, что он странный и сосредоточилась на дороге.
Антон встретил их на парковке. Он снова курил и выглядел усталым, на него было больно смотреть. Светлые волосы растрепались, под глазами пролегли черные тени. Он осунулся за эти дни и рада всерьез беспокоилась о его здоровье, но вспомнив утренний холод, говорить ничего не стала.
– Держи, – кладя ему в ладонь ключи от машины, сказала Рада.
– Спасибо тебе большое, ты очень меня выручила! – с теплом сказал Антон. Сгреб ее в охапку и поцеловал в щеку.
– Не за что, – ответила Рада и ее затошнило от излишне терпкого запаха табака.
– Тогда до завтра, – сказал Антон. Слегка хлопнул ее по плечу, словно она его давний приятель и пошел к Джону, который ждал его чуть поодаль. Рада проводила их взглядом и направилась к метро. Стоя на эскалаторе она снова думала о Диме. Ей нужно с ним поговорить и как можно скорее. Не долго думая, она перешла на другую ветку и поехал к нему домой.
Раде пришлось поблуждать между корпусами, прежде, чем она вспомнила в каком находится квартира братьев Купер. Она мысленно прикидывала, что скажет Диме, но будущая речь ей совсем не нравилась. Она либо скатывалась в чувство вины, либо звучала, как полный бред. Чертыхнувшись, она вышла из лифта и нажала на копку звонка. Ее вдруг охватило такое сильное волнение, что закружилась голова. Или это от усталости?