– Не может быть, – произнес он, поднеся руку к глазам. – Неужели блудная дочь наконец решила навестить родительский дом?
Его губы сложились в ироничную улыбку, но как только он увидел лицо дочери, она тут же погасла. Не нужно было ждать объяснений, чтобы понять, что с его непоседливой стрекозой что-то случилось. Выскочив из экипажа, Элизабет тотчас бросилась к отцу и прижалась к его груди, крепко обхватив за шею. Ее дыхание было прерывистым, хрупкие плечи судорожно вздрагивали, будто она была готова вот-вот разрыдаться.
– Ну, ну, успокойся, бедный мой ребенок, не нужно так переживать. – Виконт бережно обнял дочь за плечи и пригладил ее растрепавшиеся волосы. – Ты дома, среди родных, а значит, любой беде можно помочь.
– Ах, папа, если бы ты знал, что случилось, то не был бы таким уверенным! – Элизабет подняла на него полные слез глаза. – Леон… в плену у корсаров, и никто не знает, где его искать.
Лорд Девери на мгновение прикрыл глаза, не желая верить случившемуся.
– Итак, кошмар повторяется, – с хмурой усмешкой сказал он. – Что ж, наверное, этого следовало ожидать. Мы столько подшучивали над тем, что случилось двадцать лет назад, что судьба решила снова сыграть с нами злую шутку.
Летний день сменился сумерками, сумерки – ночной темнотой, но виконт и его дочь все еще не собирались покидать пределов уютного будуара леди Джулианы. Но настроение Элизабет круто изменилось, от утренней растерянности не осталось и следа.
– Мне следовало сразу приехать в Бартон-холл, а не тратить драгоценного времени на хождения по инстанциям, – убежденно проговорила она. – И как я могла ожидать, что этот нерасторопный мистер Дэлхем и ему подобные смогут мне реально помочь? За неделю я не услышала от них ни одного путного предложения. Только бесчисленные любезные фразы и неизбежное в таких случаях сочувствие, от которого меня уже просто тошнит.
Отхлебнув остывшего чая, она вдруг так задорно рассмеялась, что родители невольно улыбнулись вслед за ней. Но виконт тут же нахмурился, предупредительно кашлянув, словно намекая, что у них пока еще нет оснований для веселья.
– Лиззи, я все же прошу тебя очень серьезно отнестись к этому опасному предприятию, – строго посмотрев на нее, посоветовал отец. – Судя по твоей реакции, ты плохо представляешь, во что ввязываешься.
– Но что же делать, папа? Ведь ты не сможешь поехать со мной на Восток. Мама так некстати разболелась… О мамочка, прости меня, я, как всегда, бестактна! – Элизабет виновато опустила глаза. – И потом, нужно же кому-то присматривать за Бартон-холлом и Норвудом. Боюсь, что там и без того дела пришли в расстройство, ведь я ничего не смыслю в управлении имением.
– Есть и другой вариант, – чуть помедлив, возразил виконт. – Я отправляюсь в Тунис на судне капитана Томпсона, а ты остаешься здесь и берешь на себя управление делами.
– Но это невозможно, папа! Я не смогу управлять двумя имениями, а ты слишком стар для такого путешествия… – Прикусив язык, Элизабет покраснела, заметив, что допустила новую бестактность. Ее элегантного, подтянутого отца никто не осмелился бы назвать стариком. Просто мать, которая была на пятнадцать лет его моложе, выглядела рядом с ним чуть ли не молоденькой девушкой. – Нет, папа, я поеду туда сама. Решение принято, и я от него не отступлю.
– Перестань отговаривать ее, Стивен! Неужели ты еще не понял, что ей хочется самой освободить своего мужа? – с улыбкой вмешалась в разговор леди Джулиана. – Вспомни, ведь и я была такой же упрямой, когда дело шло о спасении жизни моей сестры.
– Ну, и к чему это привело? Вместо того чтобы заняться выкупом Изабель, ты умудрилась попасть в руки работорговцев и сама оказалась в гареме тунисского бея. Это просто чудо, что нам удалось вызволить тебя оттуда и все закончилось благополучно.
– А моя прекрасная и безрассудная тетушка Изабель стала первой женой молодого тунисского правителя, который победил всех своих врагов и вернул себе утраченный престол!
Вскочив с кресла, Элизабет возбужденно прошлась по комнате, прищелкивая пальцами.
– Боже мой, о чем мы вообще спорим? – Повернувшись к родителям, она посмотрела на них снисходительным взглядом классной наставницы. – По-моему, вы оба неправильно оцениваете положение вещей. Но я, кажется, понимаю, почему это происходит. За последние десять лет вам так часто приходилось рассказывать мне историю маминого пленения, что мы стали воспринимать ее как красивую сказку с опасными приключениями и счастливым концом. И совсем забыли, что участники тех далеких событий существуют в реальном мире. Это твоя родная сестра, мама, и твой родной племянник, папа. Касим-бей и его супруга Джамиля, то есть, Изабель, как теперь ее зовут. Так о чем же вы беспокоитесь? Что может быть опасного в этом путешествии? Ведь я еду к родным людям, которые примут меня с распростертыми объятиями и обязательно помогут! Кто из вас в этом сомневается?
Плюхнувшись в кресло, Элизабет поднесла ко рту чашку и сделала несколько жадных глотков, победно посматривая на родителей.
– Лиззи, ты абсолютно права, – задумчиво протянул лорд Девери. – И мы с мамой нисколько не сомневаемся, что в столице Туниса тебе окажут самый прекрасный прием, настолько прекрасный, что он превзойдет пределы твоего воображения. Но дело в другом. – Виконт многозначительно посмотрел, на жену. – Самая главная опасность будет тебя подстерегать по дороге в эту страну. Этот капитан Томпсон…
– Самый настоящий джентльмен!
– Я знаю. Иначе просто не разрешил бы тебе плыть с ним. Однако это не мешает ему вести сомнительные дела. Ну, если не сомнительные, то, во всяком случае, рискованные. Ведь торговля со странами Африканского побережья временно запрещена. Тем не менее капитан Томпсон отправляется в Тунис с партией дорогого товара. А почему торговля с Востоком приостановлена, ты знаешь?
–. Конечно! Из-за участившихся случаев нападения корсаров на европейские суда.
– И как спокойно ты об этом говоришь! Будто тебе и в голову не приходит, что судно капитана Томпсона также может подвергнуться нападению.
– О Боже, Стивен, только не это! – зябко поежилась виконтесса. – Зачем ты вообще затронул эту тему? Теперь я ни минуты не смогу оставаться спокойной, пока Лиззи не вернется назад.
– Но, Джулиана! Нужно же смотреть правде в глаза!
Элизабет сделала предостерегающий жест:
– Успокойтесь, мы все обговорили с капитаном. Он заверил меня, что у него есть… так сказать, могущественный покровитель среди корсаров, которому он платит определенную дань за право торговли. Так что насчет нападения можно не опасаться.
Виконт с сомнением покачал головой:
– Вот видишь, насколько опасна деятельность этого человека!
– Но ведь другого выхода просто не существует! Кроме капитана Томпсона, никто не сможет доставить меня в Тунис. Так что выбирать просто не из чего.
– Да, к сожалению.
Лорд Девери какое-то время молчал, вертя в руках золотой портсигар. Потом вскинул голову и посмотрел на дочь долгим пристальным взглядом.
– Что ж, Лиззи, если ты твердо решила не отступать от своего намерения, нам остается только молиться за тебя. И дать несколько наставлений. Очень важных наставлений, дочурка. Могу ли я рассчитывать, что ты отнесешься к ним со всей серьезностью?
– Разумеется, папочка! – Элизабет весело вспорхнула с кресла и пересела поближе к отцу. – Я тебя внимательно слушаю.
– Первое – и самое главное. – Взгляд виконта стал таким суровым, что Элизабет невольно подалась назад. – Как только вы проскочите Гибралтар, ты ни под каким видом не должна покидать пределов своей каюты. Запомни, Лиззи: ни на одну минуту, даже если будешь задыхаться от жары. До того момента, как за тобой пришлют носилки из Эль-Барды – резиденции Касим-бея. Второе…
– Боже, к чему такие строгости? – Элизабет не смогла сдержать лукавой улыбки.
Смерив ее гневным взглядом, лорд Девери обернулся к жене и растерянно развел руками:
– Ну, ты видишь, дорогая? Она даже не пытается прислушаться к моим словам!
Встав с кресла, леди Джулиана приблизилась к мужу и положила руку ему на плечо.
– Успокойся, Стивен. Лиззи просто устала. Завтра мы еще раз все хорошенько обговорим. До отплытия «Артемиды» есть еще пять дней. И все эти дни мы будем непрестанно давать нашей дочери необходимые наставления. Если мы станем повторять их по пять раз на дню, в ее беззаботной голове хоть что-то отложится.