Оксана Алексеева - Столичная романтика: ищу парня попроще

Мне было плевать на вывеску. Теперь надо разузнать, где санкнижки продаются. Настя, у тебя появится новая работа. А потом… страшно представить, что будет потом. Юра заметил мое заторможенное состояние:

– Прости, увлекся. Это у меня, наверное, наследственная болезнь. Ты не рада?

– Очень рада!

– Тогда пока? Мне теперь с тобой не по пути, – он улыбнулся почти виновато.

Как-то категорично прозвучало – мол, нам с тобой не по пути, во всех смыслах слова «пути». И тогда я решилась надавить:

– Мне некуда спешить. А у тебя какие планы на вечер?

– Да какие там планы? В супермаркет надо, холодильник пустой. А потом готовиться к завтрашнему экзамену.

– Могу составить компанию.

Юра несколько секунд помялся, но не мог отказать человеку, который фактически стал его ангелом-хранителем.

– Буду счастлив. Заодно и подскажешь что-нибудь, а то я, признаться честно, в закупке продуктов не особенно силен.

Я увидела в этом возможность узнать его вкусы. Вот только по дороге в автобусе Юра достал какой-то блокнот и начал просматривать записи, объясняя мне с улыбкой:

– Пытаюсь постигнуть бюджетное планирование – определить уровень минимальных расходов, при котором я не откину коньки. Ты в этом что-нибудь смыслишь?

– Конечно! Всю жизнь только планированием и занимаюсь! – ответила и углубилась в записи. – Вот это что за цифра? А, аренда? – я начала вести пальцем вдоль колонки. – А это? На мобильную связь?

Юра рассмеялся непонятно над чем:

– Питание – пока приблизительно. Дальше идут: проезд, интернет, канцелярка, одежда, другие расходы. Боюсь, я и сам не могу спрогнозировать все статьи.

– Здесь всё самое необходимое! – похвалила я, а сама пыталась понять, как подобное бюджетное нищенствование вообще можно реализовать в жизни.

Видимо, проезд в метро все-таки платный, раз на него Юра запланировал больше, чем на одежду. Или одежда настолько дешевая? Все-таки наше правительство гуманное – заботится о своих гражданах: вытрясут за проезд, зато оденут подешевле. Про стоимость еды я знала еще меньше – ни разу в жизни не интересовалась у нашего повара, синьора Грассо, сколько стоит килограмм омаров или из чего делают соусы для лазаньи. Теперь мне стало интересно попасть в супермаркет и оценить своими глазами.

Торговый зал был огромным и каким-то невероятно светлым, некоторые проходы перекрыты перегруженными тележками, а я еле успевала за Юрой, боясь потеряться в людских потоках.

– Ты что-нибудь понимаешь в макаронах? – Юра резко остановился перед стеллажом, я сначала воткнулась носом в его плечо, а потом уставилась на разноцветные пачки. – Знаешь, Марта, интернет спасает жизни. Вчера я впервые сварил себе спагетти, но после подробной инструкции на каком-то сайте.

– Ужас какой, – сказала я сразу обо всем. – Бери эти!

– Хорошая фирма? – он тут же последовал моему совету и взял пачку. Но сокрушенно покачал головой. – Боюсь, сейчас для меня это дорого.

– Тогда эти! – я по ценникам нашла самые дешевые. – Тоже нормальные.

У Юры на этот счет вообще никакого мнения не было, потому он принял моё. Я же не могла оторвать взгляда от других пачек, которые содержали разную крупу, не поддающуюся мгновенной идентификации.

– Объяснишь, как гречку варить? – он снова выдергивал меня из мутного тумана нового мира.

– Объясню, – пообещала я. – Но не сегодня, сегодня мне еще надо… неважно.

– Пойдем дальше, мясной отдел где-то там.

А там, куда он меня вел, странно пахло. И отчего-то очень не хотелось приближаться к тем прилавкам, потому я остановилась и сделала вид, что караулю тележку и осматриваюсь, чем тут еще можно поживиться. А потом, когда Юра вернулся с пакетом, с гордостью всучила ему банку зеленого горошка:

– Витамины! – объяснила я свой поступок и закинула покупку в тележку.

Юра, вероятно, тоже посчитал это витаминами и даже поблагодарил. Угадала! Хоть в чем-то проявила себя. Но на этом мой триумф закончился – Юра разглядел овощи и бросился к большой стойке, но почему-то там замер. Я же сначала со стороны рассмотрела, как люди берут пакеты и сами накладывают в них грязную картошку и такую же грязную морковь. И как это потом есть? Но я вошла в болезненный азарт – сама подбежала к ящику, отодвинула плечом какую-то женщину и набрала полный пакет.

Перед полкой с растительным маслом мы синхронно зависли, не представляя, чем одно от другого отличается.

– Холодный отжим – это хорошо, – вспомнила я, прочитав знакомую надпись на этикетке.

– Просто прекрасно… – ответил Юра так же задумчиво.

– Берем самое дешевое?

– У меня все равно никаких других ориентиров нет. Но если ты разбираешься…

– Берем самое дешевое, – определилась я. – Тебе, получается, мама всегда готовила?

– Не мама даже, а тетя Люся – она у нас в доме с моего рождения.

– Тетка твоя с вами жила? Понятно.

– Думаю, хватит на сегодня, – Юра теперь тоже был удручен. – Докуплю потом, по мере необходимости.

И я тоже была рада освобождению, хотя выбирать из разных пачек и бутылей самое дешевое мне понравилось. Теперь понятно, почему дети любят ходить по магазинам – это весело: вот тебе три километровые полки с молоком, угадай, какое из них тебя не убьет.

На кассе девушка в фартуке нас обругала за то, что картошку где-то в зале не взвесили, но обратно не отправила и сделала это сама. Вот и зачем, спрашивается, вообще надрывалась? Я помалкивала только потому, что не знала, как правильно себя в таких случаях вести – не заподозрит ли Юра, что я в таком месте до сих пор не бывала?

Приключение было занимательным, но утомило, потому дальше свою компанию я парню навязывать не стала. Да и не хотела бы я оказаться поблизости, когда он эти пакеты с несовместимыми продуктами разбирать начнет. И не догадается ли, что я в бюджетном планировании ничего не смыслю. Попрощавшись и направившись в другом направлении, я набрала номер Насти:

– Так, дорогуша, мне нужна санкнижка, умение чистить картофель и рецепт какого-нибудь простого супа!

– По порядку, дорогуша, – ответила она мне деловито и тем же тоном. – Если картошка не ждет, то приезжай ко мне прямо сейчас – научу. И остальное решим, были бы деньги.

– Адрес и скидку как постоянному клиенту!

– Записывай. Вижу же, что пропадешь ты без меня, безрукая. А я человек добрый.

– Корыстный, – подсказала я более точное определение.

Настя хохотнула, но адрес все-таки продиктовала. Я поехала на такси, но впервые всерьез задумалась о том, что Юра не настолько уж и нравится мне, чтобы идти на такие жертвы. Может, я не умею останавливаться? Может, наступила пора не учиться чистить картофель, а принимать поражения? Нет, протяну еще совсем немного, а как только почувствую перебор – сразу отступлю.

Дом Насти оказался таким же невзрачным, как и сама она – какой мишурой ни увешивай, лучше не станет. Открыла она почти сразу и шикнула, чтобы плелась за ней на кухню. Но тут же из какой-то комнаты раздался женский вопль:

– Насть, это к тебе пришли?

Она ответила так же громко:

– Ко мне, ко мне, – и пояснила для меня: – Сестра с мужем и маленьким ребенком живут в той спальне, лучше не шуметь, если не хотим возиться с младенцем.

Я даже кивнуть не успела, как квартиру огласил новый крик – уже старушечий:

– На-асть, это к тебе?

– Ко мне, бабуля, ко мне, – и тише: – Бабушка у нас очень старенькая. Лучше не шуметь, она рано ложится спать.

Какое-то странное у них представление о «не шуметь». Я же высунулась в коридор с двумя закрытыми дверями, заканчивающийся какой-то коврово-коричневой комнаткой. Даже мне стало любопытно, как они здесь всем семейством в несколько поколений умещаются:

– А зачем они все с вами живут?

Настя сунула в мне нож, затем указала на корзину с картофелем, отвечая по ходу дела:

– Вот как только ты возглавишь свой бизнес, затем меня на работу примешь – вот тогда я сначала себе квартиру куплю, потом сестре, потом бабуле, а родители здесь пусть и остаются, им места хватит.

– Здесь еще и родители?! – изумилась я.

И ответом мне было сразу несколько синхронных криков разными голосами: