Фиона Уолкер - Среди самцов

Когда у Одетты выдавался свободный денек, ее навещала Джун, приносившая с собой по обыкновению вино и коробку чипсов «Принглс». Сначала Джун давала рекомендации относительно окраски и отделки дома, а потом, когда они с Одеттой и Эльзой перебирались на кухню, заводила бесконечные «девичьи» разговоры, главными темами которых были беременность хозяйки дома и будущее Одетты.

— Не можешь же ты вечно сидеть без дела? — добродушно улыбаясь, спрашивала ее Джун. — Тебе уже тридцать два. Пора и о будущем подумать.

— Мне тридцать три, — поправила ее Одетта. — Но, несмотря на столь солидный возраст, мне нравится бездельничать.

Одетте и впрямь исполнилось тридцать три, но она хранила по этому поводу молчание. Эльза и Джун страшно на нее разозлились за то, что она им об этом не сказала. Впрочем, они сердились и на себя — потому что напрочь об этой дате забыли. Отец Одетты прислал ей в этой связи поздравительную открытку, предварительно вложив в нее банкноту в десять фунтов, но Одетта так часто переезжала, что получила ее только через две недели.

На следующий день Джун вручила ей фиолетовый пластиковый пакет и сказала:

— Это чтобы тебя всегда можно было найти. И чтобы ты нам звонила — даже если у тебя нет ни пенни.

В пакете лежал мобильный телефон, услуги которого были оплачены на месяц вперед. Одетта расчувствовалась и даже немножко всплакнула.

— Я и так вам с Джеем слишком дорого обошлась, — пробормотала она сквозь слезы.

— Раньше ты всем только отдавала, — сказала Джун, поцеловав ее в щеку. — Теперь пришло время и нам кое-что для тебя сделать. Главное, почаще вспоминай, что мы тебя любим.

Было еще кое-что, о чем договорились Эльза и Джун, не поставив Одетту в известность. Они дали слово отомстить Калуму за причиненные Одетте страдания и теперь продумывали план военных действий.

— Не похоже, чтобы она злилась на Калума. И это очень странно, — сказала Эльза, когда Одетта ушла на работу в паб.

— Уж такой у нее характер. Она всегда винит во всем только себя, — ответила Джун. — Прежде всего надо помочь ей вылезти из раковины, в которую она забралась, словно рак-отшельник. Кто знает — вдруг перспектива отомстить Калуму ее расшевелит?

Когда Одетта вернулась с работы, у подруг был вид отъявленных заговорщиков.

— Мы тут кое-что замышляем, — сказала Джун, хитро подмигнув Эльзе.

— Правда? — зевнув, спросила уставшая Одетта. — И что же, хотела бы я знать?

— Месть! — хором отозвались Эльза и Джун.

— И кому же вы собрались мстить? — спросила Одетта без большого, впрочем, интереса.

— Калуму, кому ж еще! — бросила Эльза, которую равнодушие Одетты стало уже выводить из себя.

— Меня, девочки, это не вдохновляет. — Одетта продолжала изображать незамутненное спокойствие, хотя это давалось ей с известным трудом. Она уже думала о мести Калуму — и не раз. Ей хотелось, чтобы Калум страдал и мучился, как страдала и мучилась она. Чтобы лишился всего, как лишилась всего она. Но для мести нужны были душевные силы и уверенность в себе, а этого ей сейчас как раз и не хватало. Если верить газетам, Калум был сейчас одним из самых богатых людей в Лондоне. Честно говоря, она не знала даже, как к нему подступиться.

Джун снова подмигнула Эльзе:

— Не вдохновляет — и не надо. Тебя никто не просит пачкать руки. Этим займется Алекс.

Некоторое время Одетта не мигая смотрела на подруг в упор, но потом ее губы стали медленно расплываться в улыбке.

На следующий день Одетта позвонила Веронике Прайэр.

— Привет, это Одетта Филдинг. По-прежнему ищешь со своей командой ресторан, который создается «с нуля»?

— Скажем так: я еще не отказалась от своей затеи.

— Но готова ли ты ради этого выйти на большую дорогу? Есть возможность отличиться — понаблюдать за неким объектом, который создается за пределами Лондона. Насколько я понимаю, об этом проекте пока никто ничего толком не знает, — сказала Одетта, а сама подумала, что если сейчас выложит Ронни кое-какую информацию, то заработает хорошо налаженная пиаровская машина, и пути назад уже не будет.

«Но что я, черт возьми, так пекусь о Калуме? — вдруг напустилась она на себя. — Если ему что-то не понравится, он всегда сумеет навести тень на плетень и сказать, что он здесь ни при чем. У него это всегда отлично получалось».

Короче, поступай, как считаешь нужным, но, если займешься этим делом, ни в коем случае на меня не ссылайся, — сказала Одетта. — А теперь слушай имя человека, с которым тебе надо связаться…

Эльза собиралась провести свой девичник в домике матери в Суссексе и пригласить на него только самых близких друзей. Сид была вне себя от восторга и пообещала взять все приготовления к празднику на себя.

Сид, надо сказать, последнее время жила очень неспокойно. А все из-за Эрика — водителя, которого ей пришлось нанять. Он был очень хорош собой, и она не устояла: позволила ему в свободное время ездить на автомобилях из своего гаража. Эрик беззастенчиво этим пользовался, гоняя по ночам развлекаться в Брайтон на экзотических спортивных машинах, принадлежавших покойному Джобу. Нечего и говорить, что утром и у водителя, и у машин, на которых он ездил, вид был весьма помятый.

Дальше — больше. В скором времени на имя Сид стали приходить из Брайтона квитанции на уплату штрафа за стоянку в неположенном месте. Сид поначалу безропотно их оплачивала, но, когда ей пришлось платить штрафы за превышение скорости, суммы которых были куда выше, стала задумываться, правильно ли она сделала, наняв Эрика и предоставив ему безграничную свободу. Последние сомнения отпали, когда Эрик таранил дерево на только что отремонтированном «Астон-Мартине». Сид с тяжелым сердцем рассчитала парня и с тех пор ездила исключительно на такси, найти которое в сельской местности было не так-то просто. Впрочем, мысль нанять другого водителя — более достойного, а главное — надежного — ее не оставляла.

Йен тоже решил устроить мальчишник, о чем и поведал невесте накануне уикенда.

— Мы собираемся поехать в Брайтон, — сказал он.

— Но Брайтон всего в нескольких милях от того места, где будем находиться мы! — возмутилась Эльза.

— Думаю, мы не встретимся. Ты ведь будешь всю ночь торчать у своей мамаши.

— Она собирается вызвать посреди ночи такси и отвезти всех нас в какой-нибудь ночной клуб.

— И тебя? В твоем-то состоянии?

— Ничего особенного в моем состоянии нет. Ходить я, во всяком случае, еще могу. — Эльза поднялась с места и прошлась по комнате, демонстрируя свои способности к передвижению. — Кроме того, никто не собирается устраивать пир горой. Выпьем пару коктейлей, посидим немного — и вернемся домой. Главное, на тебя с парнями не наткнуться.

— Говорю же тебе: этого не случится, — рассмеялся Йен. — Мне хоть деньги заплати — все равно я не стану ходить в старые клубы, которые так любит твоя мамаша. У нас с ребятами программа покруче: будем в индейцев играть, но только по-взрослому, не как в школе.

— Это Дункан взялся организовать для тебя мальчишник? — улыбнулась Эльза. От Элли она знала, что Дункан специалист по всякого рода крутым мужским забавам. Эльза же считала, что ее жених Йен — человек домашний и для подобных развлечений, которые больше подошли бы десантнику, не приспособлен.

Эльзу и Одетту повезла в Суссекс на своем новеньком «Фольксвагене» диджей из клуба «Манканьян» по прозвищу Мисс Би. Когда они выбрались из города и покатили по сельской местности, оглашая окрестности рвущимися из мощных динамиков звуками тяжелого рока, Одетта, глядя в окно, в очередной раз подумала, что Лондон — это лишь часть Англии, и, возможно, не самая лучшая. Во всяком случае, суссекские деревеньки, мимо которых они проезжали, показались ей на удивление милыми и живописными. Главное же, от них вело такой безмятежностью и умиротворенностью, что Одетта сама не заметила, как на ее душу стал постепенно снисходить покой.

Деревушку Фалкингтон, неподалеку от которой жила Сид, можно было без всяких натяжек назвать образцовой. Там были обширная зеленая лужайка в центре, пруд с ивами и непременная живая изгородь, вдоль которой выстроились разноцветные, словно пряничные, домики. Проехав деревню насквозь, они повернули налево и, миновав небольшую рощицу, в скором времени оказались у ворот фермы. Прежде Одетта видела дом Сид только на фотографиях; он ей нравился, но так уж вышло, что действительность превзошла ее самые смелые ожидания. Это был воистину сказочный дом, который будто бы скопировали с цветной иллюстрации из детской книжки. Он был выкрашен кремовой краской, имел резные ставни на окнах и обладал коричневой кровлей, из которой торчали высокие каминные трубы. Слева от дома располагался кирпичный сарай, потом шли выбеленные известью стойла с готической башенкой на крыше, а за ними отсвечивали серебром крытые стеклом теплицы. В глубине участка находился запущенный фруктовый сад со старыми плодовыми деревьями, которые, словно возносившие моление солнцу язычники, воздевали к небу голые ветви-руки.