Джеки Д'Алессандро - Свадебный водоворот

— Ее родители умерли. Мать, сестра леди Пенброук, умерла восемь лет назад. Отец скончался два года назад.

— Братья или сестры?

— Нет.

Остин поднял брови:

— Что она делала после смерти отца? Ей, по-видимому, чуть больше двадцати. Не могла же она жить одна.

— Ей двадцать два. У меня создалось впечатление, что отец мисс Мэтьюз оставил ее вполне обеспеченной, но далеко не богатой. Она устроила дела отца, затем переехала к дальним родственникам с отцовской стороны, которые жили в том же городе. Кажется, у этих родственников есть дочь — почти такого же возраста, как и мисс Мэтьюз, и они близкие подруги.

— Удалось узнать что-нибудь еще?

Майлс кивнул:

— Мисс Мэтьюз отправилась в Англию с нанятой на время путешествия компаньонкой, миссис Лореттой Томкинс. Сойдя с корабля, они расстались. Насколько известно леди Пенброук, эта миссис Томкинс собиралась остаться в Лондоне со своей семьей. Если это так, ее нетрудно будет найти.

— Отлично. Благодарю тебя, Майлс.

— Пожалуйста, но ты должен вознаградить меня. По правде говоря, хорошо вознаградить.

— Судя по твоему тону, не уверен, что хочу знать за что.

— Я задал столько вопросов о ее племяннице, что, думаю, леди Пенброук вообразила, что девица мне нравится.

Остин замер.

— В самом деле? Я полагаю, ты немедленно развеял ее заблуждения.

Майлс пожал плечами и смахнул с рукава пушинку.

— Не совсем так. До беседы с леди Пенброук я поговорил о мисс Мэтьюз с несколькими весьма влиятельными дамами. Одно упоминание ее имени вызывало хихиканье, насмешки и закатывание глаз. Если леди Пенброук распространит слух, что я проявляю интерес к ее племяннице, то, возможно, насмешки прекратятся. Мисс Мэтьюз производит впечатление славной молодой женщины, вовсе не заслуживающей того, чтобы из нее делали отщепенку. Признаюсь, сейчас, когда я думаю об этом, она мне кажется действительно очень милой. Разве ты со мной не согласен?

— Я как-то не заметил.

Брови Майлса удивленно взлетели вверх.

— Ты? Не заметил привлекательную женщину? Видимо, ты заболел. У тебя жар?

— Нет.

Черт, и когда только Майлс стал таким несносным?

— Ладно, позволь мне просветить тебя. Чего не хватает мисс Мэтьюз, так это светских манер. Но она более чем восполняет их своим хорошеньким личиком, гладкой кожей и улыбкой с ямочками. Ее красота — спокойная, сдержанная. Ее не оценишь по достоинству с первого взгляда. И если светское общество считает, что ее рост теперь не в моде, то я нахожу его восхитительным. — Майлс задумчиво постучал пальцем по подбородку. — Хотел бы я знать, что чувствуешь, когда целуешь высокую женщину… особенно с такими соблазнительными губами, как у мисс Мэтьюз. У нее и в самом деле необыкновенные губы…

— Майлс!

— Да?

Остин приказал своим мускулам расслабиться.

— Ты удалился от темы.

Лицо Майлса выразило полнейшую невинность.

— Я думал, мы обсуждаем мисс Мэтьюз.

— Да. Просто нет необходимости обсуждать ее… качества.

Глаза Майлса блеснули.

— А, значит, ты все-таки заметил.

— Заметил что?

— Ее… качества.

Желая закончить этот разговор, Остин сказал:

— Майлс, я не слепой. Мисс Мэтьюз, как ты говоришь, очень мила. Но я не намерен допустить, чтобы это обстоятельство помешало мне или повлияло на меня в поисках нужных сведений. — Он строго посмотрел на своего друга. — Я верю, что и ты не допустишь этого.

— Конечно, нет. Ведь не я интересуюсь этой женщиной.

— Я не интересуюсь ею.

— В самом деле?

Усмехнувшись, Майлс встал, прошел через всю комнату и, подойдя к Остину, положил руку на его плечо.

— Ты посылаешь меня рыскать по королевству, собирая сведения о молодой женщине, даже не объяснив мне, зачем это нужно, хотя должен бы понимать, что я сгораю от любопытства. И при этом у тебя был такой мрачный вид, когда я начал воспевать ее замечательные губы.

— Уверен, что я так не выглядел.

— Мрачный, — повторил Майлс, — и ты был готов выгнать меня пинком под мой элегантный зад.

К большому неудовольствию Остина, у него покраснела даже шея. Прежде чем он собрался ответить, Майлс сказал:

— Ты похож на вулкан, готовый взорваться в любую минуту. Как… интересно. Все, больше ни о чем не спрашивая, я отправляюсь в Лондон. Я сообщу тебе, как только узнаю что-нибудь интересное. — Он пересек комнату и задержался у дверей. — Удачи тебе с мисс Мэтьюз, Остин. Чувствую, она будет тебе нужна.

Большую часть дня Остин провел в своем кабинете, проверяя отчеты из своего корнуэльского поместья. Однако он не мог сосредоточиться на работе, и столбцы цифр сливались вместе, отказываясь складываться в правильные суммы. У него голова шла кругом от вопросов. Не может ли шантажист быть каким-то образом связан с французом Гаспаром? А может быть, шантажист и есть Гаспар? У Остина имелись основания подозревать, что так оно и есть, и в этом случае Гаспар, вероятнее всего, находится в Англии, и Остин надеялся, что сыщики с Боу-стрит найдут его.

«Свяжись со мной снова, ублюдок. Я так хочу тебя найти. Ты собираешься написать мне в Лондон после первого июля, но, возможно, я найду тебя раньше».

Он хотел закончить это дело, чтобы ничто более не угрожало его семье. И ему было необходимо выяснить, какую роль играла в нем мисс Мэтьюз.

Нуждаясь в передышке, Остин распрямился и подошел к окну. Он взглянул вниз на лужайку и увидел Каролину и мисс Мэтьюз, развлекавшихся с Чертвозьми и еще тремя котятами, которых, насколько он помнил, звали Чтобтебя, Галиматья и Белиберда. Хотя иногда их трудно отличить одного от другого: вполне возможно, что это были Пропадипропадом, Исчадие и Придурь.

Покачав головой, он подумал, что если мисс Мэтьюз и Каролина и впредь намерены забавляться с кошками, ему придется предупредить Мортлина, чтобы тот изменил кошачьи клички на более благозвучные.

Остин приоткрыл окно, и до него донесся женский смех. От нежного смеха Каролины у него потеплело на душе. Именно этого смеха ему не хватало в последние месяцы, после смерти Уильяма. Он перевел взгляд на мисс Мэтьюз, и на мгновение у него замерло сердце. От улыбки на ее щеках появились ямочки, а ее великолепные волосы блестели на солнце. Она казалась юной, беззаботной, невинной и невероятно привлекательной.

И она сумела развеселить его сестру.

Забывшись, Остин почувствовал прилив благодарности. А ведь ему следовало помнить, что мисс Мэтьюз явно не только такая, какой сейчас кажется. Да, она развеселила Каролину, но что еше она могла поведать его сестре? Будем надеяться, что она не рассказывала сказки про то, что Уильям жив, и не несла чушь о своих видениях.

В то же время, если Каролина с ней подружится, то, может быть, сестра поможет ему поглубже заглянуть в душу мисс Мэтьюз. Да, ему просто необходимо поговорить с Каролиной.

И как можно скорее.

Вечером, перед обедом Остину представился случай переговорить с Каролиной наедине. В гостиной, отведя сестру в сторону, он небрежно заметил:

— Кажется, у тебя появилась новая подруга?

Каролина взяла у лакея бокал шерри.

— Ты говоришь об Элизабет? — Остин кивнул, и она продолжала:

— Мы провели вместе почти весь день. Она мне очень нравится. Она совсем не такая, как все, кого я знаю.

— В самом деле? И что же в ней такого необыкновенного?

— Все, — не задумываясь ответила Каролина. — Ее знание медицины, ее любовь к животным. Она обладает чувством юмора, но ее шутки никого не высмеивают. За весь день она ни о ком не сказала недоброго слова.

— Это нельзя назвать необыкновенным, — пробормотал Остин, обрадованный тем, что мисс Мэтьюз, совершенно очевидно, не сказала ничего, что расстроило бы Каролину. — Это чудесно. Особенно если принять во внимание, как к ней отнеслись в свете.

— Ты прав. В ней странным образом сочетаются застенчивость, неловкость и смелый ум. И в то же время я почувствовала ее грусть. Она скучает по дому.

— Ты встречалась с ней до вчерашнего вечера?

— Нас представили друг другу, но у меня не было случая поговорить с ней подольше.

— Слышала о ней какие-нибудь сплетни?

— Только то, что она плохо танцует и что ее считают в некотором роде «синим чулком». Я видела, что большинство джентльменов не замечает ее, но, думаю, я могла бы это исправить.

Остин насторожился:

— Что ты имеешь в виду?