Грейс Стоун - Старый друг

— …Грейс, а ты ничего не хочешь сказать по этому поводу? — неожиданно донесся до нее голос отца.

Девушка едва заметно вздрогнула и подняла голову. По «этому поводу»? Ровным счетом ничего, потому что она настолько погрузилась в свои размышления, что совсем не вникала в ведущийся за столом разговор.

— Простите, я немного задумалась. О чем речь?

Немного — это сильное преувеличение: вот уже почти полчаса, как она сидит совершенно безучастная и ест как автомат. Не проронила ни словечка, не слышала ни звука!

— Как же? — удивился Калеб. — Я говорю о нашем новоявленном профессоре.

— Подождите, подождите… — Грейс обвела удивленным взглядом всех присутствующих. — Профессор? Кто профессор? Какой профессор? Неужели я что-то пропустила?!

Все присутствующие обменялись странными взглядами, после чего эти странные взгляды, как по команде, перевели на Грейс.

— Кажется, ты пропустила не «что-то», а все на свете, — на сей раз весьма справедливо заметил Фил. — Новоявленный профессор — это Джек!

— О!.. Ты — профессор?! — чуть ли не обвиняющим тоном воскликнула Грейс, поворачиваясь к Джеку так резко, что едва не смела на пол половину тарелок.

Джек, вместо того чтобы уверенно, бесстрастно и солидно кивнуть — как и полагается доподлинному профессору, совсем неожиданно смутился.

— Ну да, — буркнул он и быстро поглядел на родителей Грейс. — Конечно, я не самый молодой из тех, кто стал профессорами… — почему-то принялся оправдываться Джек с таким несчастным выражением лица, словно Грейс застукала его копающимся в мусорном бачке и потребовала объяснений!

— Зато один из самых перспективных… — пророкотал Калеб. — Грейс, что с тобой? Обед ведь как раз по этому поводу, и мы уже минут сорок об этом говорим!

Девушка взглянула на родителей, у которых были озабоченные и обеспокоенные лица.

— Простите, мне очень неловко, но я действительно не знала… — пробормотала она.

— Для этого ты должна чаще бывать дома, интересоваться делами своей семьи и друзей или хотя бы слушать, о чем говорят за обедом! — назидательно сказал Фил.

— Извини, Джек, мне очень жаль, что все так получилось. Прими мои немного запоздалые поздравления, — сказала Грейс, проигнорировав нотацию Фила. — Я очень рада за тебя. И очень горжусь тобой, — немного подумав, добавила она.

— Спасибо, Грейс… — пробормотал Джек, и его уже красные уши стали совсем малиновыми.

Теперь Грейс очень внимательно прислушивалась к разговору за столом. Отец пел дифирамбы новоявленному профессору, мама высказалась по поводу радужных перспектив Джека, Фил заметил, что Джека теперь «просто будут рвать на части». Отец среагировал, заявив, что Джек вовсе не собирается покидать стены родного университета, где у него все так хорошо складывается, Фил тут же сказал, что нельзя ограничиваться только университетом и научной работой. Мужчине нужно зарабатывать большие деньги — большие деньги! — а для этого изобретения нужно не просто патентовать, но и внедрять в производство, способствуя тем самым как техническому прогрессу, так и собственному благосостоянию…

По горячности оппонентов Грейс поняла, что назревает крупная дискуссия, в которой сам Джек, несмотря на то, что это касалось его напрямую, не принимал никакого участия. Он сидел, рассеянно разглаживая льняную салфетку на коленях и уперев взгляд куда-то в угол.

«Охо-хо-хо, ну и семейка… — подумала Грейс, впиваясь зубами в утиную ножку и следя за безуспешными попытками мамы перевести разговор на другую тему. — Придется вмешаться», — пришла она к безрадостному выводу, отложила вилку и промокнула губы салфеткой.

— Простите, что перебиваю вас, но я хотела сказать, что, возможно, мне скоро придется уехать. Меня пригласили на стажировку в Нью-Йорк! — изо всех сил прокричала она и в столовой тут же — как по мановению волшебной палочки — установилась гробовая тишина.

— Прости, дорогая?..

— Меня пригласили на стажировку в Нью-Йорк, — снова повторила Грейс.

— А почему именно в Нью-Йорк? — как-то слишком растерянно поинтересовался Калеб.

— Потому что он является центром американской индустрии моды. Я уже говорила об этом, — охотно пояснила Грейс. — Вообще-то я хотела бы поехать в Майами — мне там больше нравится климат, но предложили Нью-Йорк. А на безрыбье, как говорится, и рак рыба… — Грейс притворно вздохнула, словно ей предложили ехать не в Нью-Йорк, а в поселок эскимосов. — Вот так…

Отец тут же не только позабыл про свою горячую дискуссию, но и сильно огорчился — даже больше, чем когда «всплыла» новость о неведенье Грейс в таком важном вопросе, как научное звание Джека. Мама понимающе улыбалась, а глаза у нее странно светились, Фил насупился, а Джек казался не просто ошеломленным, но даже немного испуганным.

— И… когда ты едешь? — запнувшись, спросил он.

— Точно не знаю. Вообще-то, если честно сказать, я еще ничего точно не решила… — Грейс изобразила на лице бурный мыслительный процесс, — но Эмили уже предупредила, что сочтет меня совершенно сумасшедшей, если я вздумаю отказаться.

— Теперь твоя очередь принимать поздравления… — громко произнес Фил, но его слова звучали не как поздравление, а скорее как обвинение. Вирджиния тут же отреагировала на такую несправедливость, бросив на Фила укоризненный взгляд.

— Конечно, Филипп прав. Прими наши поздравления, Грейс. Согласишься ты или откажешься — все равно это твоя победа!

— Спасибо, мама…

Остаток обеда прошел в некотором напряжении. Отец то и дело испытующе поглядывал на дочь, словно пытался залезть в ее голову и узнать, о чем та думает и какие у нее на самом деле планы. Джек непонятно почему выглядел подавленным, Фил барабанил пальцами по столу, как всегда делал, когда был раздражен. Одна Вирджиния выглядела спокойной и умело направляла разговор в нейтральное русло. Темы колебались от «погоды» до вообще «ни о чем». Очень безопасные темы! Грейс участвовала вяло, одновременно уныло думая о том, что всего лишь хотела охладить страсти, а в итоге почему-то испортила всем настроение.

После обеда Грейс снова переоделась и направилась в свой «кабинет» заканчивать ранее начатый разговор. Она была уверена, что Джек уже там, и не ошиблась.

— Мог бы и раньше сказать о своем «профессорстве», — с налету набросилась она на него, не давая ему и рта раскрыть. Ведь, как известно, нападение — лучшая защита!

— Что бы это изменило?

— Все! Как ты думаешь мне помогать, если ты — профессор? Профессор! Как ты мог это скрыть от меня!

— Конечно, я профессор, Грейс, — нетерпеливо сказал он, — ну и что с того? Разве я в чем-то изменился по сравнению с тем Джеком, которого ты видела час назад?

— Да!

— Ты передумала насчет своей инсценировки?

— А ты?

— Я — нет.

— А я не знаю… Еще полчаса назад все было просто и понятно, — задумчиво сказала Грейс. А потом тряхнула волосами: — Ладно, я тоже не передумала! Завтра начнем наши тренировки, а в субботу пойдем на день рождения к Эмили!

Ночью Грейс не спалось. Она ворочалась на своем водяном матраце, и он тяжело вздыхал и сочувственно булькал. В час ночи Грейс решила, что ей ни за что не уснуть и решила спуститься на кухню, где в холодильнике лежал стакан фисташкового мороженого — ее любимого, и «жестоко расправиться» с большей его частью. Грейс накинула поверх шелковой пижамы халат и, не включая свет, стала осторожно спускаться по лестнице. Как оказалось, не одна она мучилась бессонницей: в кухне «сумерничали» родители. Услышав обрывок разговора, Грейс в нерешительности остановилась. Говорили о ней и о ее недавнем заявлении.

— …Ты же знаешь, что я очень беспокоюсь о Грейс, Джи… — Девушка поняла, что отец беспокойно ходит по кухне.

— Я тоже, Кэл. Но что мы можем поделать?

— Мы можем отговорить ее… Запретить в конце концов! Грейс еще слишком молода!

— Запретить?! Дорогой, это просто смешно! От этого зависит будущее Грейс. Она сама должна выбирать, что ей делать. Несмотря на то, что ты считаешь Грейс еще ребенком, она очень самостоятельная. Гораздо самостоятельнее, чем ты себе это представляешь. Кроме того, наша девочка очень здравомыслящая, очень умная и… особенная. И очень упрямая.

— Да уж, если что вобьет в голову — ничем не выбьешь.