— Прости-прости, ты у нас добытчик.
Это «у нас» звучит так, будто мы уже давно парочка. Не просто лживая история для остальных студентов, а по-настоящему. Хах, может Маргоша уже поплыла, ещё давно, а сейчас просто держится и не признается?
Не зря же она краснела и теряла слова в моем присутствии? Редко, конечно, пару раз всего было, когда после тренировок Ника сталкивались. Но было же!
— Я потом хочу ещё прогуляться к собору, сходим?
— Сходим, морковка, без проблем.
А у меня, как раз, будет время подумать, когда ещё ты стеснялась в моем присутствии.
Марго, отель
— Я вареная кукурузка, — жалуюсь маме, падая на кровать в номере. Телефон упирается в подушку с включенным видео, но я лижу лицом в матрас. — У меня нет сил.
— Устала? Я же говорила, не нужно брать смену перед отлетом.
— Это не спасло бы. Исаев монстр, он меня протащил лишних пять километров, чтобы показать уличное творчество.
— Исаев это тот мальчик, который тебе нравится?
— То Ник, — смело говорю имя старшего из братьев, ведь пока я в номере одна. Не знаю, кто должен стать моей соседкой по огромной кровати, но свою правую сторону я отдавать не собираюсь. — А надо мной издевался его брат, Рома.
— Но тебе же понравилось?
— Да! Я потом пришлю фотографии, просто замечательно. Как вы там?
Поднимаю голову только для того, чтобы убедиться, мама улыбается и всё нормально. Родители встречались ещё со школы, но первый ребёнок — я — появился у них довольно поздно. Так что, теперь я за них вечно переживала. У отца сдавало сердце, а мама начинала жаловаться на погоду.
С другой стороны, круто было, что они у меня такие взрослые. Сначала натренировались на куче моих двоюродных братьях и сестрах, а потом взялись за моё воспитания. У нас никогда не было комендантского часа или ограничений по кругу моих знакомых.
Мама только просила всегда отчитываться, с кем я и где. А папа добавлял, что так проще будет вытаскивать меня из неприятностей. Никакой веры в то, что я сущий ангел.
— Милая, — в кадр влезает обеспокоенное лицо отца. — Всё хорошо же? Этот Рома тебя не обижал?
— Я его обижала.
— А, ну тогда всё нормально. Ты расстроенная.
— Я уставшая. Мы сегодня прошли половину Парижа.
— Денег хватает? Ты не дала нам вложить в поездку, но…
— Я сама на неё зарабатывала, — гордо поправляю. Они уже вышли на пенсию. И хоть мама иногда подрабатывала няней, а папа вёл свой бизнес с бухгалтерскими консультациями, я не хотела брать у них лишних денег. — И на всё хватает. Тем более, билеты в Лувр мне будет покупать Рома.
— Так ты встречаться начала с ним или что?
Я не рассказываю родителям о споре и тем более, о факте, что я теперь считаюсь его девушкой для всей группы. У меня особо не было секретов от них, но это не секрет даже, а мелочь. К концу поездки всё уляжется.
Только нужно будет придумать, как объяснить крутую машину, на которой я буду кататься в мае. Потому что Рома уже давно проиграл.
— Обязательно скидывай фотографии!
— Ага.
Сначала нужно посмотреть, что там наснимал Исаев. Во время прогулки на это не было времени, а сейчас сил. Завтра, пока будем ездить по университетам, можно будет проверить. Нам, кажется, даже выделили автобус для этих целей.
Наш ректор раскошелился, чтобы впечатлить зарубежных партнеров. Ну, такое себе впечатление, но хоть что-то.
— Люблю, целую, ложусь спать.
— Точно спать? Ты в Париже и не собираешься гулять по ночному городу? Клубы, выступления, свидания?
— Мариша, — папа ласково обрывает её. — Не подавай ей идей. У неё и так твой склад ума.
— Я не поняла. А чем это тебе не нравится мой ум?
Отключаюсь, оставляя родителей наедине с их спорами. Папа ни капли не был авантюрным и постоянно спорил с мамой об этом. Мы все знали правду — именно за её характер без ограничителей он и влюбился в неё. Но споры в нашей семье любили все, чего уж скрывать.
Ручка двери поворачивается, но не хочу смотреть на свою соседку. Это точно не Лиза, у той отдельный номер. Вряд ли кто-то из её подруг, но всякое бывает. И пока меня не трогают, можно притвориться спящей.
Кровать рядом прогибается по чьим-то весом. А в волосы зарывается наглая ладонь. Нет, ну нет. Я уже с первых секунд знаю, кто пришел. Давать ключи от номера левым парням — ну я и устрою своей соседке.
— Приветик, морковка.
— Господи, Исаев, ты совсем не успокаиваешься? — переворачиваюсь, смотря на парня. — Я спать хочу, и отдыхать. Сейчас я никуда с тобой не пойду, хоть силком тащи.
— Я и не тащу. Пришел, как и ты, отдыхать.
— Отдыхай в своем номере.
— Так я в нём. Оказывается, легко поменять отдельный номер на часть твоей кровати. Таня даже не спорила.
— Не поняла…
— Мы теперь живём вместе, ты рада?
Рома, отель
Я ведь говорил, что уже сегодня Маргоша окажется в моей постели. Ну, немного не так, как хотелось бы. Но факт остается фактом. Лежит рядом, закутавшись в два одеяла, и сопит недовольно.
— Даже скандала не устроишь?
Сдаюсь первым, потому что её молчание нервирует. Не вспылила, не послала на три веселых буквы. Закрылась в ванной на полчаса, а когда я вернулся из душа — сгребла все одеяла в номере и отвернулась к окну.
Пришлось звонить администратору и просить дополнительное покрывало. Маргоша была не намерена делится, жадина мелкая.
— Есть шанс, что после скандала ты уйдешь? — спрашивает в итоге, разворачиваясь ко мне личиком.
— Нулевой.
— Ну вот и смысл? Исаев, я устала и не могу двигаться. Завтра съедешь, а сейчас не хочу спорить.
— Никуда я не съеду.
— Пожалуюсь Анне Викторовне.
Кураторше было откровенно плевать на такое. Пока студенты отмечались до комендантского часа и не устраивали драки, всё было нормально. Даже если потом компания сваливала на всю ночь, а разборки устраивались в городе — Анну Викторовну это мало волновало.
Условности соблюдены и то хорошо.
— Все парочки ночуют вместе. Больше восемнадцати, значит всё можно.
— Нажалуюсь родителям.
— Моим или твоим?
— Своим.
— И заставишь их волноваться и переживать. Не-а, не будешь ты жаловаться, морковка. А врать не хорошо.
— Тогда твоим.
— Удачи с этим. Мама будет закатывать глаза и говорить, что все сыновья пошли в отца. Ну и скажет, что с девушками так себе не ведут. А папа… Поверь, морковка, ты не хочешь, чтобы отец давал мне советов. Тебе же хуже.
Маргоша рычит и сильнее заворачивается в одеяло. Так, что только рыжая макушка торчит и глаза видно. Смотрит недовольно, хмурится, но утихает.
Видать, действительно устала за сегодняшний день. Слабачка. Ну, чуть заблудились среди улочек, пока искал статую современно искусства. Ну, может, и специально, чтобы в отель не возвращаться.
Погода хорошая, да и в той части центра мало туристов было. Почти идеальное место для соблазнения. Только Маргоша соблазняться не хотела. Ловко уходила от всех прикосновений и уносилась вперёд. Будто лучше меня знала дорогу.
— Ты мою честь опорочишь, — выдает в итоге. — Слухи пойдут, потом никто замуж не возьмёт. Не жалко меня?
— А зачем тебе замуж аз нелюбимого выходить?
— Почему это? За любимого.
— Ну, проблема решена. Ты же в меня влюблена будешь, а раз я твою репутацию опорочил, то я замуж и возьму.
— Щедрое предложение, Исаев, но я обойдусь. Мне твоя фамилия не нравится.
Откровенно смеюсь над этим заявление. Ага, половина города пытается под венец старших братьев затащить, а этой не нравится. Там, конечно, ещё деньги роль играют, но это мелочи.
— Нормальная фамилия.
— Маргарита Исаева не звучит, прости.
— Вообще-то, очень даже звучит.
— А знаешь? Ты прав. Маргарита Исаева, — повторяет, растягивая фамилию. — Хорошо, что у тебя братьев полно.
Вот же зараза мелкая! Улыбается нагло, меня на крючок поймав. Сама того не понимая, подливает масло в огонь. Сильнее теперь у Ника выиграть хочется, доказать, что девушка не в него влюблена. Они ведь не общались, почти…