Он улыбнулся. Последней мыслью Николь, перед тем как она полностью растворилась в блаженстве, была: «Подари мне ребенка, Джеймс».

Через несколько месяцев они с Николь переехали в Бромвик. Оксфордский университет (напуганный, но тайно наслаждавшийся скандалом, учиненным Джеймсом в Кембридже) предложил заслуживавшему уважения новоиспеченному графу читать лекции по геологии. К тому времени когда родился ребенок — сын Сэмюель, названный так в честь отца Джеймса, — Джеймс радостно обсуждал, сможет ли Оксфорд опубликовать его африканские дневники и стоит ли упоминать о золоте на континенте в его лекциях, которые начнутся с Рождества.

Для Николь, ставшей английской графиней, все вокруг было удивительно и ново. Она написала Дэвиду:

«Пожалуйста, приезжай. Я знаю, тебя раздражает Джеймс, но я так счастлива»

Дэвид наконец приехал навестить их, хотя ему и пришлось преодолеть для этого свою неприязнь к Джеймсу. Он ненавидел его за то, что произошло с его отцом. В этом он винил одного Джеймса. Поэтому, когда Дэвид приехал, то был приятно удивлен тем, как Джеймс организовал торжества в честь двух важнейших событий той осени: крещения Сэмюеля и публикации «Спящей красавицы» с иллюстрациями Николь.

В честь этих событий Стокеры открыли Бромвикскую церковь для своих новых соседей — и удивительное дело: подавляющее большинство приглашенных пришли на торжества. И что особенно обрадовало и смутило Николь, так это то, что викарий и его жена, проживавшие в соседней деревне Викерли, прибыли с цветами для нее и игрушкой, милым маленьким утенком на палочке, для Сэмюеля. Сельский викарий удобно расположился в ее гостиной. Николь не могла знать, что он и его жена были так далеки от света, что просто не догадывались, кем она была когда-то и какой скандал учинил Джеймс. Во всяком случае, в тот день викарий, его жена и множество соседей вели себя на удивление дружелюбно.

Единственным разочарованием был отъезд Дэвида сразу же после церемонии — на целый день раньше, чем планировалось. Он ничего не объяснил, а Николь предположила, что он ревнует. Она видела, как взволновал его неожиданно новый поворот в ее жизни и ему было трудно его принять.

С другой стороны, Джеймс не выразил неудовольствия. Лежа в постели после удачного приема, он впервые читал книгу своей жены сыну, который уютно спал в складках рубашки своего отца. Затем, прежде чем отнести малыша в колыбель, папа сам немного подремал над книгой Николь, лежавшей открытой на его груди.

Николь обнаружила мужа и сына спящими вместе. Никогда, подумала Николь, не было милее спящих красавцев, ни в одном королевстве на земле. Она была так очарована этим зрелищем, что открыла свою папку и начала рисовать их.

Когда Николь закончила, то взглянула на свою работу и подумала: «Что ж, в королевстве должен быть еще один спящий принц».

Она взяла карандаш и написала по рисунку наискось:

«Дэвид! Сэмюель так напоминает мне тебя. Как жаль, что у тебя не было такого отца, как Джеймс. Хотя отцы и матери бывают очень бестолковыми. На самом же деле мальчику нужен брат. Пожалуйста, приезжай к нам почаще. Когда придет время изучать химию, играть в крикет и встречаться с друзьями, ты будешь просто незаменим. Тысяча поцелуев, Коко».

В это время Джеймсу снились звезды.

Карта звезд... Черное африканское небо, мерцающее узорами света... Небесный ландшафт, такой яркий, ясный в его памяти, как расположение деревьев или изгибы дороги из Лондона домой. Он вспоминал, как Мтцуба играл на своей носовой флейте. В своих мечтах Джеймс говорил ему: «Я счастлив. Я не там, где собирался быть, но мне здесь нравится. Я нашел дорогу домой».