— Встаньте, — мягко начал Тристан, но вдруг услышал странный шум. Оглядевшись, он отстранил Женевьеву, бросился к потайной двери, которая начала приоткрываться, и рванул ее на себя. Из-за дубовой панели выскочил Майкл с мечом в руках.
— Майкл! — предостерегающе крикнула Женевьева, но было уже поздно. Ошеломленный Майкл попятился и занес меч над головой. Женевьева побледнела, увидев, что губы Тристана плотно сжались, а лицо побагровело от ярости.
— Брось меч! — приказал он. Майкл вздрогнул. Тристан с лязгом выхватил меч из ножен и нанес стремительный, молниеносный удар. Вместо крика с губ Женевьевы сорвался вздох.
Великан Майкл рухнул на пол, его взгляд остановился, и кровь хлынула из рассеченной шеи.
— Нет! — выдохнула Женевьева, и Тристан обернулся к ней. Никогда в жизни она не видела столь гневного и презрительного взгляда. Она отошла к стене и попыталась подняться на ноги. Тристан медленно приближался. Женевьева следила за ним с отчаянием, близким к безумию, напряженно думая о том, что случилось с Темкином. Оглядевшись, она вдруг увидела чугунную кочергу, но испугалась, что не сумеет нанести верный удар.
Между тем Тристан с мечом в руках приближался к ней. И тут вновь послышался скрип. Тристан быстро обернулся и увидел Темкина, выходящего из другой потайной двери. Темкин, готовый к встрече с врагом, держал меч наготове.
Мечи лязгнули, искры посыпались по комнате. После первого удара враги отскочили друг от друга.
— Женевьева! — вскрикнул Темкин, рухнув на колени от следующего удара Тристана. Он попытался встать, но был сражен очередным взмахом меча. Сердце девушки замерло. Она поняла, что в этом поединке победит Тристан. Темкин бросил на нее беспомощный и отчаянный взгляд. В пылу сражения Тристан забыл о пленнице. Потянувшись, она схватила кочергу, крепко сжала ее в кулаке и начала подкрадываться к Тристану, увлеченному схваткой. Мечи врагов вновь скрестились.
Тристан вдруг почувствовал, что его силы иссякают. Казалось, теплый прилив омывал его тело и утекал вместе с жизненной энергией. Почти готовый бросить меч, Тристан замотал головой, стараясь стряхнуть оцепенение, и вдруг с болезненной ясностью осознал, что его опоили. Мало-помалу вино или яд делали свое дело. Значит, он был недостаточно осторожен и хотя не доверял хозяйке замка, но не думал; что она способна…
Меч становился все тяжелее, Тристан едва поднимал его. Пора прекратить поединок, пока не слишком поздно. Хорошо еще, что он велел Джону быть начеку. Надо крикнуть, позвать своих воинов, предупредить, что они в ловушке.
В последний раз Тристан с трудом вскинул меч. Его противник, искусный воин, намеревался сражаться до конца. Однако Тристан отразил его удар и выбил из его рук меч, с грохотом отлетевший в глубь комнаты.
Женевьева поняла, что другого шанса ей не представится. В удар следовало вложить всю силу. Стиснув кочергу обеими руками, она обрушила ее на голову Тристана.
Он выронил меч, схватился за голову и пошатнулся. Ужаснувшись, Женевьева попятилась. Тристан обернулся и устремил на нее взгляд, полный боли и горечи.
Она думала, что он бросится к ней, схватит за горло и задушит. Но Тристан только молча смотрел на нее. Он понял, что Женевьева обманула и предала его, именно она нанесла роковой удар.
Слезы душили ее: Тристану было суждено умереть. Женевьева отчетливо слышала, как хрустнули кости черепа, видела струящуюся кровь.
Взгляд Тристана был зловещим и пристальным, он словно обещал мстить ей даже после смерти.
— Будь ты проклята, — хрипло выговорил он. — Будь ты проклята, тварь из Иденби, предательница, блудница! Молись, чтобы я умер!
— Нет… — Женевьева покачала головой, с трудом сдерживая слезы.
Но Тристан уже отвернулся, шатаясь прошел мимо застывшего от неожиданности Темкина, поднял засов и медленно направился в коридор.
— Надо остановить его! — опомнилась Женевьева. — Он переполошит всех! — Она бросилась за Тристаном. Ее охватил ужас при мысли, что придется нанести еще один удар. Темкин схватил упавший меч и устремился вслед за ней. Но было уже слишком поздно.
— Мы в ловушке! — взревел Тристан, остановившись на верхней ступени лестницы. Его крик разнесся по замку. — Тревога!
Он вдруг упал на колени и схватился за голову. Внизу поднялся шум, но Женевьева ничего не замечала. Не отрываясь, она смотрела на кровавый след, тянущийся за Тристаном по коридору.
Внезапно, к ее огромному облегчению, Тристан повалился ничком, глухо ударившись о каменный пол. Она замерла, не смея даже дышать. Темкин тоже молчал. Им не верилось, что Тристан наконец повержен.
Однако он не шевелился. Кровь струилась из раны на голове, заливая волосы. Лицо его стало пепельно-бледным. Тристан не дышал.
— Он умер… — в ужасе прошептала Женевьева. — Господи! Это я убила его!
Она задрожала. Темкин бросился к ней, встряхнул за плечи и заглянул в глаза.
— Вы спасли мне жизнь. Останьтесь здесь, будьте осторожны, а мне пора вниз.
Женевьева кивнула и устремила взгляд на труп поверженного врага. Она пыталась убедить себя, что поступила правильно, но не могла. Медленно осев на пол, она плакала и смеялась, то запускала пальцы в волосы, то прижимала их к ноющим вискам. Наверное, стоит закрыть глаза — и все пойдет по-прежнему. Исчезнут сторонники Ланкастеров, шум битвы, огромное мужское тело…
Но открыв глаза, Женевьева увидела, что бездыханный Тристан все так же лежит на верхней площадке лестницы. Его глаза закрыты, на темных волосах запеклась кровь. А Женевьеву преследовал взгляд Тристана — мстительный, яростный, сулящий ей все муки ада. Она сильнее прижала ладони к вискам. Шум внизу усиливался, постепенно выводя ее из оцепенения. Видно, в зале разгорелась нешуточная схватка. Все пошло кувырком, осуществить задуманное не удалось. Внизу сражались и гибли люди.
Женевьева была не в силах сдвинуться с места. В большом зале решалась участь замка Иденби, а она неотрывно смотрела на тело Тристана, лежащее на холодных камнях, и молилась, чтобы оно исчезло.
Битва в зале была не такой яростной, как полагала Женевьева. Если бы не громкий крик Тристана, никто из его рыцарей не успел бы выхватить оружие.
Но Джон, предупрежденный заранее, был начеку с того момента, как Тристан покинул зал. Он немного расслабился, лишь когда на галерее появились музыканты и заиграли старинную балладу. Большой зал замка Иденби изумил Джона своей роскошью. Поразила его и леди Эдвина.
Уже не такая молодая — должно быть, на пару лет старше его самого, — она двигалась с грацией юной девушки, а ее красота приковывала взгляд. Эдвина, стройная, элегантная и приветливая, была чем-то явно встревожена.
Большую часть дня и начало вечера Джон провел рядом с Эдвиной, пытаясь приободрить ее. Они беседовали о разных пустяках и чудесах замка Иденби, где она выросла. Эдвина рассказала о своем браке, с грустью заметив, что муж погиб не в бою, а от болезни. Брат Эдвины, покойный лорд Иденби, привез ее сюда с севера, решив выгодно выдать замуж, как только представится возможность.
— И вы согласились? — спросил Джон.
— Согласилась? — удивленно переспросила Эдвина, раскрыв глаза — голубые, как дикие цветы на прибрежных лугах. Наконец, поняв его вопрос, она улыбнулась и потупилась. — А что я могла сказать? — Эдвина помолчала. — Хотите еще вина?
Но Джон решил больше не пить: в отсутствие Тристана он остался за старшего, а тот ожидал ловушки. Понаблюдав за своими воинами, Джон заволновался. Многие уже хохотали во все горло, перебивали музыкантов, затягивали веселые песни. Тристан запретил им напиваться, и все-таки воины захмелели. Тибальд тоже волновался. Этот рыцарь средних лет сидел у стола боком, нахмурившись так, словно ждал беды. Но какой? Ужин шел как по маслу. Сторонники Йорков и Ланкастеров болтали, шутили, поднимали кубки. Крестьянские девушки, подававшие вино, молодые и миловидные, охотно смеялись вместе с гостями и принимали грубоватые ласки.
Возможно, простым обитателям замка Иденби нет дела до того, кто взойдет на престол или станет хозяином замка? Но зачем же они тогда так долго сопротивлялись и понесли такие огромные потери?
Как раз в тот момент когда Джон в очередной раз оглядывал зал, до него донесся громкий крик Тристана, эхом отразившийся от стен зала.