В моей душе никогда не уживались одновременно секс, привязанность и любовь.

До сих пор. До Блейна.

Я думала, что знаю о потребностях своего тела и разума все. Но в тот момент, когда Блейн обнял меня за талию, чтобы притянуть к себе ближе, все мои представления о себе разбились вдребезги. Когда его мягкие губы накинулись на мои, я уже знала, что никогда не буду прежней. Не знаю, чем я занималась со всеми другими парнями, но настоящую близость я испытывала только сейчас.

Я сто раз представляла себе, как целую Блейна. В моих мечтах, он с тщательной точностью исследовал каждую частичку моего тела. Он уже знал мое тело и душу, не подозревая об этом сам. Черт, в моей голове это тоже не укладывалось. Но в тот момент, когда металлическая штанга скользнула по моему языку, я все поняла. Я поняла, что изменилась навсегда.

Блейн подчинил меня этим поцелуем. Прямо здесь, под звездным небом на капоте своего грузовика, возле забытых нами банок со светлячками.

Я помнила, как изучала пальцами его грудь, к которой сейчас прижималась. Наши губы слились воедино, дразня и пробуя друг друга на вкус. Он был нежным, напористым, но, в тоже время, податливым. Он был идеальным. Его запах, его вкус и его губы, которые, казалось, точно знали, чего я хочу. Все было абсолютно безупречным.

Обнимая его тело руками, и сплетаясь с ним ногами, я обрела тепло и позволила себе в нем раствориться.

Я не смогла сдержать стон, когда он сжал своей рукой моё обнаженное бедро и закинул мою ногу себе на талию. Я скользнула своей рукой вверх на его затылок и зарылась пальцами в волосы, слегка их дергая, и теперь уже застонал Блейн.

Я смутно услышала над головой раскат грома, но сквозь плотно закрытые веки не увидела разорвавшую небо молнию — я была слишком поглощена поцелуем. Слишком ошеломлена своей страстной жаждой большего.

Вдруг, после очередной вспышки молнии, как из ведра полил теплый летний дождь. Мы неохотно разорвали объятия и, тяжело дыша, посмотрели друг на друга. Соблазнительный блеск его глаз говорил мне, что он не закончил со мною, так же, как и я с ним.

— Пойдем, — прорычал Блейн, потянув меня за собой.

Мы спрыгнули с грузовика и забрались в кабину, смеясь и покрикивая от того, что нас намочил дождь. Я прекрасно осознавала, что моя тонкая майка облепила тело словно вторая кожа. Но мне было все равно. Если бы этот мужчина попросил меня, я бы скинула мокрую одежду в ту же секунду.

Когда мы оказались внутри машины, где стекла запотели от тепла наших влажных тел, мы осознали реальность происходящего. Мы только что официально пересекли ту невидимую грань между «просто друзьями» и «что-то большее». Мои намерения были ясны. Теперь он знал, что я хотела его так же сильно, как он, по-видимому, хотел меня. Борьба со своим желанием была бы бессмысленной и мучительной.

Голос Эда Ширана, доносившийся из радио, разорвал неловкую тишину, повисшую между нами. Он пел «Kiss me», призывая свою возлюбленную отдаться его губам, страсти и... любви.

— Блейн... Я...

Я понятия не имела, что хотела сказать. Но я смотрела на него, любуясь его мокрыми длинными прядями песочно-каштановых волос и глазами цвета растопленного шоколада, слушая эту песню, взывающую к чувствам, которых я пыталась избежать… Я должна была сказать хоть что-нибудь. Потому что, если бы я этого не сделала, если бы мой рот срочно не нашел себе занятие, то я бы обязательно слизала каждую каплю дождя с лица Блейна.

— Ками... — пробормотал он, слегка сдвинув брови.

Но он хмурился не из-за гнева или раздражения, а, скорее, из-за внутренней борьбы со своими инстинктами. Спасибо младенцу Иисусу за то, что они одержали верх над сдержанностью.

Его губы вернулись к моему рту, и он прижал мое тело к своему прежде, чем я успела осознать, что происходит. Еще. Мне нужно было почувствовать его еще сильнее. Я нуждалась в его тепле, чтобы согреться. Я безумно хотела ощутить его пьянящий аромат, чтобы подняться на вершину блаженства.

Не прерывая поцелуя, я оседлала Блейна, разместившись между его грудью и рулем. Наши промокшие под дождем тела сталкивались, издавая эротичные шлепки, пока мы лихорадочно, неистово обнимали друг друга. Такой голодной, безумной потребности в ком-то я никогда раньше не испытывала, хотя и слышала, что бывает такая, сводящая с ума, острая необходимость. Искра, перерастающая в адское пекло, когда ты с тем самым человеком, которого просто не можешь не касаться. Если честно, я думала, что мне это не нужно. Я предполагала, что такой накал страстей не является существенным для сексуальных отношений.

Как выяснилось, я ошибалась. Целиком и полностью. Была не права.

В самый разгар всего этого безумия я поняла, что моя юбка задралась на бедрах, открывая полуобнаженную попку в стрингах. Руки Блейна поглаживали мои ягодицы в опасной близости. Но хотела ли я убрать их оттуда? Представляла ли я себя, занимающейся с ним сексом в машине, посреди этой глуши?

Как будто почувствовав мою внутреннюю борьбу, Блейн, продолжая меня целовать, провел руками вверх по моим бедрам и, минуя обнаженную попку, остановился на пояснице. Но, насколько бы сильно он не старался быть джентельменом, Блейн все же оставался мужчиной. Я чувствовала его желание, пульсирующее подо мной с первобытной силой. Он был невероятно твердым и… большим. Достаточно большим, чтобы заставить меня, возбужденную и напуганную одновременно, мысленно представить себе, как я смогу почувствовать каждый его сантиметр.

О, Боже мой, о, Боже мой, о, Боже мой!

Его ловкие пальцы беспрепятственно забрались под мокрый топ, и это прикосновение обожгло мою кожу. Он, поглаживая, поднялся вверх к застежке моего бюстгальтера и на мгновение остановился чтобы посмотреть, не возражаю ли я. Когда же я никак не отреагировала, слишком потерянная в ощущениях и потому способная лишь стонать и прижиматься к его груди своими уже окаменевшими сосками, он едва заметным движением расстегнул застежку. Я ахнула ему в рот, вынуждая притянуть меня еще ближе.

Он скользил руками по моей распухшей груди, одновременно целуя мою шею. Ощущая, как его пальцы с небольшим давлением потирают мои соски, я запустила руки в его влажные растрепанные волосы. Из моей груди вырвался эротичный стон, который был следствием чистого удовольствия, смешанного с удивлением. Блейн, главный герой моих сексуальных видений, ласкал мою грудь. Я мечтала о том, как наши задыхающиеся тела сольются с тех самых пор, как увидела его впервые. И, говоря откровенно, до встречи с ним я никогда о таком не фантазировала. Он был живым воплощением всего, чего я когда-либо хотела.

И я могла получить его. Прямо здесь. Прямо сейчас.

Блейн целовал мою ключицу, подбородок, дрожащую нижнюю губу, покусывая и облизывая, словно я была самым вкусным, что он когда-либо пробовал. А я была в состоянии лишь тихонько хныкать, в то время, как его пальцы исследовали мою грудь. Он был жадным, словно не мог насытиться вкусом моей кожи, независимо от того, сколько бы он ни пробовал.

— О, Боже, я так хочу тебя, Ками, — прошептал он в основание моей шеи. — Так сильно хочу тебя.

Его язык, проколотый металлической штангой, скользнул от моей шеи к мочке уха, и я непроизвольно начала тереться бедрами, ощущая каждый сантиметр его возбуждения.

— Черт, — прошипел Блейн, пощипывая мои затвердевшие соски, и я почувствовала дрожь, пробежавшую по всему телу. — Ты хочешь меня, детка? Скажи, что ты хочешь меня. Скажи, что чувствуешь это тоже.

Из меня вырвался почти животный стон, когда он подался вперед своими бедрами. От трения его грубых джинсов по тонкому кружеву моих стрингов я едва не достигла пика наслаждения.

— Да. — Это было единственное, что я смогла произнести.

— Да? — прохрипел он, находя мой рот, чтобы снова засосать мою нижнюю губу. — Означает ли это, что тебе со мной хорошо?

— Да-а-а, — застонала я, чувствуя, как покачивается грузовик.

Его язык скользнул к моему.

— Ты хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью, Ками?

Твою мать.

Я распахнула свои глаза и, откинувшись на руль, уставилась в его полуприкрытые, горящие страстью омуты. Очарование момента схлынуло. Я больше не забывалась в его руках. Не испытывала головокружения от моря ощущений. Меня поймали и выбросили на берег как рыбу, совершенно ошеломленную и охваченную ужасом.