— Что ж, — говорю я, проглотив свою гордость, — дай знать, если тебе понадобится моя помощь, ладно?
Картер кивает, но мне больше не хочется здесь оставаться, даже если он скажет что-нибудь еще.
Я так взвинчена, что едва могу сосредоточиться. Худшее в этой злости то, что я не в состоянии мыслить рационально. В своем кабинете, не закрыв дверь, Картер говорит по телефону, и мне хочется швырнуть в него степлером за то, что заставляет меня его слушать. Я слышу, как в коридоре Брэд благодарит Кайли за принесенный кофе, и мне хочется взвыть: «Если бы она была ассистентом мужского пола, стал бы ты ее гонять за кофе каждый чертов час?»
Я настолько разозлилась, что когда на телефон приходит сообщение от Картера, даже не читаю его. Когда приходит еще одно, а потом третье и четвертое, я переворачиваю его экраном вниз и погружаюсь в процесс ответов на письма, переговоров по телефону и назначения встреч. Меня подпитывает эта ярость — так что даже если в моем почтовом ящике не лежат пять новых сценариев, по крайней мере, мать вашу, у меня продуктивный день.
Только придя домой — сильно после девяти вечера — и налив себе бокал вина, я решаю прочитать его смс.
«Давай завязывать».
«Я не знаю, какую игру затеял Брэд».
«Но я вижу, что он выделяет меня, только потому что я парень. И это полный пиздец».
«Ты мне нравишься. Мне нравятся мы с тобой».
«Я без понятия, как быть с этим соревнованием. Скажи, как я могу что-нибудь исправить».
Проблема в том, что сказать «Давай завязывать» легче, чем сделать. Я могу ответить на каждое из его сообщений, но это будет выглядеть обманом. Мы оба знаем, что можем душевно переписываться. Знаем, что можем нормально взаимодействовать вне работы. Но нам по-прежнему не удается общаться по-человечески в офисе, а учитывая, что почти сто процентов моей жизни сосредоточено вокруг работы, для отношений мне мало только смс-переписки и вечерних встреч.
«По поводу всего этого у меня схожие чувства. Давай обсудим это при встрече».
Отправив ему свой ответ и беспокоясь, что именно с личным общением у нас и затык, я ложусь спать пораньше.
***
Жизнь идет своим чередом, и после праздничных каникул и времени, который каждый провел с семьей, дел на работе прибавилось. У всех есть бесконечный список, состоящий из продюсеров, сценаристов для будущих сезонов, режиссеров и актеров, которым нужно позвонить и умаслить, а то и записать в спа на массаж.
Из-за всего этого мне хочется надавать Брэду кувалдой по башке — надо же было придумать в середине января устроить корпоратив. С каждый днем, когда мы не смогли с Картером перекинуться и словом, растет мое напряжение. И грозовой тучей надвигается чей-то перевод в Нью-Йорк.
До озера Биг Бэр всего два часа езды, но поскольку все решили ехать на своих машинах и до последнего сидели на работе, время для отъезда получилось совершенно не подходящее — в четыре часа в пятницу. Но кода я выхожу на улицу, вижу, что все забираются в припаркованные лимузины.
Сюрприз от Брэда: шикарная поездка до озера.
— Лимузины! — кричит Роуз, и восьмилетняя часть меня поддерживает восторг, в то время как тридцатитрехлетняя смотрит на происходящее с изрядным скептицизмом.
— Своих людей надо баловать, верно? — великодушно заявляет Брэд и хлопает меня по спине. — Я питаю большие надежды, что это мероприятие. Хочу, чтобы оно стало лучшим. Не подведи меня, девочка!
— И Картер, — с нервным смешком добавляет Картер, но Брэд его не слышит.
Мы с Картером смотрим друг на друга, и несмотря на все непроговоренное между нами, я думаю, наши мысли сейчас одинаковые: Брэд отказался увеличивать бюджет на ланч, так что нам придется обойтись простеньким сэндвич-баром, но при этом решил побыть большим мальчиком и повезет нас на лимузинах?
В последний момент ко мне подбегает Джесс и дает небольшую пачку файлов.
— Счета-фактуры за это маленькое путешествие, — слегка запыхавшись, говорит она. — Извини, что так долго, но в отделе корреспонденции собирались их перенаправить сразу к Брэду, так что мне пришлось их забрать чуть ли не силой, — она открывает верхний. — Здесь перечислена толпа поставщиков, с которыми я не договаривалась. Поэтому посмотри сама, а когда вернешься, обсудим.
— Спасибо, Джесс, — отвечаю я и делаю глубокий, прочищающий мозги вдох. «Я справлюсь», напоминаю я себе. — Жаль, что ты с нами не едешь.
— Ха. Не хочу ранить твои чувства, но ни хрена бы не поехала. Удачи и, — она многозначительно смотрит туда, где Картер забирается в лимузин, — хорошо проведи время.
Хорошо провести время. М-да.
Амелия с Дэрил машут нам, стоя на тротуаре; их улыбки говорят мне: «Удачи! Она тебе понадобится». Моя улыбка, в свою очередь, отвечает: «Страдайте тут без веселья, засранки». Повернувшись, я сажусь в лимузин.
Было бы неплохо обсудить последние детали, но мы с Картером сидим в противоположных концах. Увидев минибар, Эндрю и Картер переглядываются и, видимо, прикидывают, сколько времени нужно выждать, прежде чем будет прилично открыть шампанское. По словам Эндрю, когда лимузин отъедет от здания, уже нормально.
Я даю добро этому решению, потому что нам действительно нужно, чтобы все получали как можно больше удовольствия — а это означает, чтобы все напились. Причем как можно быстрее.
С бокалом в руке и не решаясь работать в машине из страха укачивания я присоединяюсь к всеобщей болтовне.
Тимоти поливает помоями Эда Руиса из агентства Альтермана — тот каким-то грязными махинациями переманил потенциального клиента Тимоти — а я молча наслаждаюсь историей, потому что Эд кусок дерьма.
— Ты работала с ним? — спрашивает меня Эндрю.
— Ага, но не непосредственно с ним.
И это все, что я могу сказать. Мне не хочется рассказывать, как он заблевал мои туфли в такси, в котором мы ехали как-то после рабочего ужина, или как он спал с помощницей Кена Альтермана и настолько на ней помешался, что хранил ее трусики в ящике своего стола. Или как убеждал своего клиента, что нет ничего такого в том, чтобы «случайно» заняться сексом с семнадцатилетней девушкой, и Эд с радостью спрячет все улики.
Не поймите меня не правильно. Сплетни — это забавно, и я ими наслаждаюсь. Просто редко когда даю понять, будто знаю что-нибудь занимательное. Поэтому когда Эндрю начинает рассказывать, как видел внушительный список актрис первой величины, которые полностью обнаженными посещают секс-клуб вместе с одним известным — и пожилым — режиссером, я аккуратно прячу эту историю в виртуальную бархатную коробочку, чтобы не забыть.
Показательно, что никому в голову не приходит поинтересоваться, а какого черта в том клубе забыл сам Эндрю.
После того как все поведали о последних сплетнях, нам остается еще добрый час пути, и наступает тишина, в результате которой — и действия шампанского — трое засыпают. Я замечаю, как сидящая рядом со мной Кайли собирается с духом подсесть к Картеру. Все это выглядит птичьими брачными танцами. Согнувшись в три погибели, она идет к нему и усаживается рядом. Медленно подползает ближе и наклоняется, как будто хочет прочитать что-то через его плечо. Но… это… Он же читает контракт — я это знаю, поскольку вижу первую страницу. Как-то плохо подходит для совместного чтения и обнимашек. Юридическая информация льется из документа, словно мощный грязевой поток.
Кайли нелепо и якобы по-кошачьи потягивается и убирает руку себе за спину, чтобы грудью прижаться к его плечу.
Вздрогнув от неожиданности, Картер инстинктивно отодвигается, и я выдыхаю.
— Привет, — говорит она и вглядывается в лицо Картера, будто любуется собой в карманное зеркальце.
— Привет, — слегка улыбнувшись, отвечает он и возвращается к чтению лежащего на коленях контракта.
— Предвкушаешь выходные?
Он кивает.
— Ага. Все должно пройти хорошо.
— А ты уже останавливался в том отеле? У них есть и коттеджи, и обычные номера.
— Не-а.
— Там очень красиво, — говорит она. — Большой бар, большой уютный холл… большие номера.
И теперь мне неловко за них обоих, потому что — господи! — она уже хватила через край. Подняв голову, он замечает, что я подслушиваю, и, притворившись, будто мне что-то попало в глаз, я отворачиваюсь. Хотя мы оба знаем, что это не так.