Сола Рэйн - Тафгай

Она надвигалась на меня, как грозовая туча, сжимая в руках злополучный блокнот. Глаза женщины были такими же темными, как и ее кожа, которая вблизи напоминала загрубевшую замшу.

– Какие еще частные уроки по видеосвязи? – она ткнула пальцем в один из пунктов и непонимающе моргнула.

– Не беспокойтесь об этом, Тэбби. Я заскочу в обед и сама все настрою. – Я сняла очки и спрятала их в карман. – Мне пришлось оплатить жутко дорогой месячный курс занятий, чтобы за время нашего отъезда Джо не отстала по школьной программе.

– Понятно, – кивнула Табита, зябко кутаясь в старое вишневое пончо.

Я присела на корточки и вытащила из коробки подаренные Эшем сапоги. Мои губы дернулись в улыбке. Чертовы розовые штуки одним своим сумасшедшим видом ухитрялись поднимать мне настроение. Что уж говорить о Джо, которая провозилась с ними все утро и взяла с меня слово, что однажды я куплю ей такие же.

– Он ничего не знает о дочери?

Этот неожиданный вопрос поверг меня в шок.

Дрожащими пальцами я кое-как застегнула молнию на сапогах, а затем медленно поднялась на ноги.

– Что вы имеете в виду? – спросила я чужим голосом.

– Брось, дочка, – усмехнулась Табита. – Старую черепаху не так-то просто одурачить. Девчонка – точная копия Сандерса. Ты ведь поэтому запретила нам с Джо выходить на улицу? Боишься, что он ее увидит и все поймет?

Я закрыла лицо руками и судорожно вдохнула воздух, который застрял в легких, как цементное облако. Зрение помутнело от слез.

Сбывался мой самый страшный кошмар.

– Господи…

Я вздрогнула, когда рука Табиты опустилась мне на плечо.

– Успокойся, Мерфи. Разумеется, я не стану болтать. В конце концов, мне платят не за то, чтобы я вмешивалась в чужие дела, так ведь?

Мне удалось кивнуть. Я должна была что-то сказать, но не могла. Сердце так бешено билось в груди, что казалось, еще немного и я отключусь.

– Но если хочешь знать мое мнение, ты не имеешь права лишать Джо отца, – жестко произнесла Табита. – К тому же этот парень далеко не самый худший кандидат на эту роль.

– Вы ничего не знаете, – покачала я головой.

– Каждый мужчина имеет право знать, что он стал отцом.

– Но не каждый мужчина хочет им стать! – взорвалась я.

– Мамочка? – донесся из гостиной взволнованный голос Джо.

Я успела стереть с лица слезы раньше, чем ее маленькая фигурка показалась в дверном проеме.

– Кажется, Мэдисон заболела, – она с печальным видимо протянула мне свою любимую куклу, у которой треснула левая нога. – Ты отвезешь ее в больницу?

– Конечно, милая, – я осторожно взяла в руки потрепанную рыжеволосую куклу, которая выглядела как обдолбанная хиппи, и положила ее в свою сумку. – Только не грусти, ладно?

Она пожала плечиками и тяжело вздохнула:

– Ну не знаю…

Этот ответ означал лишь одно – если я не вернусь домой с новой куклой, у меня будут большие неприятности.

К огромному удивлению, разговор с Табитой принес мне настоящее облегчение. Я закрутила целый ураган из притворства и лжи и теперь искренне радовалась тому, что эта женщина не будет в нем вращаться.

Надеюсь, Тэбби сдержит свое слово и сохранит мой секрет.

Иначе мне конец.

Я вышла из дома и осторожно спустилась вниз по скользким ступеням крыльца. Подойдя к черному Форду Табиты, я вытащила из кармана телефон и сфотографировала автомобильные номера. Просто на всякий случай. В конце концов я доверяю этой дамочке самое дорогое, что есть в моей жизни.

Мимо меня по заснеженной дороге медленно проехал небольшой фургон, со всех сторон обклеенный флаерами о низких ценах и праздничных скидках, и я проводила его грустным взглядом.

Приближался День Святого Валентина.

Стоило только подумать об этом, как в голове включился проектор и принялся транслировать слайды моего будущего праздничного вечера: незнакомый город, чужой дом, я укладываю Джо спать, а затем ложусь в свою кровать, прижимая к груди ведерко клубничного мороженого, включаю «Бриджит Джонс»[14] и вместе с ней тихонько завываю: «Одна, совершенно одна»[15]…

Это официально самый отстойный день в году.

Интересно, Билл пришлет мне хотя бы сраную электронную валентинку?

С тех пор, как наш самолет приземлился в Чикаго, мы с ним созванивались всего один раз. Уиллис вежливо поинтересовался, как прошел перелет, спросил, в самом ли деле со мной подписали бумаги, а когда я озвучила ему новую сумму контракта, прочитал мне лекцию о вреде наркотиков, которые, к слову, я никогда не употребляла, и отключился.

Этот тупой разговор продлился не больше двух минут.

И никаких тебе: «Поздравляю с крутым заказом, Мерфи!» или «Я горжусь тобой, детка!».

Поэтому лучше бы этому мужчине подготовить для меня треклятую валентинку…

Издалека дом Сандерса напоминал окаменевшего атланта, который держал на своих плечах низкое серое небо. Приблизившись к нему, я замедлила шаг и глубоко вздохнула. В лицо дул пронзительный ветер с озера, и легкие горели при каждом морозном вдохе, но меня это не слишком раздражало.

Я обожала снежную зиму и могла многое ей простить.

Хотя бы потому, что крайне редко сталкивалась с этим фантастическим природным явлением. За девятнадцать лет жизни в Лас-Вегасе я видела снег лишь однажды. Тогда вид заснеженной пустыни произвел на меня ошеломляющее впечатление. Поэтому, когда я выбирала город, в котором начну новую жизнь, я даже не рассматривала южные штаты.

Джо разделяет мою любовь к зиме. Она считает, что снег – это пыльца фей, и мне кажется, ее детские рассуждения не так уж далеки от истины. Есть в этих легких пушистых белых хлопьях что-то волшебное.

Я не удержалась, высунула язык, чтобы поймать несколько снежинок, и едва не прикусила его, когда краем глаза заметила какое-то движение в окне первого этажа.

Проклятье.

Мистер Вселенная стоял у окна гостиной, держа в руках красную кружку, которая была размером с промышленную цистерну, и пялился прямо на меня. Мое сердце ускорило ритм. Я закрыла глаза и мысленно приказала себе быть профессионалкой.

Контракт подписан.

Часть денег уже лежит на моем счету.

Обратной дороги нет.

Я с шумом выдохнула воздух, который даже не заметила, как задержала, и решительным шагом поднялась по лестнице.

За входной дверью послышались тяжелые шаги, она медленно распахнулась, и я вошла в дом. Звук низкого сексуального голоса заставил мои колени содрогнуться.

– Доброе утро, Клубничка.

Я повернула голову и едва не простонала, когда увидела стоящего передо мной Эша в одних белых боксерах, плотно облегающих каменные бедра.

Ублюдок явно испытывал меня на прочность.

Мои глаза жадно впились в его искусно вылепленное тело, подмечая каждую новую деталь.

На гладкой массивной груди Эша были вытатуированы две новые разноцветные птицы, которые запутались в колючих кустарниках роз. Их клювы тянулись друг к другу, словно в поцелуе. Мой взгляд скользнул ниже, на идеальную V, которая притягивала внимание к внушительной выпуклости в его трусах, и я почувствовала покалывание во всем теле. Ноги хоккеиста были отдельным видом искусства: длинные, мускулистые, будто выточенные из камня.

Не предполагалось, что я буду испытывать такие сумасшедшие эмоции, глядя на главного демона своего прошлого, но я буквально сходила с ума.

Иисусе, он был бесподобен.

Возбуждение нахлынуло на меня, как цунами, и я быстро заморгала, отводя в сторону глаза.

«Ради всего святого, соберись, Мерфи. Будь профессионалкой!».

– Доброе утро, мистер Сандерс, – я сняла куртку и повесила ее на свободный крючок среди целого ряда верхней одежды, от ярких красок которой рябило в глазах.

– Мистер Сандерс? – его светлая бровь насмешливо изогнулась. – Встала не с той ноги?

– Простите, не понимаю, о чем вы. Я могу пройти на кухню? Если не ошибаюсь, это сейчас единственное место в доме, где есть стол и стулья…

Взгляд пустоголового павлина опустился вниз, на подаренную им обувь, и уголки его губ приподнялись.

– Ах да, – вздохнула я, следуя за Эшем на кухню. – Большое спасибо за сапоги, но цветы… Это было лишнее. Не думаю, что моему парню это понравится.