Масла в огонь подлило и неприятное известие о том, что Флинн покинул Лэнгмор и до сих пор не вернулся. Наверняка он присоединился к мятежникам.
Ладно, с ирландцем он разберется после его возвращения, а сейчас нужно выбирать невесту. Если честно, Кайрен предпочел бы долгое путешествие в чистилище, только бы оно избавило его от женитьбы.
После завтрака он пошел осматривать главную башню замка. Судя по всему, при строительстве здесь больше думали об обороне, чем об удобствах. Стены толстые и всего лишь несколько спален. Тем не менее Кайрен осмотром остался доволен. Прочность главной башни будет иметь значение, если на Лэнгмор нападут ирландские мятежники.
Понимая, что бесполезно оттягивать неизбежное, он вернулся в главный зал и неохотно потребовал к себе Джейн. С тех пор как беременная женщина провела большую часть вечера, утверждая, что вот-вот должна родить, Кайрен считал разговор с ней пустой тратой времени.
Темноволосая сестра явилась, опоздав на несколько минут, и граф, быстро отослав всех из зала, сел рядом с Джейн.
– Значит, я проведу этот день с вами, да? – спросила она. Даже в ее презрительном голосе, так же как и на изможденном лице, проскользнуло нечто большее, чем усталость.
– Да. Я задам несколько вопросов, послушаю рассказы о тебе, о Лэнгморе. А ты можешь спрашивать меня, если захочешь.
Она уставилась в чашку с козьим молоком.
– Вы знаете все, что нужно. Я выросла в Лэнгморе. Здесь вышла замуж. Этот прекрасный замок построили сто лет назад, но он стоит крепко. Я думаю, что поэтому вы, англичане, и хотите им завладеть.
Кайрен решил не отвечать на насмешку, чтобы не вызвать у нее еще большего раздражения.
– А что доставляет тебе удовольствие, Джейн?
– Удовольствие? – Она нахмурилась, явно удивленная его вопросом. – Разве мои интересы имеют значение?
Да, имеют. Его родители так плохо жили в браке потому, что их ничто не связывало, кроме сына. Например, Дрейк и его прелестная жена Эверил любили книги, и он тоже хотел найти себе жену, с которой бы у него были общие интересы. Это помогло бы им укрепить союз и предохранило бы от многих неприятностей.
Возможно... а возможно, и нет.
– Я слишком занята подготовкой к рождению малыша, чтобы думать о своих интересах.
– А чем ты увлекалась до замужества? – настаивал граф.
– Я устала и почти не помню, что было до замужества. Теперь у меня одна задача: родить здорового ребенка, какого хотел Джеральт.
Заметив у нее в глазах невыплаканные слезы, Кайрен кивнул.
– Он бы тобой гордился.
– Нет, если я возьму себе в мужья врага. Это нелепо.
– Ты права. Я не хочу ни на ком жениться, но...
– Вы не теряли человека, которого любили всего два месяца назад, – ответила Джейн, вставая со скамьи и повышая голос. – Вам не придется объяснять своему невинному ребенку, почему у него нет отца. Вам не придется говорить ему, что его убили англичане, а мать все же вышла за одного из этих палачей!
По щекам у нее потекли слезы, Джейн с рыданием упала на скамью и закрыла лицо руками. Громкие всхлипы эхом разносились по главному залу, приведя в беспокойство даже мирно дремавших собак. Кайрен хмуро смотрел на несчастную женщину. Ее страдание не было притворством, и он вдруг осознал, что неловко ерзает на месте.
– Они у...били его! А он сде...лал лишь то, ч...то считал правильным... Свобода... вот че...го он добивался. По...чему он должен был у...мереть?
Кайрен не знал ответа. Это была просто война. Одни побеждают. Другие проигрывают... и расплачиваются за поражение. Он всегда это признавал.
Глядя, как Джейн содрогается от душивших ее слез, Кайрен чувствовал... неудобство.
– Джейн, – ласково произнес он, – твой муж Джеральт сделал то, что считал правильным и справедливым. Но он нарушил закон...
– Английский закон! – яростно воскликнула она, подняв голову.
Глаза у нее опухли, нос покраснел, безутешное горе проявилось в каждой черточке ее овального лица, в каждой складочке рта.
Кайрен молчал.
– Почему англичане пишут законы для Ирландии? Они грабят нашу страну, насилуют женщин. Они убивают наших мужчин, а потом ждут от нас покорности. – Она горько засмеялась. – Почему мы должны повиноваться?
Граф был уверен – Джейн верит в сказанное, ибо не могла видеть правды: война по своей сути предписывает тем, кто не устоял в битве, подчиниться тем, кто вышел победителем. Здесь нет правых или неправых. Просто так было. Тем не менее он вдруг ощутил сочувствие к несчастной женщине и ее еще не родившемуся ребенку. Кайрен тоже вырос без отца и знал, насколько велика эта потеря.
– Успокойся, милая леди. Ты повредишь своему младенцу. – Он ласково накрыл руку Джейн ладонью, но она моментально отдернула ее.
– Не прикасайся ко мне, свинья! И будь уверен, если ты силой возьмешь меня в жены, я сделаю все, чтобы превратить твою жизнь в ад и увидеть, как ты умрешь. Вот это, английский мерзавец, сделает моего Джеральта счастливым! – Она встала со скамьи и неуклюже пошла от стола.
Кайрен не стал ее задерживать.
Да, он мог принудить ее к браку, если бы захотел. Ведь она способна родить, что позволит ему покинуть Ирландию. Впрочем, потребуется время, пока Джейн родит ему его собственного ребенка. Не лучше ли оставить ее в покое?
Возможно, Кайрен не отказался бы от своего решения жениться на старшей сестре О'Ши, если бы не помнил, до какой смертельной ненависти довела его родителей вражда. Он боялся, что и ему уготована та же участь, если он выберет женщину, которая его презирает. Он знал, что и Эрик, и Дрейк наверняка осудят его за подобный поступок.
Покачав головой, граф Килдэр допил остатки эля и хотел уже покинуть главный зал, когда услышал за спиной чьи-то шаги. Рука машинально легла на рукоятку кинжала. Он резко повернулся, но, увидев позади себя только Мэв, расслабился и с улыбкой наблюдал за ее приближением.
Сегодня утром она не забрала волосы, и они блестящим рыже-золотым каскадом струились по ее спине. Зеленое верхнее платье контрастировало с яркой желтизной нижнего одеяния и плотно облегало тонкую талию. Однако, к его большому сожалению, не позволяло увидеть ее ноги, которые он представлял себе длинными и стройными. Кайрен вздохнул.
Он хотел выдать остроумное замечание, надеясь очаровать девушку, но тут же прикусил язык, когда увидел ее гневное лицо и сжатые кулаки.
– Английским задирам свойственно издеваться над слабыми и оскорблять их, – прошипела она.
– Оскорблять? И кого же я...
– Кого? – возмутилась Мэв. – Вы отнюдь не кажетесь бесхитростным. Джейн залила свою постель ручьями слез. И это всего лишь после пятнадцатиминутной беседы с вами. Оставьте ее в покое! Сердце у нее и без того разбито, оно не может вынести большего.
Мэв была воинственной защитницей семьи. Хотя Кайрен не думал, что она склонна к грубому насилию, тем не менее был уверен: она без колебания воткнет нож в спину каждому, если решит, что он посмел оскорбить кого-то из ее родственников. Это вызывало восхищение. И все же он никому не позволит вмешиваться в его дела.
– Вы не возьмете ее в жены, – произнесла Мэв, подходя ближе и стиснув зубы от ярости.
Исходивший от нее запах весны и раскрасневшееся лицо направили мысли Кайрена по очень опасному пути. Он представил, как Мэв, приоткрыв рот, страстно отвечает на его поцелуи. Что она будет чувствовать?
– Вы слушаете меня? – взорвалась девушка. – Эта похотливая улыбка говорит, что нет.
Граф Килдэр вернулся к действительности. Конечно, он хотел ее близости, но совсем не для того, чтобы слушать все эти разглагольствования.
– Да, я тебя слышал. Ты просишь, чтобы я не женился на Джейн?
– Да. – Мэв отступила и разжала кулаки.
– Кого в таком случае ты даешь мне в жены?
Она помолчала, а потом, фальшиво улыбнувшись, предложила:
– Охотничью собаку моего брата, у которой сейчас течка.
Граф засмеялся. Никто не может отказать этой женщине в уме. Она говорит не много, не как Гвинет, жена Эрика, но всегда то, что думает.
– Поскольку я женюсь с определенной целью, собака мне, дорогая Мэв, не подходит.
– Я вам не дорогая. – Она сердито посмотрела на него.
– Возможно, я это изменю.
Кайрен одарил ее улыбкой, которая растапливала многие холодные сердца... или по крайней мере освобождала тела от одежды.
– Вы не сможете, уверяю вас.
Явно полагая, что устоит перед любым соблазном, Мэв выглядела очень самоуверенной. Но ведь она не знала о решимости, с какой Кайрен добивался того, на чем были сосредоточены его мысли.