Фиона Уолкер - Среди самцов

— Не надо мне всего этого говорить, — сказала Одетта, гордо вздернув подбородок. — Я знаю, что такое любовь.

— А я полагаю, что не знаешь, — покачала головой Эльза. — Ты вот говоришь, что любишь Калума. А между тем у вас с ним нет ничего общего…

— Ничего, скоро у нас с ним будет общий почтовый индекс, — сказала Одетта и, добавив прыти, с легкостью обогнала беременную Эльзу и побежала дальше, оставив ее далеко позади.

Работать с Сид Френсис было непросто. Она оказалась удивительно эксцентрической женщиной, которая всегда выбирала для своих поездок самое, казалось бы, неподходящее время. Причем ездить приходилось в весьма странные, на взгляд Одетты, места. Кроме того, Сид постоянно задавала ей вопросы, каждый из которых, как казалось, не имел никакой связи с предыдущим. По этой причине понять, что у нее в данную минуту на уме было трудно.

Одним из таких странных мест, куда Одетта возила Сид, была небольшая фабрика по производству сувениров, находившаяся неподалеку от принадлежавшей Сид ферме «Смок Милл Фарм». Пятеро местных женщин четыре дня в неделю вырезали там из жести, опиливали напильниками и окрашивали нитрокраской фигурки разнообразных лесных зверушек. Все эти игрушечные животные были облачены в крохотные холщовые рубашечки, которые именовались «смокиз». Соответственно, игрушки имели то же название.

— Я затеяла это дело, чтобы оплатить долги Джоба, а теперь этот бизнес приносит мне сотню тысяч фунтов в год, — похвалилась Сид.

Мастерская по изготовлению «смокиз» была не единственным предприятием, которое находилось в ведении Сид. В одном из старых амбаров на территории фермы трудились два ушедших на пенсию школьных учителя, которые вязали свитерки, штанишки и шапочки, предназначавшиеся для собак и кошек. Этот товар так же расхватывали, как горячие пирожки, и, как в случае со «смокиз», все заказы и финансовые операции осуществлялись посредством Интернета. В другом старом сарае изготовляли пищевые консервы и приправы — закатывали в банки и баночки варенье, джемы, мед и особую фалкингтонскую горчицу, пользовавшиеся неизменным спросом в местных закусочных и чайных.

На ферме находился современный компьютер, с помощью которого Сид связывалась с клиентами и вела гадания по картам Таро, что также приносило ей стабильный доход — желающих узнать таким способом свою судьбу было, на удивление Одетты, довольно много. Приписанные к ферме земельные угодья не пустовали и отнюдь не были заброшены. Сид сдавала их в аренду и имела с этого не только деньги, но и свежие продукты.

Зато мельница, где Одетта должна была жить, оказалась именно такой, как ее охарактеризовала Эльза, — старой и продуваемой всеми ветрами. Подведенные к ней трубы были дрянь, и напор в них был ни к черту, так что из вполне современного душа капал лишь жалкий ручеек холодной ржавой воды. Электропроводка тоже оставляла желать лучшего: на мельнице функционировала всего лишь одна розетка.

Единственным местом на мельнице, где можно было согреться, была находившаяся в мрачном подвале сауна с большой старинной ванной, куда Одетта боялась ходить.

— Я приглашу электрика и сантехника, чтобы они взглянули на проводку и трубы, — пообещала Сид в один из первых дней пребывания Одетты на ферме. Но время шло, а на мельнице так никто и не побывал.

Сид вообще оказалась чрезвычайно забывчивой особой. К примеру, она забыла сказать, что Одетте, помимо вождения машины, придется еще ежедневно таскаться по магазинам за покупками, причем торговаться из-за каждой мелочи, поскольку Сид всегда давала ей денег в обрез. Поначалу Одетта пришла к выводу, что Эльза права и поладить с ее матерью невозможно. Но время шло, и она стала постепенно привыкать к своей эксцентричной хозяйке.

Через неделю Одетта наконец догадалась, для чего Сид ее наняла. Ей была нужна компаньонка — человек, с которым она могла бы перекинуться словом. Одетта окончательно убедилась в этом, когда Сид стала приглашать ее по вечерам на ужин. Кухаркой она была никакой и готовила только полуфабрикаты — да и то в ничтожном количестве. За это время Одетта узнала Сид лучше, чем кто-либо из ее окружения. Она не знала, почему Сид стала с ней откровенничать, но, скорее всего, у той просто не было выбора.

I И вовсе я не была такой уж «черной овцой» в семье, — сказала ей как-то раз за ужином Сид, раскладывая по тарелкам покупную лазанью. — Мои родители убедили меня, что главная цель женщины — замужество, и я послушно вышла замуж. Прежде всего, чтобы доставить им удовольствие. Мой муж, если так можно выразиться, взял меня исключительно «за красоту», а потом долго отучал от плебейских привычек и простонародного произношения. Ну и отучил — на свою голову. Я познакомилась со многими людьми из общества, в том числе с известными модельерами, и занялась модельным бизнесом. И не без успеха.

Одетта подумала, что Сид скромничает. В свое время ее имя гремело.

Сид грустно улыбнулась, и глаза у нее затуманились.

— Ну вот. А потом меня нашел Джоб. По журнальной обложке, я так полагаю. Он был младше меня лет на десять, и его группа «Маска» находилась тогда в зените славы. В общем, он влюбился в меня как сумасшедший и стал в прямом смысле засыпать цветами. Его даже пятеро моих детей не смущали. — Тут Сид едва заметно улыбнулась. — Что же касается меня, то я полюбила его далеко не сразу, так что мой уход от мужа был хорошо продуман и взвешен. Детей же я собиралась забрать, но не подумала о том, что муж подаст на меня в суд и суд оставит детей ему. Ну а потом началась вся эта шумиха в прессе и… Короче, детей я потеряла… — Сид смахнула с ресниц набежавшие слезы, достала бумажный носовой платок и высморкалась. — Глупо реветь, когда с тех пор прошло столько лет, верно? — Тут Сид неожиданно перешла на деловой тон и сказала: — Отвези-ка меня, милочка, в Одбинс. У нас кончилось виски, а мне сейчас необходимо выпить…

Эта просьба не была чем-то из ряда вон. Довольно часто они срывались с места и ехали в ночной магазин за выпивкой. Сид ничего не стоило прикончить за ужином полбутылки виски и отполировать этот напиток бутылкой французского красного спиртного.

— Я жутко боюсь стать такой, как Джоб, — призналась она Одетте, когда они часом позже возвращались на ферму. — И по этой причине никогда не держу дома больше одной бутылки крепкого спиртного.

Хотя Одетта считала, что все это самообман и Сид пьет, как матрос, от комментариев она воздержалась. Сид была человеком несдержанным, и услышать от нее что-нибудь вроде: «Ты не забыла, милочка, кто здесь босс?» — можно было в любую минуту.

Электрик все никак к ней не шел, и Одетта решила исследовать состояние проводки самостоятельно. Поскольку Одетта в свое время трудилась в магазине электротоваров своего папаши и малость разбиралась в проводке и тому подобных вещах, она выкатила из гаража Джоба автомобиль и сгоняла в городишко Чакфилд. Закупив на последние деньги розетки и прочие необходимые материалы, она все на совесть отремонтировала и могла бы по праву гордиться проведенной работой, если бы… если бы от этого был хоть какой-то эффект. Наоборот, ей стало казаться, что единственный паршивый обогреватель, нагревавший воду в ванне, после ремонта стал работать еще хуже, чем прежде.

К сожалению, обдумать этот феномен времени у нее не было.

— Одетта? Ты где это шлялась, хотела бы я знать? — крикнула с улицы Сид. — Я же просила тебя: в три часа сидеть за рулем и ждать меня.

Одетта отвезла хозяйку на могилу Джоба на кладбище в Брайтоне, и Сид вернулась в машину вся в слезах.

— Опять эти фаны все надгробие исписали, — всхлипнув сказала она. — Я понимаю, конечно, что они тоже его любили, но надгробие-то испорчено…

В тот вечер Сид выпила больше, чем обычно, и ее, что называется, прорвало. Она рассказала Одетте все — об их с Джобом свадьбе, о его запоях, депрессиях, приступах ревности и неожиданном уходе из группы.

— Я обожала его, Одди, но и ненавидела тоже. Из-за него я потеряла детей. А еще он устраивал мне скандалы — безобразные сцены с криком, битьем посуды и побоями. Нас удерживало вместе одно — страсть. Она буквально сжигала нас — и когда мы были вместе, и когда врозь, и так продолжалось до тех пор, пока Джоб не умер. А вот я осталась жива и все еще не могу от нее избавиться. — С этими словами Сид в очередной раз отхлебнула прямо из бутылки.