— Как думаешь, кто ей может понравиться?

— Я не знаю ее окружение, — отмахнулся Деймон, смотря в пол, и избегая взгляда друга.

— Я не о ком то конкретном. Ты же хорошо разбираешься в девушках. Кто может понравиться такой, как она?

— По моему лучше тебя ее никто не знает. Ты замечаешь такие мелочи относительно нее.

Теперь Деймон чувствовал не только уколы совести, но еще и откуда то появившуюся ревность, что кто то, а еще и его близкий друг, смеет питать подобные чувства по отношению к той, которая оставила свой след в его сердце, очевидно на длительный срок.

Деймон встал с места и принялся расхаживать по комнате, даже не придав этому значения, думая о том, как закончить этот разговор.

— Я знаю ее только как подругу. Но как девушку, нет. И она, кажется, и видит во мне только друга. Скажи, что ты думаешь о ней?

Деймон отодвинул темную занавесь и поток яркого света озарил комнату.

— В каком смысле? — переспросил он

— Какая она как девушка? Что может заставить ее сердце полюбить?

Деймон задумался, смотря вдаль и, представляя ее, словно и забыв о существании Калеба.

— Сильная духом. Гордая и неприступная. Как роза с длинными шипами. Но в то же время ранимая и чувствительная. С глубоким внутренним миром, замечающая вещи, другим не заметные. И независимая. Сама по себе. Как будто ей никто не нужен… И как будто парней она даже и не замечает.

И мысленно добавил: "Если бы я знал что может заставить ее сердце полюбить"

— Либо ты тонкий психолог, либо… Как будто ты хорошо знаешь ее.

— Я же хорошо разбираюсь в девушках, — напомнил Деймон, думая о том, что сказал лишнее.

— Да, ты и правда эксперт. А как ей понравиться? И если ей кто то нравится, какой он?

— Не знаю, — честно ответил ему друг, — Она боится чего то.

— Да, Деймон, так и есть, — подхватил наивный Калеб, — она с самого начала меня отталкивала, словно боялась чего то, и я не видел, чтобы она вообще на парней обращала внимание. Она боится любить, боится боли, которую это может принести. Боится, что ее предадут.

И хотя по словам Калеба он хорошо разбирается в девушках, он понятия не имел, как доказать Изабель искренность своих чувств.

Звонок в дверь заставил Изабель подняться. И даже, не удивительно, что сердце ее подпрыгнуло в надежде увидеть Деймона, раньше чем мозг проанализировал, кто это может быть.

Была это Алина. В весеннем бежевом пальто и высоких, такого же цвета ботфортах.

— Доброе утро, — поприветствовала она подругу и поцеловала в щеку, — Я тебя не разбудила?

— Нет, я давно не сплю, проходи. Рада тебя видеть, — ответила Изабель и неосознанная, беспричинная, но подавляемая улыбка, все же не осталась незамеченной.

— Что у тебя произошло, что ты в таком хорошем настроении?

— Что? Нет, ничего. Все как обычно, — быстро ответила Изабель, ставя чайник на печку.

А затем села напротив подруги за стол, уже с достаточно серьезным выражением лица.

— Не в улыбке дело, которую ты спрятала. А в глазах. Они светятся.

— Может я в вампира превращаюсь, — пожала плечали Изабель.

— А может и влюбилась.

— Я?! — сделала Изабель предельно удивленное лицо, — Что за глупости?

— Хотела скрыть это от меня? — коварно улыбаясь спросила Алина

— Мне нечего от тебя скрывать, — не унималась Изабель в своем вранье

— И значит, с Деймоном это никак не связано?

Если быть тонким психологом, то в долю секунды можно было заметить, как брови девушки взметнулись вверх от разряда тока, который ударил в сердце при упоминании его имени, а затем вернулись на прежнее место, придавая лицу прежнее серьезное выражени. Только пульс участился и дыхание.

— А Деймон то тут причем? Этот надоедливый, своенравный и… — пыталась вспомнить Изабель те эпитеты, которыми она его наградила при встрече.

— У тебя не получается обманывать, Иззи. Совсем не получается, — с доброй улыбкой сказала Алина, а Изабель почувствовала себя загнанным в угол котенком, которого поймали с поличным.

— Мне нечего тебе сказать… — удрученным голосом произнесла Изабель.

— Как давно?

— Что давно?

— Из, не прикидывайся. Я все поняла.

— И что ты поняла? — не спешила Изабель сдаваться.

— Надо быть дураком, чтобы не заметить того взгляда, которым вы смотрите друг на друга. В нем же кипят эмоции, страсть, нежность.

— Глупости, — отмахнулась Изабель, — Я смотрю на него, как и на всех остальных.

— Ты конечно мастер скрывать эмоции, не спорю, но взгляд все выдает. Между вами что то есть, и не начинай придумывать сказки о том, что он тебя бесит, поэтому ты так себя и ведешь.

— Что ты хочешь услышать?

— Начнем сначала. Как давно?

— Около полугода.

Лицо Алины стало выражать искреннее изумление.

— Сколько?! Ты начала с ним общаться еще до того, как мы познакомились и все это время молчала? — воскликнула Алина, не ожидав, что все гораздо серьезнее, чем она думала.

— Скажу тебе больше, об этом никто не знает… И мы не общались все это время.

— То есть? Не поняла, так общались или нет? Расскажи…

— Мы познакомились еще до того, как я встретила тебя и Калеба. Когда мы познакомились с тобой, я ехала из Бруклина и плакала из за него, в частности. Все было так запутанно. Мы друг друга не правильно поняли и… Не общались четыре месяца. Я не смогла забыть его…

— Выходит, это и есть тот парень, которого ты любила, ну и дела… А что у вас сейчас? Вы все выяснили?

— Выяснили. И я не знаю, что у нас сейчас. Мы просто друзья.

— Ты кого пытаешься обмануть?

— Мы и правда просто друзья.

— Да поняла я. Я не о том. Ты любишь его, как можно быть просто друзьями?

— Я очень запуталась, Алина…

— А в чем проблема?

— Я боюсь боли. Боюсь, что он играет мною.

— Он не играет, — уверенно сказала Алина, — И именно по его глазам я все поняла. Твой взгляд я стала замечать недавно. Зря ты его отталкиваешь…

— Ты права, наверное, и я больше не могу его отталкивать, — с грустной улыбкой произнесла Изабель.

— Но дело не только в этом, верно?

— А в чем еще?

— В Калебе.

По сердцу болезненно полоснула ножом совесть.

— А что с Калебом?

— Ты ведь знаешь, Изабель…

— Знаю что? — спросила Изабель, все еще надеясь, что все не так, как становится очевидным.

— Он любит тебя.

— Нет. Алина, это не так…

— Тогда почему ты ему не рассказала?

— Я запуталась. Я не знаю, что делать. Калеб мне очень дорог. Я не хочу делать ему больно…

— Но ты уже делаешь. Лучше узнать сразу, чем долгое время питать надежду. Если бы ты ему рассказала сразу…

— Я не могла рассказать сразу. У нас с Деймоном тогда уже все было кончено. Я так думала. Он мне сделал больно и я надеялась, что мы больше не увидимся… А Калеб мне очень дорог, — повторила Изабель, — я боюсь потерять его…

— Немного эгоистично.

— Я знаю. Хотя и ненавижу эгоизм. Но с другой стороны, Калеб ведь не говорил мне о своих чувствах, почему я должна была рассказать ему? К тому же, может вы вообще все придумали насчет того, что у него есть чувства ко мне

— Мы?

— Деймон тоже так считает.

— О, дорогая…

— Что?

— Ситуация у тебя и правда сложная и запутанная. И ты еще сомневаешься в чувствах Деймона?

— А при чем тут это?

— Ты знаешь что такое мужская дружба, которой уже много лет? Деймон бы никогда не стал играть с той, которую любит его лучший друг. Если он продолжает тебя добиваться, значит этим руководят и правда сильные чувства. И поверь мне, Деймон чувствует себя еще более скверно, чем ты. Ведь он, благодаря твоему "Я запуталась и не знаю как рассказать" выступает в роли предателя. Тысяча процентов, что Калеб уже рассказал Деймону о своих чувствах, еще и совета наверняка спрашивал. Представь, какого Деймону.

— Алина, хватит… Я не знаю, что меня делать, — опять повторила Изабель, обхватив голову руками, — Чувство вины съедает меня. Поэтому я и отталкивала Деймона, одна из причин, я не хочу никому делать больно. Я хочу просто куда нибудь сбежать.

— Ты просто трусиха, Иззи. Ты должна рассказать.