— Ближе к делу, дружище. Покой ляд тебе моя сексуальная жизнь сдалась?
Лёша глянул на меня серьёзно.
— Саш, только если ты не согласишься на такое, то никому не говори. Мне попадает за то, что проболтался, — я, молча, кивнул, а он продолжил, — У меня есть крёстный. Он папин друг. Так вот, он за городом держит клуб. Я сначала думал, что это обычный клубешник. Ну, там, выпивка, танцы. Однажды мама с сестрой уехали к бабушке и дедушке на дачу, на пару дней, а я дома остался. Вечером пришёл дядя Коля. Они с папой выпили. Тут отец начал спрашивать о клубе. Интересоваться, как там всё устроено. Я как раз из туалета выходил, а они на кухне сидели. А я же любопытный, ты знаешь. Вот я и подслушал. Короче. Дядя Коля организовал не просто клуб, а закрытое заведение для богатых извращенцев. Но всё официально. По документации — это просто гей клуб. На самом деле, туда со всей области съезжаются денежные мешки. Кого там только нет, Геи, лесби, би, геронтофилы, эксгибиционисты. Мне легче сказать, каких там нет. Педофилов точно нет. Крёстный их сам готов поубивать. А остальные, пожалуйста, милости прошу в клуб. Только фишка там в том, что попасть можно туда, даже если ты не особо богат. Главное, чтобы за тебя поручился кто-то, и вступительный взнос раз в месяц платить. Ходят туда все в длинных балахонах с капюшонами и венецианскими масками. Они такие, что даже есть позволяют. Но рожи нифига не видно. Так вот, они там по специальным значкам находят себе пару для секса. Потом в отдельных комнатах чпокаются. Никто за секс денег не платит, только обязаны заказать что-то из еды. Просто так в клубе сидеть нельзя. А в субботу у них идёт азартная игра. Рулетка называется. Все приходят, пряча значки в карманах. За этими их карнавальными костюмами хрен поймёшь, баба или мужик перед тобой. Кто хочет участвовать в игре, оплачивает взнос и получает карточку с номером комнаты, в соответствии с пристрастиями. В этот день в клуб приходят парни и девушки, желающие заработать. Они тоже в этих костюмах. Только балахоны не чёрные, а белые. Они заявляют, какую хотят сумму за свой секс. Если ты не девственник, то больше пятидесяти штук запросить не можешь. А если невинный, то можно попросить сто пятьдесят тысяч, но не больше. Я всех подробностей не знаю. Только то, что больше этих парней и девушек в клуб не приглашают никогда. Выдают положенное бабло, и забудь о нас. Теоретически, этот человек всё же может стать членом клуба. Только нужно поручителя найти, а после взнос заплатить.
Лёша замолчал, а я сидел в глубоком шоке.
— Фига се. Ты мне предлагаешь девственность свою продать?
— Ты просил, я рассказал. Ты же там можешь попасть к кому угодно. Вдруг садист какой-то будет. Нет, всё это бред. Саня, забудь. Лучше договорись, чтобы папу моего дождались. Он тебе поможет, я уверен.
— Спасибо, я попробую поговорить с этим полицейским. А лучше с его женой. Женщина точно бить меня не будет. Ух, восемь вечера уже, пойду домой. Нужно ещё с Олимпиадой погутарить. Она с меня тоже за ремонт требует, — я встал с кровати.
— Удачи, — Лёша пошёл меня провожать.
Зашёл в квартиру бабули. На кухне какой-то шум. Кажется, она с мужиками разговаривает. Гостей позвала, но мне нет до этого дела.
— Саша, сюда иди! — скрипнула бабка.
Оп, а им до меня есть дело. С опаской зашёл на кухню. Вижу, там накрыт стол нехитрой закуской. В центре стола бутылка водки. На стульях рядом с Олимпиадой сидят два мужика. Вид у них устрашающий. У одного лысая голова и крупный нос. Зато сам крепкий, высокий. Другой коренастый и слегка полноватый, но взгляд как у волка, исподлобья. Лысый осклабился в хищном оскале, показывая золотые зубы. Потом поднял руки и, сложив их в замок начал, разминать пальцы.
— Ну, что, поговорим, квартирант? — спросил злобно.
Я даже икнул от страха.
— Да ты не ссы, пацан, бить мы тебя не будем, пока, не будем, — цыкнул сквозь зубы второй.
Я как завороженный смотрел на наколки лысого, которые были у него на пальцах. Мужикам лет пятьдесят уже, судя по лицам, но выглядят они крепкими. Мне и с одним из них не справиться, а с двумя и подавно.
— Иди, садись с нами, поешь, выпей, — лысый выдвинул мне табуретку из-под стола.
Я на дрожащих ногах подошёл и сел на предложенный табурет. Оказался между Олимпиадой и лысым.
— Я не пью, извините. У меня аллергия на алкоголь, — соврал я.
— А на нас у тебя аллергии нет? А скоро будет, — заржал лысый и хлопнул меня по плечу, своей лапищей.
— Точно, будет, если в понедельник менту деньги не отдашь, мы тебе синие аллергические пятна по всему телу поставим, — поддержал лысого приятель.
— Я хотел попросить, чтобы подождали. Через две недели приедет из отпуска человек, который может мне одолжить такую сумму. А я не могу за пять дней собрать столько.
Лысый вдруг поднял руку, а после погладил меня по голове.
— Малыш, мы не намерены ждать. Этот укушенный ментяра к Олимпиаде за баблом придёт. Если ты умудришься за это время сбежать.
— Как я сбегу? Олимпиада Ивановна паспорт у меня отобрала, — буркнул я заикаясь.
— Молча. Ты же знаешь, что можно заявить, будто паспорт украли или ты его потерял. Тебе выдадут новый документ, — шикнула бабка, прикуривая сигарету.
Опа, она ещё и курит, не знал.
— Ну, вы же сами виноваты, Олимпиада Ивановна. Вы забыли кран закрутить.
Старушка зло прищурила глаза, а после спросила ледяным тоном.
— Бурлак, тебе не кажется, что мальчик мне хамит?
— Кажется, Ада. Пора показать ему, кто в доме хозяин, — ответил лысый.
Неожиданно мужик встал. Он ударил по табуретке ногой. Она опрокинулась, а я свалился на пол.
— Значит так, предлагаю тебе вариант. Не найдёшь к понедельнику деньги, я дам в долг. На десять месяцев, так уж и быть. Сто ты должен менту, пятьдесят Аде, за линолеум. Мне семьдесят, в качестве процентов. Итого двести двадцать тысяч. По двадцать две штуки в месяц. По моему мнению — это лучший вариант, — грозно произнёс мужик.
— Стойте, но Олимпиада Ивановна сказала, что я только двадцать пять тысяч ей должен, — взвизгнул я.
— Эй, ты со мной спорить будешь, молокосос! Сказал пятьдесят, значит, их и отдашь!
Бурлак поднял меня за ворот майки, она затрещала и чуть не порвалась.
— Врежь ему, Пончик, чтобы фингал напоминал ему о нас и нашей щедрости, — сказал Бурлак, держа меня за грудки одной рукой.
Второй мужчина встал, и начал стучать кулаком о кулак. У меня поднялась паника и затопила и всё тело. В глазах поплыло. Чёртова фобия. Я же боюсь драк и боли.
— Не надо, пожалуйста! Я отдам! Всё отдам! Я найду деньги к понедельнику, обещаю! Только не бейте, прошу вас! — завизжал я, как поросёнок.
Бурлак наклонился ко мне, обдавая вонючими парами водки изо рта.
— Ладно, не тронем. Собирай хрусты. Только учти, сбежишь, или полицаям заявишь, я тебя инвалидом сделаю. А этот ментяра, что снизу живёт, мне поможет. Он же больше всех пострадал. Свободен.
Меня отпустили, а я ринулся из квартиры. Ни за что тут не останусь, пока они здесь. Направился к другу и попросился ночевать.
— Конечно, Саня, какой вопрос. В гостиной на диване ляжешь, — невесело сказал он.
Друг налил мне чаю, усадив на кухне.
— С мятой. Мама говорит, успокаивает. Что делать будешь? Может, кредит в банке возьмёшь? Там процент меньше.
— Ага, так и дали восемнадцатилетнему парню сто пятьдесят тысяч. А даже если и так. За кредит заплати, а жрать на что, а квартиру снимать? Я спрашивал в техникуме, так как у меня временная прописка в этом городе, то место в общаге мне не положено. Типа, желающих много, живи где прописан. От бабули нужно съезжать. Чувствую, она меня подставила, чтобы с подельниками на бабло развести. Узрела, что тихий, вот и наехала.
— Ты не тихий, Саня. Ты как мышка под плинтусом живёшь. Шугаешься, каждой тени. Прости за такие слова. Тебя твой папаша сделал таким. Козёл, чтоб у него бизнес прогорел, — эмоционально воскликнул Алексей, — Тебе нужно другую комнату искать.
— Стоп! Никаких больше комнат. С сентября я буду стипендию получать. Да, она мизерная, но какой-то плюс к зарплате. Нужно дешёвую квартиру найти. Пусть даже без мебели. Плевать, буду на надувном матрасе спать. Лишь бы недорого было. Ну, на еде немного сэкономить придётся. Проживу как-то, но домой, точно не вернусь. И ещё, одна просьба, Лёш. Договорись, пожалуйста, с крёстным. Я хочу учавствовать в рулетке в эту субботу.