– О, я смею. – Его глаза сверкнули ледяным серым блеском, и Порция прочувствовала их холод до глубины души. – И это не последнее, что я скажу, если он не уберется.
Порция моргнула, подумав, что ослышалась. Не мог же он действительно за нее обидеться? Он, считавший ее самой недостойной из женщин!
Мистер Хэтли издал негромкий блеющий звук, и его лицо покраснело еще сильнее.
– Вероятно, – начал он, обращаясь к графине, но покосился на Порцию, – брата леди Порции стоит уведомить о последних событиях. Я уверен, он бы захотел присоединиться к обсуждению.
У Порции засосало под ложечкой от этой явной угрозы. Если Бертрам узнает, что она одна, без компаньонки, провела ночь с графом, он настоит на браке.
– Убирайтесь! – приказал Хит убийственно спокойным тоном.
Тут, словно из ниоткуда, появилась миссис Кросби со шляпой и пальто викария в руках. Мистер Хэтли взял свои вещи, осуждающе сжав толстые губы.
Викарий втискивался в свое слишком узкое для его фигуры пальто с невыносимой медлительностью. Жирные губы дрожали от невысказанных слов, и Порция хорошо представляла, что он мог бы сказать.
В дверях он остановился и высокомерно произнес:
– Я буду молиться за вас, милорд. – Его маленькие рыбьи глаза обратились на Порцию. – И за вас, миледи. На всякий случай.
Как только за ним закрылась дверь, леди Мортон развернулась к Хиту, ее тощая фигура дрожала, как тростник на ветру, излучая ярость такой силы, такой концентрации, что казалось, ее можно было нащупать в воздухе.
– Что вы наделали? Что ты наделал? Ты же знаешь, он всем расскажет.
Сжав губы в тонкую, зловещую линию, Хит отвернулся от леди Мортон. Он посмотрел на Порцию так, что у нее поднялись волоски на шее. Девушка настороженно наклонила голову, смерила его взглядом и отступила на шаг назад.
– Что вы…
Он схватил ее за руку, оборвав вопрос.
– Пойдем, – приказал и потащил Порцию за собой так решительно, что она чуть не поскользнулась на дьявольски скользком мраморном полу. Толкнув ее в библиотеку, захлопнул за ними дверь.
Вырвавшись, она сложила руки на груди и стала смотреть, как он расхаживает взад-вперед по просторной комнате, будто дикий зверь в клетке. Все мышцы ее напряглись, ей казалось, что в любой момент он может развернуться, кинуться к ней и проглотить ее, словно воробушка.
Ноги его проложили дорожку на персидском ковре, Порция наблюдала за ним, как за каким-нибудь представлением в бродячем театре. Наконец он остановился и повернулся к ней лицом. Взгляд этих дымчатых глаз наполнил ужасом ее сердце.
– Почему вы на меня так смотрите? – спросила она, медленно отступая, пока не наткнулась на большой стол из красного дерева. Ее руки схватились за твердый край позади нее.
Он сделал вдох, раздув широкую грудь.
– Вы хотели этого. Предприняли все, что в ваших силах, чтобы это произошло, – обвинял он, каждое его слово падало, как тяжелый камень в воду: быстро, решительно, безвозвратно, погружаясь в неведомые глубины, из которых уже никогда их не достать. – Вашей репутации конец. Викарий об этом позаботится. Ваша семья потребует удовлетворения. Хорошо. Мы поженимся.
Сердце сжалось у нее в груди. Раньше она думала о том, что он может сделать предложение, о том, что он захочет жениться на ней. Но сказанное им не имело ничего общего с ее желанием. Совсем наоборот.
– Что? – спросила она, и короткое слово прозвучало, как ей показалось, слабо, совершенно не соответствуя головокружительным чувствам, которые она испытывала.
Он устало покачал головой, будто его осаждали тысячи демонов, а не она одна.
– Вы хотели этого. С того дня, как вы появились, вы стали моей мукой.
Она прижала руку к груди, чувствуя ладонью бешеные удары сердца.
– Я? Мукой? – Порция даже не думала никогда, что может иметь такую власть над кем-либо. Меньше всего над ним.
– Да, вы, – прорычал он.
Она рассмеялась глухим, отрывистым смехом.
– Вы обо мне слишком высокого мнения.
– Вам не убедить меня, что это не было вашей целью. Я слышал слова викария. Вы сказали ему…
– Он перекрутил мою фразу! Это он, он предлагал мне заставить вас остепениться. Что еще я должна была сказать ему? Что?! То, что я хочу остаться здесь, чтобы не возвращаться в город и насладиться вашей библиотекой? Он бы посчитал меня ненормальной.
Хит двинулся вперед так быстро, что она не успела отодвинуться. Он схватил ее за плечи и встряхнул.
– Довольно! Хватит с меня вашей лжи. – Его черты исказились, лицо превратилось в натянутую гримасу. – Вы блестящая актриса, надо отдать вам должное. Я вам почти поверил. Очень впечатляет, правда. Но вы это действительно сказали, не так ли? – Он смерил ее взглядом. – И того, что вы сделали, не можете отрицать… Раздвинули передо мной ноги с радостью, как обычная шлюха, продающая себя по сходной цене.
– Негодяй! – вскричала она, уверенная, что ударит его, если он ее не удержит.
Он поцокал языком.
– Оставьте. Вы победили. Мы поженимся. Но знайте, вы проклянете тот день, когда решили заманить меня.
Порция замерла, окаменела, даже веки ее не дрожали. Она просто смотрела на мужчину, стоявшего перед ней. Внезапно ей открылась истина, от которой у нее перехватило дыхание. Она совсем не знает его. Абсолютно. Она думала, будто понимает Хита, осознаёт, что ведет его по жизни, но оказалось, не имеет об этом ни малейшего представления.
Его руки на ее плечах всколыхнули самые разные чувства. Эмоции, которые ей не хотелось ощущать. Те, которыми она совсем недавно упивалась. Странно, как несколько часов могут все изменить. Тело Порции пребывало в таком же замешательстве, как и разум. От вчерашней нежности лорда не осталось и следа, и она невольно задалась вопросом: какой он настоящий? Страстный ночной любовник или грубый, бесчувственный мужчина, стоящий перед ней сейчас. Она не могла соединить их воедино.
– Я не выйду за вас, – прошептала Порция, и голос ее где-то в горле превратился в хрип. Никогда она не свяжет себя с этим незнакомцем, человеком, наступившим на ее сердце, как на ковер сапогом.
– Решено. У нас нет выбора. Даже я недооценил свою бабушку. Не думал, что она вызовет викария. Уже сейчас, в эту минуту, расползаются слухи о вашем бесчестии. – Он отпустил ее руки и снова начал шагать по комнате, яростно, как буря в поле.
Порция, онемев, наблюдала за ним. Слишком потрясенная, чтобы ответить на это. Как будто сквозь туман она отметила, что он опять заговорил.
– Это будет не настоящий брак. – Хит резанул ее взглядом. – Прошлая ночь – ошибка, которую мы не повторим. Риск слишком велик.
Ошибка. Слово кольнуло ее внизу живота, как будто коготь вонзился. Вот тебе и ни о чем не жалеть. Горячие слезы обожгли уголки глаз. Она резко развернулась, подошла к окну и, пытаясь совладать с чувствами, нашла взглядом гнущийся на ветру вереск.
– Я не выйду за вас, – повторила девушка больше для себя, чем для него.
Но он продолжал говорить, как будто она ничего не сказала, как будто была недостойна внимания.
– Я не могу просто взять и отмахнуться от того, что мы провели ночь вместе. Я ошибался, когда думал, что смогу. Я свой долг знаю. – Он фыркнул.
– Долг? – Она обернулась, слишком злая, чтобы скрыть покатившиеся из глаз горячие слезы, безмолвные дорожки на щеках. – Только не говорите, что вы и впрямь поверили этой вареной сосиске. Ну и что с того, если он распустит язык? Никто не узнает о случившемся прошлой ночью. Сплетни из глубинки Йоркшира до города не доходят.
– Я не стану так рисковать… О чем вы, несомненно, догадывались, когда столь своевременно расположились в сторожке.
Она рубанула рукой воздух.
– Вы самый неприятный человек из всех, кого я встречала. Неужели вы себя мните таким сокровищем и считаете, что я пошла бы на подобное унижение, лишь бы женить вас на себе?
– Нет, я просто считаю вас отчаянной и неразборчивой в средствах. – Он устремил на нее недоуменный взгляд. – Зачем вы продолжаете притворствовать? Вы же этого хотели. Теперь добились своего. Ваша семья получит деньги.