— Слушай меня, Алексей! Я понимаю твое состояние, но Елизавета здесь не причем. Так что будь добр, сбавь тон! — Леша напрягается, сжимает кулаки, потом зажмуривает глаза, медленно разжимает кулаки, открывает глаза. Виновато смотрит на меня.
— Прости меня, солнце, — тише говорит он. Трет лицо руками, лохматит свою уложенную прическу. Дергает за галстук, буквально срывая его со своей шеи, облокачивается на стену. Опять закрывает глаза. Я вижу его боль, я ее чувствую. Я убью эту рыжую стерву, как только она появится мне на глаза! Медленно подхожу к нему, кладу руку на его плечо тихонько поглаживаю. Хочется как-то его утешить, сказать что-то, чтобы немного смягчить его боль. Но не могу не найти не единого слова. К нам подбегает такая же растерянная Катя, подружка невесты. Спрашивает у нас, где Ксюша. Тараторит о том, что время пришло и всех ждут на регистрацию. Леша разворачивается лицом к стене, бьет в нее кулаком, упирается в нее лбом, глубоко дышит. Объясняю Катерине ситуацию, на что та округляет глаза. Прошу ее пойти к родственникам и гостям, объяснить что произошло. Я просто не смогу сейчас перед всеми разъясняться. В моей голове все смешано, злость на подругу, отчаянье и боль за Алексея.
— Сука! — срывается Леша. Еще раз бьет об стену. Подбегаю к нему, глажу по спине.
— Лиза, солнце, лучше сейчас не трогай меня. Отойди! Я могу еще раз сорваться на тебе, — отчаянно, с досадой и болью произносит он. Ко мне подходит Роберт, тянет к себе, обнимает, целует в висок.
— Малышка, лучше поезжай в кафе. Везите туда гостей, родственников. Пусть выпьют, расслабятся.
— Нет. Я не могу оставить Лешу в таком состоянии. Неизвестно, что он сейчас может натворить.
— Все будет хорошо. Ты сейчас ничем не сможешь ему помочь. Я знаю, что ему нужно. Я позабочусь о нем, не переживай. Верну его, возможно, утром и, возможно, не совсем вменяемым, — усмехается Роберт.
— Хорошо. А ты уверен, что именно это ему сейчас нужно?
— Уверен, Елизавета, уверен. Доверься мне, — целует меня, отпускает. — Черт, так хотелось сегодня снять с тебя это платье, — хмурясь, говорит он. Подходит к Леше, хлопает его по плечу.
— Алексей, по субботам в моем клубе замечательная стриптиз программа, а в моем баре есть прекрасное, очень старое, янтарное лекарство от душевных мук, — Леша поворачивается к Роберту, с минуту просто смотрит на него. Его глаза красные и выглядят, так, как будто он сдерживал слезы, от чего мне становится еще больше не по себе. Хочется разыскать Ксению и просто убить ее! За что она так с ним? За что?
— А знаешь, что, поехали! — говорит Леша, порывается выйти в зал к гостям.
— Алексей, — останавливает его Роберт. — Давай выйдем отсюда, — указывает он на заднюю дверь. — Я подгоню свою машину, — Леша ничего не отвечает, поворачивается и идет к двери, на ходу снимая пиджак, кидает его на пол рядом с галстуком. Роберт подходит ко мне, нежно целует.
— Стриптиз? Ты уверен? — приподнимая бровь, говорю я.
— Да, Елизавета, стриптиз, — ухмыляется он. Не ревнуй, я видел этих танцовщиц сто раз, если не больше. Скажу больше, я их выбирал, — подмигивает мне он.
— Да я и не ревную. Так просто спросила.
— Вот и хорошо, — целует меня еще раз, прижимает к себе, слегка сжимает мои бедра. Отпускает, — Пока. Я буду звонить, — говорит он и уходит за Лешей.
Наконец-то этот день закончился. На часах десять вечера и мне не верится, что я добралась до дома. От напряженного нервного дня раскалывается голова. Лешины родители, родственники и почти все друзья сразу же разъехались по домам. В мое кафе приехала только родня Ксении. Ее бедная мама обзванивала всех кого только можно и нельзя. Список был не большой, поскольку большинство ее знакомых были здесь. После того, как все немного выпили и расслабились, обстановка немного разрядилась. Но начались сплетни и тихие перешептывания. Что только они не несли. Основным предположением было то, что Ксения за пять минут до регистрации узнала, что у Алексея есть любовница, кто-то говорил, что она даже беременная, новость разрасталась сама собой, с каждым часом приобретая все новые и новые ужасные и уродливые очертания. Хотелось зажать уши руками и крикнуть им «Остановитесь! Что вы несете? Ваша Ксения сама укатила с неизвестным мужиком! Зачем вы так очерняете Лешу?!» Я закрылась в кабинете и сидела там до тех пор, пока все не разошлись. В конце вечера одна из официанток спросила меня, что делать со свадебным тортом. И мне захотелось нервно рассмеяться. Я вспомнила, как подруга придирчиво долго выбирала этот злосчастный торт. Я сказала, что они могут делать с ним что хотят. Вот тут действительно начался праздник. Праздник моего персонала, они закатили настоящий банкет. Еды осталось много — не пропадать же ей. Хоть кому-то было весело в этот день. Роберт звонил мне два раза. В первый его звонок в трубке была полная тишина. Он сказал, что они вдвоем сидят в его кабинете. И у Леши началась первая стадия. Он назвал ее «отрицание произошедшего». Леша искал причину ее побега в себе, анализировал, что сделал неправильно. Порывался ее искать. Второй раз Роберт позвонил мне полчаса назад. И в трубке уже слышалась громкая музыка, голоса толпы, свисты, крики мужчин. Роберт назвал, это очередной стадией. Он назвал ее «Полный улет» или «Пуститься во все тяжкие».
Я иду на кухню, наливаю себе стакан воды, выпиваю таблетку от головной боли. Массирую виски, чтобы боль хоть немного отпустила. Слышу звук телефона, раздающийся из прихожей. Надеюсь, что у Ксении все-таки появилась совесть, и она решила позвонить хотя бы мне. Но нет, это опять Роберт.
— Как ты, малышка? Ты уже дома? — говорит Роберт, как только я беру трубку. Я не слышу больше шума, на заднем плане тишина.
— Да, я дома. Как там Леша? Он сильно пьян? — спрашиваю я его.
— Достаточно, Елизавета. Но ему сейчас это необходимо.
— Да, я понимаю. А где он сейчас? Что делает?
— Ох, Елизавета Андреевна, лучше Вам этого не знать, — как-то странно насмешливо говорит Роберт. Ничего не понимаю.
— Где он? Что значит «лучше мне не знать»?! С ним что-то случилось?!
— Елизавета, ты опять повышаешь на меня голос! — Роберт говорит это таким тонном, что мне становится не по себе. Нет, он не кричит, не злится. Но его голос настолько холодный, бесцветный, что от него проходят по телу мурашки.
— Прости. Я просто переживаю за него. Где он? Ответь, пожалуйста? — уже спокойно прошу я.
— Малышка, с ним все хорошо. Точнее, я надеюсь, ему сейчас очень хорошо. И как только он полностью насладиться моим, так сказать «свадебным подарком», я отвезу его домой, — уже спокойно и опять насмешливо отвечает Роберт.
— Роберт, это то, что я думаю? — возмущенно произношу я.
— Да малышка, это то, что ты думаешь, — я не знаю что сказать. Я даже не могу обвинить и упрекнуть Лешу. Ведь его невеста тоже сбежала со свадьбы не одна.
— А Дан? — спрашиваю я. — Он не звонил тебе?
— Нет, малышка, его телефон по-прежнему отключен. И зная его, он не включит его до завтрашнего утра.
— Ясно, — вздыхаю я, устало опускаясь на кресло.
— Ложись спать, отдохни. Не думай ни о чем. Просто отдохни.
— Я постараюсь.
— Постарайся хорошо, — его голос становится таким мягким, нежным. Он разливается теплой волной по моему телу. Только от его голоса и нежного тона мне становиться немного легче. — Ты уже сняла свое прекрасное платье?
— Нет, — улыбаясь, отвечаю я.
— Вот, черт! Я хочу его снять сам! — его голос начинает вибрировать.
— Спокойной ночи, Роберт, — хитро говорю я, сбрасываю звонок. Этот разговор немного поднимает мое никудышное настроение. Головная боль постепенно отпускает. Выхожу из кухни, бреду в душ. Не успеваю дойти до ванны, как мой телефон опят начинает звонить. Смотрю на экран, это Ксения! Быстро провожу по экрану, подношу трубку к уху, молчу. На другом конце, тоже тишина. Я слышу ее дыхание. Слышу щелчок зажигалки, даже слышу, как она затягивается, выпуская дым.
— Так и будешь молчать? — не выдерживаю я. Слышу глубокий вдох подруги.
— Прости меня, пожалуйста, — тихо и как-то обреченно говорит она. — Я — полная дура.
— Нет, ты — не дура! Ты — идиотка! — перед глазами возникает Леша, боль в его глазах. — Тебе не кажется, что прощения ты должна просить не у меня?