— Джей, — произнесла Николь, отпрянув, — вы должны познакомиться...
Но Джея в этот момент не оказалось рядом, хотя еще минуту назад он был на месте. Похоже, Леванталь разговаривал с каким-то должностным лицом. Хорошо, он любит все официальное.
А к мистеру Стокеру она обратилась со словами:
— Это и есть ваш вечер?
— Конечно.
Голос американца вдруг зазвучал громко, так что заставил Николь и Джеймса оглянуться.
— Но я же объясняю вам, — горячился он, — что у меня есть это проклятое приглашение, а дама, присутствующая здесь, — моя спутница.
Мажордом возражал:
— Как бы там ни было, вам и вашей даме придется уйти.
Мужчина фыркнул, копаясь во внутреннем кармане фрака:
— Я могу показать вам это чертово приглашение...
Из-за спины Николь услышала голос мистера Стокера:
— Я прошу их остаться как моих гостей.
Остаться. Уйти... Она насупилась и перевела взгляд с одного мужчины на другого. Мажордом озадаченно смотрел на мистера Стокера. Джей хмурился, разглядывая обоих. Джеймс не сводил глаз с Николь. На его лице светилась улыбка. Она на мгновение задержала взгляд на мужественном лице молодого человека.
Их взгляды встретились, и Николь тепло улыбнулась.
— Джей, — произнесла она, — это тот самый молодой человек, которого я встретила утром. Я тебе рассказывала.
Мистер Стокер кивнул в подтверждение ее слов, но все его внимание было отдано Николь — она начала чувствовать себя так, словно ее платье распоролось по шву. Ее губы дрогнули в улыбке, она прикрыла грудь рукой, приподняв брови в немом вопросе.
Джеймс расхохотался. Он смеялся так, словно веселился над какой-то только им одним понятной шуткой.
Николь тоже рассмеялась, выражение ее лица смягчилось, хотя на самом деле шутка состояла в том, что у нее не было ни малейшего представления, над чем именно он смеялся.
Позади себя она услышала:
— Это и есть тот человек?
Николь оглянулась:
— Хм, да...
— Но сегодняшний вечер устроен в его честь, дорогая.
— Правда? — Она припоминала, что мистер Стокер что-то говорил об этом, однако данное событие было больше, чем «просто вечер».
— Конечно, и королева произвела его в рыцари на прошлой неделе за то, что он доставил в Англию все золото, которое ты видишь. — Джей протянул руку Джеймсу. — Рад вас снова видеть, Стокер. — Его смех прозвучал отрывисто. — Сэр Джеймс Стокер, так ведь? Отличная работа, парень.
Мистер Стокер залился краской смущения. Его настойчивое внимание начинало досаждать Николь.
— Да, — сказала она, — настоящий Ланселот.
Мажордом вмешался снова. Он сказал:
— Сожалею, но вы должны уйти. — При этих словах он пристально посмотрел на Николь.
Джей повернулся к нему:
— Вы — простофиля. Я уже объяснял, что мы находимся здесь по приглашению Бернарда Фицвильяма из Королевского географического общества. Он...
Распорядитель настаивал:
— Тем не менее я должен проследить, чтобы эта женщина покинула зал.
Николь остолбенела. Ее просили удалиться. Почему? Она взглянула на своих спутников — в ее взгляде отразилось оскорбленное самолюбие. Она была сбита с толку.
Мистер Стокер вновь попытался исправить положение:
— Мой дорогой, сегодня я — почетный гость здесь, сэр Джеймс Стокер, и я приглашаю эту даму остаться. Думаю, принимая все это во внимание, можно считать дело улаженным.
Распорядитель бросил взволнованный взгляд в противоположный конец зала и замотал головой:
— К сожалению, это невозможно, сэр. Я здесь, чтобы выполнить распоряжение о немедленном выдворении миссис Николь Уайлд.
А ей он сказал:
— Мадам, очень жаль, но вы должны уйти добровольно, иначе мне придется вас выпроводить.
Это было безумием. Она закуталась в шаль.
— Что же, хм... — Николь не знала, что сказать и куда деть глаза, — я, хорошо... конечно...
Разумеется, она должна уйти. Хотя Николь терялась в догадках, почему, и пыталась найти способ, как это достойно сделать.
Раздосадованный Джеймс сказал ей:
— Вам не нужно никуда уходить. — И обратился к распорядителю: — Слушайте...
Николь притронулась к его руке:
— Нет-нет. Я хочу уйти. Джей. Не волнуйтесь, вы можете остаться, мы поговорим завтра.
Американец начал протестовать, но она улыбнулась, резко кивнула головой, поджав губы.
— Вам надо с кем-то встретиться, пожалуйста. Я могу сама добраться до дома. Я настаиваю.
Она изящно подобрала юбки, готовясь проследовать к вестибюлю по лестнице. Николь не удержалась и огляделась вокруг: понял ли кто-нибудь из присутствовавших, что произошло? Трудно было сказать.
Вдруг она почувствовала прикосновение сильной руки, остановившей ее. Джеймс сказал распорядителю:
— Мы станцуем тур вальса до дверей на лестницу, а затем уйдем. — Тот попытался возразить, на что мистер Стокер ответил: — Если вы помешаете, я вас ударю...
Николь прикрыла глаза и усмехнулась:
— О нет. Честно, мистер Стокер...
— ...чемпион по боксу, призер Квинсбери.
Она неистово закачала головой:
— Нет, нет, нет...
Джеймс крепко стиснул ее руку. Этот мужчина был для нее спасением. Николь неожиданно для себя развеселилась.
Зал вокруг них пришел в движение. Она почувствовала, как надежно держит ее рука, лежащая на талии. И Николь закружил водоворот танцующих пар, она влилась в их толпу, легко и стремительно скользя по полу.
«Нелепость, абсурд!» — повторяла она про себя. Но несмотря на все перипетии, ее охватило безудержное веселье. Джеймс Стокер бережно вел ее, ритмичные движения и восхитительная музыка подхватили и закружили Николь. Танцевать с ним было все равно что раскачиваться на длинных-предлинных качелях: естественно, плавно, радостно. Это не требовало с ее стороны никаких усилий. Все было так хорошо, что Николь не знала, что и сказать молодому человеку, у которого, судя по всему, получалось все, за что бы он ни брался.
Джеймс Стокер был выпускником известной английской частной закрытой школы. Николь осмелилась посмотреть правде в глаза: он был удивительным. И этот поразительный молодой человек кружил ее в вальсе, не сводя глаз с таким неослабевающим интересом, какой она только могла себе представить.
Да, она понимала, о чем он думает, потому что его расположение отнюдь не было простым и бескорыстным. О Боже! Николь вновь рассмеялась — и сама услышала в своем смехе истеричные нотки. Испытывая приятное головокружение в объятиях молодого кавалера, она могла вспомнить о том времени, когда также была молода.
— Что? — спросил мистер Стокер. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Она доставала ему лишь до подбородка.
— Простите? — переспросила Николь.
Его волосы были зачесаны назад и тщательно уложены. Она разглядела, что они довольно светлые — цвета песка, переливающегося под солнцем золотом и серебром. Золотистые волосы.
— Вы рассмеялись. — Джеймс улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. Его согревающая улыбка, без сомнения, любую восемнадцатилетнюю девушку довела бы до обморока. — Над чем, позвольте спросить?
Николь покачала головой, не зная что ответить.
Зал кружился перед ней. Она отдавалась нарастающему вихрю танца и музыки. Когда ее глаза вновь случайно встретились с его глазами, которые за мгновение до того не отрываясь следили за ее губами, Николь почувствовала, что краснеет. Раньше с ней этого никогда не случалось, если не считать непристойного инцидента, произошедшего пятью минутами раньше. Тем временем ее молодой кавалер внимательно изучал ее. Его светлые глаза цвета янтаря напоминали глаза лесного волка.
Привлекательный молодой человек с непорочным лицом и пугающим взглядом. Он казался совершенством, от него веяло таким здоровьем и оптимизмом, что Николь готова была расцеловать его за это.
Они танцевали, приближаясь к широкой двери на лестницу, ведущую в вестибюль. Там Стокер остановился, заставил ее взять себя под руку и очень непринужденно вышел вместе с ней из зала, чтобы спуститься вниз.
Перед спуском Николь остановилась. Джеймс терпеливо ждал, пока она копалась в своей маленькой, расшитой бисером сумочке, разыскивая успокоительное. Из атласного кармашка Николь достала малюсенькую серебряную коробочку. Только теперь она заметила, что на ней были выгравированы инициалы Джеймса Стокера. Она открыла крышку, достала оттуда две гвоздики и положила их в рот. Николь почувствовала себя немного лучше, как только ощутила на языке сладковатый, слегка жгучий вкус.