Поблагодарив поставившего передо мной бокал вина официанта, я поворачиваюсь к Стеф.

— Ой-й-й, Стеф. До меня только сейчас дошло, что он твой ровесник.

— А кто такой Картер? — спрашивает Амелия. — Что-то не припомню это имя.

— Он друг Майка и Стеф, — отвечаю я и делаю глоток вина. — Он забавный. Кстати, Дэрил может быть с ним знакома. Он из TV-lit, работает в «CTM».

— Картер Аарон? Я с ним не работала, но говорят, он хорош.

— Еще как, — говорит Стеф, а потом смотрит на меня. — Ты назвала его «забавным»? Да он обжигающе горяч, Иви. Картер очень привлекательный, умный и действительно хороший парень, который вполне может оказаться достаточно хорошим для тебя.

Я решаю не заострять внимание на том, что я якобы чересчур придирчивая.

— И слишком молод, — добавляю я. — Этот факт ты почему-то забыла упомянуть.

— Ему двадцать восемь!

— Пф-ф, — что ж, выходит, я всего на пять лет старше. — Да я уже в школу ходила, когда он только родился.

— В детский сад, — поправляет меня Стеф.

— И эта разница в возрасте ощущается важной, — я вспоминаю себя в двадцать восемь. Наблюдать за моими сверстниками-парнями тогда было все равно что смотреть на кукол-маппетов, поселившихся в телах взрослых вроде бы людей и пытающихся оттуда ориентироваться в пространстве.

— Ну, на восточном побережье мальчики взрослеют быстрей, — рассуждает Стеф.

Мы с Амелией обмениваемся скептическими взглядами.

— Для всех, кому уже тридцать лет, двадцать восемь — это какой-то ненастоящий возраст, — говорит она.

Я киваю.

— А мне уже три года как тридцать.

— Это всего лишь означает твой сексуальный расцвет, — нараспев говорит Дэрил. — Да ладно тебе, поживи полной жизнью хоть немного, — потанцевав сидя на стуле и хитро глядя при этом в мою сторону, она добавляет: — Парень… да еще и моложе.

Я издаю стон.

— Если честно, Иви, — говорит Стеф, — у меня такое чувство, будто ты постоянно ищешь причины, чтобы ни с кем не встречаться, — ее слова эхом отзываются в моей голове, даже когда она продолжает: — Тебе с ним понравилось. Ему с тобой тоже. Почему бы тогда ему не позвонить?

— Я не ищу причины, чтобы ни с кем не встречаться, — немного обидевшись, хмуро замечаю я.

— Вообще-то, — встревает Дэрил, — ищешь и находишь. Ты придирчивая до невозможности.

Я бросаю на Дэрил подозрительный взгляд.

— Сказала одинокая девушка.

— Так, ладно, — подняв руку, говорит Амелия. — Я все понимаю, когда ты говоришь про возраст, но пять лет — это немного. Стала бы ты сомневаться насчет свидания с парнем на пять лет старше?

— Ты слишком, умная, Амелия, — бормочу я.

Она смеется.

— Я считаю, ты должна ему позвонить.

— А ты слышала, как я говорила, что он агент? Агент, который при этом младше.

Амелия морщится.

— Кстати, — Дэрил наконец снимает солнцезащитные очки. — Ты так и не рассказала, о чем с тобой хотел поговорить Брэд.

— Он хочет, чтобы я помогла Джону Файнману и заняла его работой, — смеюсь я. — В какой вселенной так бывает? Джон показывал мне офис, когда я начала работать в «П&Д».

Посмотрев по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет никого из знакомых, я снова поворачиваюсь к девочкам.

— Знаете, да, когда кто-нибудь что-нибудь замышляет, то он подозревает в том же всех остальных? Вот в последнее время у меня такое же чувство по отношению к Брэду.

— Ага, типа когда один изменяет и думает, что ему изменяет вторая половина, — кивая, говорит Дэрил.

— Наверное, так, — я пожимаю плечами. — Но что-то явно происходит.

— Я знаю, что за последнее время в его кабинет было направлено много отчетов о прибылях, — добавляет Амелия. — Не понимаю, что это означает, но это достаточно странный факт, чтобы девочки из финансового сбились с ног.

— Почему меня все это беспокоит? — задаю я сама себе вопрос и беру бокал. — Просто я не доверяю Брэду.

— Слушай, вот именно поэтому тебе и стоит позвонить Картеру, — говорит Стеф. — Снять стресс оргазмами.

Мои подруги те еще помощнички.

— глава четвертая —

Картер

МК и я — единственные люди, которые счастливы, что я сейчас живу в Лос-Анджелесе. Моему брату, понятное дело, все равно, а вот родители… что ж, даже спустя два года они продолжают протестовать столь же яростно. Джоне в Малибу жить нормально, потому что Джона молод, идет вслед за своей мечтой и с ним не случится ничего плохого. Но Картер, живущий в Беверли Хиллз… Это страх и ужас.

В понедельник вечером я звоню родителям, чтобы подтвердить, что я не умер и не валяюсь в канаве.

— Ну ладно, — говорит папа. — Но тебе стоит почаще видеться с братом. Ему одиноко.

— Это Джоне-то? — со смехом переспрашиваю я и переворачиваю сыр на гриль-сковороде. — Поверь мне, он совершенно не одинок.

— Повидайся с ним, — встревает мама. — Он ведь живет совсем рядом.

— Мам, он в Малибу. Это где-то в часе езды.

Папа недоверчиво покашливает.

— Бруклин от нас тоже в часе езды, но мы видимся с твоими тетушками каждые выходные, а ты знаешь, что у них творится в Бруклине? Картер, у них деревья наряжены в свитера. Однажды я увидел, как кто-то выгуливал чертового павлина. А когда зашел выпить кофе, странное хипстерское место оказалось по совместительству магазином, где продают пряжу. Кофе и пряжа. Кому в голову придет соединить это вместе?

— Хорошо, я вписываю тебя в колонку тех, кто не приедет в Лос-Анджелес на День благодарения, — говорю я и кладу сэндвич на тарелку. В Лос-Анджелесе случаются вещи куда более странные, чем кофе+пряжа.

Повисает тяжелая и многозначительная пауза, прежде чем вновь заговаривает мама.

— Джона сказал, что ты ночуешь у Майкла Кристофера, потому что тебе негде жить.

Я потираю виски. Вот трепло.

— Джона вечно врет.

— Как некрасиво, — ругает меня она. — Еще он сказал, что ты познакомился с девушкой.

Откусив кусок сэндвича, я не спеша жую, чтобы дать себе время и подавить растущее раздражение на брата.

— Она подруга друзей, мам. Я познакомился с ней на вечеринке.

— Ты познакомился с женщиной на вечеринке? — переспрашивает она.

— На костюмированной вечеринке, не на пьянке, — отвечаю я. — Она дружит с Майклом и Стеф, так что она не голливудская «мадам».

— И ты сделал это предположение, просто потому что она нравится Майклу? — спрашивает мама.

Меня это смешит.

— Мы провели вместе три часа. Ничего такого. И уверяю тебя — с ней все нормально.

— Она живет в Лос-Анджелесе, Картер, — недовольно ворчит мама. — Ничего нормального тут для меня нет. И я не понимаю, почему ты не мог найти кого-нибудь здесь. У нее, наверное, фальшивая грудь и это… Ну, то… Гадость, которую колют себе в лоб.

— Ботокс? — подсказываю я.

— Да. Оно.

— Так, ладно, давай успокоимся, — говорю я. — Джона живет в Лос-Анджелесе, но я не припомню, чтобы ты с ним носилась как курица с яйцом.

— Во-первых, следи за языком. А во-вторых, я редко вижу твоего брата, так что не используй его в качестве наглядного примера, — она глубоко вздыхает. — Джона всегда был мечтателем. А ты ответственным. Позвони ему.

— Хорошо, мам. Скорее всего, потребуется время, чтобы состыковать наши расписания, но я позвоню ему.

— Узнаю своего милого мальчика.

***

В нашем бизнесе в течение недели не слышать от кого-нибудь новостей нормальное дело. Все мы заняты, столы завалены пачками сценариев, книг и аудиозаписей на прослушивание; ждут письма для ответа и списки номеров для перезвона. Последние ранжируются и выстраиваются в очередь.

Так что неделя — это ерунда.

Я мягко напоминаю об этом клиентам практически каждый день. И что отсутствие новостей — это уже сама по себе хорошая новость. Это означает, что клиент не получил отказ.

Но когда на кону твои мечты, время ощущается совершенно иначе, и даже самый терпеливый человек может перестать таким быть.

«Неужели они уже не поняли, нравится ли им то, что я прислал?»

«Может, это от меня ждут звонка?»

Про терпение проще говорить, нежели практиковать. Уж я-то знаю, потому что несмотря на то, что сказал Майклу Кристоферу про нежелание вовлекаться во что бы то ни было с Иви, перестать о ней думать я не могу. К полудню четверга от отсутствия от нее вестей я превратился в психованное нечто.