— По-моему твоя нижняя голова со мной солидарна. Знаешь, Саша, я никому никогда не говорил ничего подобного. Ты будешь первым. Я люблю тебя, малыш. Я впервые в жизни влюбился и не собираюсь тебя отпускать. Пусть это звучит пугающе, но как есть.
— А как же жена? У тебя была жена.
Мой голос дрожит от шока. Он меня любит?! Этого не может быть!
— Я женился потому, что так захотелось родителям. Они ждали внуков, я тоже хотел детей. Но мы развелись недавно. Она оставила мне ребёнка и вышла замуж за американца.
— Но я никогда бы не поверил, что ты бисексуал.
— У меня сложная сексуальная ориентация. Тебе не надо в это вникать. Просто знай, что я люблю тебя. Пока у меня есть ты, мне никто не нужен. А сейчас в душ. Только не надо мне больше врать, что ты не можешь, или не хочешь со мной переспать.
Я не знаю, что на это ответить. Меня ведёт из стороны в сторону. Одна половина говорит, что я хочу быть с ним. Хочу снова ощутить эти тёплые руки на своём голом теле. А другая половина буквально вопит, что я дерьмо последнее, и продался за кусок дорогой колбасы. Хорошо, я его не вышвырнул из квартиры вместе с этими пакетами. Во-первых — это его собственность. А во-вторых, я бы не смог сделать это физически. Попытался бы, но с моим умением постоять за себя, вероятность победы равна нулю. Он скрутил бы меня в два счёта. Но вот почему я сам не ушёл отсюда? Стоило бежать сломя голову. Но дебил Саша никуда не побежал. Он стоит в его объятиях и не может решить, что делать дальше. Стать его любовником или послать далеко и надолго. Он сказал, что любит меня. Эти слова неожиданно согрели душу, пусть даже он и врёт сейчас. Именно поэтому я не ухожу. Мне даже родители никогда не говорили, как любят меня. Да я и тепла особого от них не чувствовал. Всегда только рычание, как будто я вечно путаюсь под ногами. И сейчас мне хотелось этого тепла, которое дарил Рудольф. А он нежно целовал мою шею и прижимал меня к себе.
— Ну, что ты, мальчик мой, не плачь. Всё будет хорошо. Я обещаю тебя защищать. Тебя больше никто не обидит, — говорит мне ласково.
Блин, даже не заметил, как снова разнюнился. Наверное, мне стоило родиться в теле девушки, так было бы правильнее. Но дело в том, что я ощущаю себя как парень, но веду себя иногда совсем не по-мужски.
— Я видел тайники в подиуме, — зачем-то признаюсь я.
— Тебя это напугало? Только давай договоримся, ты отвечаешь честно. Что бы ни случилось, Саша, я хочу знать правду.
— Да, меня это напугало. Я знаю, что это. Предметы для бдсм игр. Я боюсь боли, у меня фобия, — говорю всхлипывая.
— Никакой боли не будет. Я не собираюсь тебя бить. Я не садист. А сейчас тебе надо расслабиться. Почувствовать, что я не способен причинить тебе вред. Пойдём в душ, а потом я кое-что сделаю для тебя. Это сюрприз.
Он встаёт, и всё также обнимая меня, идет в ванную комнату. Там стоит навороченная душевая кабина, в которой свободно поместятся двое. Рудольф начинает расстёгивать пуговицы на моей рубашке.
— Не надо, я сам. Мы же не будем мыться вместе? — перехватываю его пальцы своими руками.
— Будем. А ты стесняешься? Брось, я уже видел тебя голым, и не только видел. Помню, какая вкусная твоя сперма, — улыбается он.
Я краснею, но позволяю ему раздеть меня. Хочется прикрыться, и я усилием воли заставляю себя не делать этого. Он прекрасно всё видел, когда я достался ему в этой игре. Стою, опустив глаза. А потом подрываюсь и бегу в кабину душа. Что я делаю?! Неужели снова собираюсь переспать с ним?!
Рудольф заходит в душ следом за мной. Я стою, глядя в пол. Меня ещё корёжит от того, на что я соглашаюсь. Он поднимает мою голову за подбородок.
— Посмотри на меня, Саша. У тебя сейчас такой напуганный взгляд. Напуганный и доверчивый. Не стоит думать о том, что ты делаешь что-то плохое. Любовь изначально не может быть плохой, — говорит нежно, — Позволь я вымою тебя сам. Мне так хочется.
Он берёт мочалку и налив геля, начинает меня мыть. Мне кажется, что даже кончики ногтей на моих ногах покраснели от стыда. Да стыдно, но одновременно приятно. Впрочем, наша банная процедура длиться не долго. Он быстро моет своё достоинство и выключает воду.
Мы выходим, и Рудольф вытирает меня большим махровым полотенцем. Им же трёт своё тело.
— Не одевайся. Иди так, прямо в спальню. Я только достану одну вещь.
Он достаёт из подвесного шкафчика какую-то баночку. Я разворачиваюсь и выхожу. Что он задумал? Забегаю наверх. Сердце колотится. Это не правильно, что я вот так без боя сдался. Потому что если сейчас пересплю с ним, будет означать, что я согласен стать его любовником. Но я не могу иначе. Пусть вы меня посчитаете проституткой, но мне хочется секса. И не с девушкой, а именно с ним.
Рудольф подходит и обнимает меня сзади.
— Саша, давай сейчас договоримся. Ты мне доверишься. Я закрою твои глаза повязкой, но поверь мне, ничего плохого с тобой не будет. Сегодня твоя задача лежать и получать удовольствие. Я очень хочу тебе его подарить.
— Хорошо, — говорю более уверенно.
— Тогда сверни одеяло и положи на подоконник. Оно нам пока не понадобиться. В доме тепло.
Да, ещё стоят последние тёплые деньки. Я складываю одеяло на подоконнике, потом ложусь на живот на кровати, как он просит. Рудольф надевает на меня маску для сна. Я чувствую, как скрученную в валик вторую подушку, подсовывают под мой живот. Таким образом, попа приподнимается. Мне почему-то вдруг хочется, чтобы он не думал обо мне плохо из-за того, что я вот так легко на всё это пошёл. С закрытыми глазами становится легче произнести эти слова.
— Я не понимаю, что происходит. На самом деле я не такой. Я бы никогда не согласился вот так быстро ни с кем другим. Ещё тогда, в клубе, твой голос и твои действия заставляли подчиниться. Это пугает.
— Что тебя пугает, Саша, то, что хочется секса с мужчиной? — спрашивает он спокойным тоном.
— Да, но не со всяким, только с тобой.
— Не стоит этого бояться. Возможно, это сама судьба свела нас тогда в клубе. В любом случае, ты должен знать. Я не считаю тебя легкомысленным или проститутом. Ты самый лучший, Саша, и всегда должен помнить об этом, но не зазнаваться, — он целует мою лопатку, — А сейчас выкинь все ненужные мысли из головы. Получай наслаждение.
Где-то рядом негромко заиграла музыка. Это была флейта и звук воды. Потом к флейте добавился другой инструмент. Как будто на специальном тамтаме играют пальцами. Это была нежная восточная мелодия, которая расслабляла. Я невольно заслушался ею. Удивительно на душе стало легче.
Я почувствовал, как пальцы Рудольфа проехали по позвоночнику, но так, будто пощекотали. Он сделал это несколько раз, вызывая приятную дрожь в моём теле.
— Ты был когда-нибудь на берегу океана, Саша?
— Нет, только на море несколько раз. Папа возил нас в Турцию.
— Когда-нибудь, мы побываем на берегу океана. А сейчас слушай музыку. Представь, что ты лежишь на берегу океана. Волны ласкают твоё тело на песке. Твоё красивое тело, которое хочу сегодня ласкать я, — говорит он нежно.
Его руки ложатся мне на плечи, а после легко скользят вниз. Они чем-то смазаны и это приятно разогревает кожу. Он не торопится. Движение медленные и лёгкие. Я млею от тепла его рук и от музыки, что звучит в комнате. С закрытыми глазами все ощущения становятся ярче. Рудольф гладит мою спину, доходя то поясницы. Потом его движения становятся слегка давящими. Он знает, в каком месте и как провести, поэтому я начинаю возбуждаться. Это длиться достаточно долго. Я готов стонать от удовольствия. Не выдерживаю, когда его руки смазывают чем-то попу, а потом начинают её гладить. Стон вырывается сам собой, а я чувствую, как наливается кровью член. Рудольф тем временем продолжает ласкать меня. Одной рукой проводит по спине, другую руку кладёт в ложбинку между ягодиц и ведёт к члену. Мне хочется, чтобы он к нему прикоснулся, но он не делает этого. Только слегка касается яичек и возвращается назад до поясницы. Это нереально приятно. Я плавлюсь в его умелых руках как воск свечи, но мне всё ещё стыдно, попросить прикоснуться ко мне там. Рудольф тем временем проводит руками по бокам. Затем ведёт по попе и ногам до самых ступней. Возвращается к паху по внутренней стороне бедра. Как бы нечаянно задевает член рукой. И снова его руки на моей попе. Я стону, толи от наслаждения, толи от разочарования, что он так и не дотронулся до моего органа. Возбуждение волнами гуляет по телу. В голове пустота, только звуки музыки.