Маргарита Южина - Свадебный марш для ловеласа

– А тебе? – повернулся к нему сын. – Сам-то чего-то не женишься?

– Ну да… – начал складывать газету отец. – Ненормально это. Человек не должен быть один. У него должна быть семья, близкий человек рядом, дети должны бегать, визжать, смеяться… Ты посмотри, мы ж с тобой как два крота. Ну ладно я, а ты-то!

– А чего это – «ладно я»? Ты тоже еще не старый, – плюхнулся рядом с отцом Семен. – Мужики в твоем возрасте еще на таких девочках женятся, чего уж ты в пенсионеры?

– Я не возраст имел в виду, – кашлянул отец. – Я говорю – ладно я, я скоро женюсь, а ты-то?

– Ты-ы-ы?! – не поверил своим ушам Семен. – И кто же эта чудесница?

– Прекрати, Сеня, – насупился Василий Васильевич. – Какая она тебе чудесница? Бывшая моя одноклассница… Встретились вот… Она мне и раньше нравилась, но любил я другую. А теперь оказалось, что и не надо никакой другой. Надо было сразу на ней жениться, и жили бы… Но ничего на свете просто так не делается. Вероятно, мне надо было время, чтобы это понять…

– И чтобы я родился, – добавил Семен.

– А, ну это, конечно, и тебя родить нужно было, как же… – поторопился исправиться отец и вдруг снова спросил: – А что вот эта девушка с ребенком? Вы с ней больше не встречаетесь?

– Не знаю… – устало потер лицо Овчаров-младший. – Пап, я чего-то ее просто понять не могу. Вроде бы и относится ко мне неплохо… Глаза горят, теплом веет, а вот… Пригласил ее пожить у нас, так зашипела, как кошка! И ни в какую.

– Правильно, – кивнул отец. – А как ты хотел? Конечно. Она ж тебе не верит.

– Мне? Не верит? А я что, обманывал ее когда-нибудь? – обиделся Семен. – Чего это она мне не верит? Ну, ты сказал… Нет, почему это не верит-то?

Отец прошел на кухню, включил чайник и стал выискивать новую газету. Но Семен не мог так спокойно на это смотреть. Он перебрался к отцу – ему надо было выговориться.

– Пап, ну так ты скажи, с чего это она мне не верит-то?

Отец глянул на него серьезно:

– Ксюша – твоя дочь?

Семен вздохнул.

– Не знаю… Соня говорит, что не моя, а мне кажется… Я думаю – моя…

– Я тоже, – угрюмо проговорил отец. – Соня очень много перенесла, а теперь появился ты. И что, снова-здорово? Молчишь? Вот и она молчит… Ее нетрудно понять.

– А мне-то что делать? – не выдержал Семен.

– Думай сам, – не отрываясь от окна, пожал плечами Василий Васильевич. – Но я был бы не против такой невестки… Вот какую она тебе дочь родила, один в один папаша… Даже смотрит так же…

Отцу позвонили, он принялся искать свой сотовый телефон, и ему уже было не до сына… Или он старательно это показывал.

Семен еще немного покрутился на кухне и побрел к себе.

Хотелось спать – он уже давно так не кувыркался, как с этими коньками. Ноги гудели, в башке роились мысли далеко не самые радужные, и хотелось закрыться от них одеялом и уснуть. Он так и сделал, но уснуть не получалось.

Перед глазами стояла Соня. Смеющаяся, в беленьких коньках. Вот она немного отъезжает, ловко поворачивается, шапочка чуть съезжает на лоб, и она поправляет ее рукавичкой. А из-под шапочки выбивается светлая прядь. И Семену так хочется самому эту прядь убрать, провести рукой по лицу… А вот она склоняется над ним… Огромные глаза, брови такие красивые… Он никогда не обращал внимания, какие у девчонок брови. А у Сони заметил – красивые… И ресницы пушистые. А между бровями маленькая складочка… Это от переживаний? Куда же он смотрел? Почему же тогда, после свадьбы, не пришел, не увел ее к себе, чтобы не было никакой складочки, чтобы Ксюша звала его папой и чтобы теперь не выискивать в девчушке свои черты?

В дверь отчаянно звонили.

– Пап! Если это ко мне, то меня нет! – крикнул Овчаров-младший из своей комнаты.

Очень поздно крикнул. Потому что в комнату к нему уже вплывала Люська.

– Да нету тебя, нету, – махнула рукой жена друга и уселась прямо на овчаровскую кровать. – Дядь Вась! Если кто Семена спрашивать будет, так его нет! Ну и чего? – тут же принялась тормошить несчастного Семена Люська. – Мне Анна говорила, что у вас сегодня с Соней свидание должно быть, и чего? Было?

Семен просто опешил от такой наглости.

– Люся… Солнце мое… Ты вот так в самом деле думаешь, что я сейчас выпрыгну из кровати и начну тебе рассказывать, с кем, когда и чего у меня было?

– Значит, не случилось… – тяжко вздохнула Людмила и безнадежно посмотрела на Семена. – Вы хоть целовались?

– Люся! – возмутился Семен.

– Ага… Поняла. Не буду по больному… Не подпустила, значит, – правильно поняла его Люся. – Но не переживай. Я возьму это в свои нежно-мозолистые руки!

Семен крякнул и осторожно попросил:

– Люсенька, а давай ничего в твои мозолистые руки брать не будем, а? Ну… я не знаю, если тебе энергии девать некуда, съездите лучше с Петькой отдохнуть куда-нибудь, а?

– Петька еще не настолько устал, чтобы где-нибудь отдыхать, – не согласилась Люська и успокоила: – Да ты не переживай, я свое дело знаю… Ты и не заметишь ничего… Отдыхай давай.

– Ага… – перекошенно улыбнулся Семен, – вот теперь самый отдых для меня и начнется… Я прямо нутром чувствую…

– Ой, да ничего не будет! Я просто вижу, как ты мучаешься, ну должна ж я тебе как-то помочь? Должна или нет?

– Нет! – резво рявкнул Овчаров.

– Ответ неправильный, – опять вздохнула Люська и поднялась. – Я пойду, а ты лежи и готовься к своему неизбежному счастью.

И она выплыла из комнаты, как чумной сон.

– Вот лежи теперь и бойся, – ворчал Овчаров, закутываясь в одеяло. – И куда она там свои руки совать начнет…

Действовать Люська начала прямо с того момента, как пришла домой. Она тут же прочно уселась возле телефона и стала набирать номер.

– Алло, Зинаида Борисовна? Вы там одна? Я ведь что вам хочу доложить… – выговаривала она матери Сони. – У нас ведь с вами крупные неприятности, доложу я вам, да-а… Да что ж случилось – парень, значит, мается, высох весь, а ваша-то королевишна на ядерный взрыв его к себе не подпускает. Вы ж чего там не проводите воспитательные беседы-то с ней? Ну надо ж как-то… Ага… И чего? Тоже? И какого тогда… Во-о-он оно что… Ну так и чего? Надо ж родне тоже покой дать, вот у меня понаехали, живут уже полтора месяца, так ведь никакого продыху…

В дверь всунулась голова двоюродной сестры:

– Люсь, чего ты там говоришь? Нам здесь не слышно совсем ничегошеньки!

– Так я и говорю! – рявкнула в трубку Люська. – Надо ж и честь знать! Нет, это я не вам, Зинаида Борисовна… Хотя, почему не вам, вас это тоже, так сказать, напрямую… Я? Я – конечно, придумала! Вот и слушайте внимательно…

Это было хоть какое-то, хоть маленькое, но все-таки счастье! Сегодня Овчаров выходил на работу! Все! Пусть там эти родственнички спокойно обрабатывают отца… Хотя он тоже на работу вышел… Да пусть они чего хотят делают, а он сегодня будет трудиться!

– Семен Васильевич, – быстренько подскочила к нему хорошенькая сотрудница Лидочка. – Я созвонилась с нашими поставщиками, а они еще отдыхают!

– Пьянствуют они, – весело вздохнул Овчаров. – Идите, звоните другим, они ж у вас не одни.

Девушка была божественно хороша и, плутовка, знала об этом. Она изогнулась в талии, кокетливо фыркнула и вышла из кабинета. Ну, понятно! Ловелас Овчаров до праздников ей проходу не давал. Вообще не так чтобы очень – он не любил романов на рабочем месте, – но был весьма и весьма заинтересован. Даже подумывал было пригласить Лидочку вместе отметить Новый год, но вовремя одумался – праздники огромные, кто знает, что за это время он сумеет наворотить, как на работу-то потом выходить?

Телефоны звонили не умолкая, в офисах было шумно – люди обсуждали прошедшие каникулы. К Семену в кабинет ворвался Олег Пузырев, друг и соратник.

– Сень, привет, – уселся дружок прямо на стол. – Ну как? Головушка не трещит?

– Ой, Олег, привет! Да нет у меня этой головушки, разнесло… – вытянулся в кресле Овчаров. – А ты как? Праздники с семьей?

– Ну а как же, – тяжко вздохнул Пузырев и жестом фокусника выудил из-за спины красочный журнал с оголенными красотками на обложке. – Во! Держи! Друг из Германии привез, а Юлька как увидела! Представляешь, еще и на работу обещала прийти проверить, выкинул я или потихоньку здесь рассматриваю! Дуреха! Но ты знаешь, с нее станется. Поэтому… Дарю! На Новый год!

Овчаров равнодушно полистал страницы… Хорошенькие личики, классные фигурки… Интересно, как их выбирают, моделей этих? Вот Соню ни в одно агентство не пригласили, а ведь здесь любую красотку за пояс запросто заткнет! И волосы у нее красивее, и брови… Губы не такие пухлые, но к ним так тянет! И в позы такие не становится, но вот скажи сейчас Овчарову: «Выбирай!» – не задумываясь бы швырнул журнал в угол, не глядя…