Анна Рэндол - Тайна ее поцелуя

Мари говорила, что лишь три человека знали, чем она занималась. Но могло быть так, что об этом знал и Селим? Казалось, этот человек был достаточно хитер, чтобы замечать все, что происходило в доме. А отец Мари дал ему убедительный мотив затаить вражду против всей семьи.

Беннет взглянул на дверь в комнату девушки. Снова повернувшись к горничной, сказал:

— Я займусь им.

Но Ашилла по-прежнему стояла в дверях.

— У вас есть ваши приказы, майор, а у меня есть свои.

Он оценил ее находчивость.

— Ну… тогда приступайте.

Проходя мимо него, Ашилла, прищурившись, взглянула на него.

— Должна признаться, майор, я ожидала, что мне придется стучать в дверь немного сильнее.

Беннет приподнял бровь.

— Вы о чем?

— Сами знаете. — Ашилла усмехнулась, — Только не потеряйте ключ от двери, майор. Другого у нас нет.

— Да, конечно…

Беннет положил ключ обратно в кувшинчик, стоявший на столе.

Горничная же тихонько постучала в дверь спальни, затем вошла, закрыв за собой дверь. Прошло несколько минут, а затем появилась Мари, заспанная и в халате. Увидев Беннета, она пробормотала:

— Пожалуйста, подождите здесь.

Ему было больно видеть ее понурые печальные плечи.

— Я помогу вам, Мари.

Она прошла мимо него, не поднимая глаз.

— Как вам угодно, майор.

Сэр Реджинальд лежал на диване в холле. По его подбородку стекала слюна, и он размахивал руками, как будто отгонял насекомых. Мари приподняла его и поставила на ноги.

Старик поморщился и проворчал:

— Проклятый демон, оставь меня в покое.

— Это я, отец.

— О, Мари?.. Хотя… не могу сказать, что ты намного лучше. Демоны по крайней мере временами оставляют человека в покое.

Беннет поддержал старика с другой стороны. И тут же затуманенный взгляд сэра Реджинальда остановился на нем.

— Хм… Теперь здесь еще и гиганты…

Они повели старика к нему в спальню. У двери остановились, и Мари, посмотрев Беннету прямо в глаза, тихо сказала:

— Пожалуйста, уйдите. Мне надо уложить отца в постель. Ему нужно переодеться… и нужен ночной горшок. Предоставьте это мне, майор. Пожалуйста…

Беннет почувствовал, как сердце его болезненно сжалось. Этот старик… Он должен был за многое ответить.

— Я подожду здесь, — проворчал майор.

— Благодарю вас, — кивнула Мари.

Беннет распахнул перед ней дверь, и она втащила отца в комнату. Затем доволокла его до кровати, стоявшей посередине комнаты, после чего закрыла дверь.

А сэр Реджинальд продолжал ворчать и ругаться.

— Проклятая ведьма, убирайся прочь! — закричал он в ярости и ударил дочь.

Девушка вскрикнула от боли.

Беннет, не удержавшись, ворвался в комнату.

Мари, съежившись, сидела на полу, держась за щеку.

Гнев ослепил майора. Шагнув к старику, он сжал пальцами его тощую шею и процедил сквозь зубы.

— Ты почувствовал себя мужчиной, ударив ее?

Сэр Реджинальд в ужасе вытаращил глаза. Он задыхался и брызгал слюной, слабо ударяя по руке Беннета. Женские ноготки тоже вцепились в руку майора.

— Беннет, прекратите! Он не ударил меня. Я просто упала… отпустите отца!

«Как она может лгать и защищать его?» — думал Беннет. А как могла София?.. И как же он снова не заметил явных признаков?.. Ладно, на сей раз мерзавец просто так не уйдет. С жестокостью в этом доме будет покончено.

— Я защищаю вас, Мари… хотите вы этого или нет. Вы с Софией слепы, если думаете, что такой человек может измениться. Он не изменится. Он будет бить вас снова и снова.

Локоть девушки въехал ему под ребра. Беннет выругался и немного ослабил руку, сжимавшую горло сэра Реджинальда. А Мари тут же ударила майора кулаком в грудь. Он отпустил сэра Реджинальда, и тот, хватая ртом воздух, соскользнул на пол.

Мари же, не успокоившись, влепила Беннету звонкую пощечину.

— Вы чуть не убили его! — закричала она, разрыдавшись. — Просто у отца снова начались ночные кошмары. Он споткнулся, а я… потеряла равновесие. И натолкнулась на стол. Он никогда не бил меня. Никогда, никогда!

Беннет в смущении молчал.

— Убирайтесь из моего дома! — Глаза Мари были сейчас такими же, как у Ашиллы вчера вечером. В них был ужас. — Немедленно убирайтесь!

Беннет взглянул на сэра Реджинальда. На шее старика виднелись темно-синие отметины — следы его, Беннета, пальцев.

Похоже, отец не ударил Мари. А если и ударил, то ненамеренно.

И если бы Мари не вмешалась, то он мог бы убить сэра Реджинальда.

Беннет сжал кулаки, чтобы скрыть дрожь в руках.

— Уходите сейчас же! Немедленно! — кричала девушка.

— Мари, я…

Беннет умолк. Он не мог сказать ей правду. Не мог объяснить, что все дело в Софии. Судорожно сглотнув, он проговорил:

— Только не покидайте этот дом. Я скоро вернусь.

Майор прошел мимо Селима, бежавшего по коридору, и, тяжко вздохнув, вышел на улицу.

— Проклятые гиганты… — бормотал старик. — Всем известно, что они хуже демонов. Однако… не хуже оленей.

Мари вздохнула и подтащила отца поближе к кровати. К ней подошел Селим.

— Я помогу, госпожа.

Мари покачала головой:

— Нет-нет, не надо. Я сама…

Дворецкий наклонился к ней и тихо сказал:

— Я очень сожалею, госпожа, но вам одной не справиться.

Селим помог девушке уложить отца на кровать, затем стащил со старика сапоги. Сэр Реджинальд тут же уснул, и Мари подала знак Селиму, чтобы он вышел вместе с ней. Дворецкий кивнул и тихо закрыл за собой дверь.

Мари же со вздохом опустилась на пол — ноги не держали ее. Селим присел перед ней на корточки и с беспокойством в голосе спросил:

— С вами все в порядке?

Она кивнула:

— Да. А майор Прествуд… Он не разобрался в ситуации и перестарался.

Мари прижала к щекам дрожащие руки.

Селим встал и окинул взглядом коридор. Потом тихо сказал:

— Люди делают страшные вещи, чтобы защитить того, кого любят, делают то, что в нормальном состоянии никогда не сделали бы. А потом они об этом сожалеют, — добавил турок со вздохом.

Мари прижала ладони к холодным плитам пола. Беннет был назначен охранять ее, вот и все. Возможно даже, что она чуточку нравилась ему. Но не любовь же это?.. Хотя… Чем же тогда объяснялась ярость его нападения на отца? И кто эта София, про которую он упоминал? Член семьи? Бывшая любовница? Кого видел он перед собой, когда душил ее отца?

— Итак, майор Беннет совсем не такой, каким мы его считали, — проворчал Селим. — Прикажете больше не пускать его в дом?

Мари пожала плечами. Она знала: запрет появляться в этом доме не остановит майора. Ведь он выполнял этот свой проклятый долг.

— Я сама поговорю с ним завтра, — ответила девушка.

У Беннета не было необходимости прятать записку в ставнях — в щели между створками пробивался свет, освещавший темный переулок. И сейчас майор лишь наделся, что застанет Абингтона в одиночестве, что, если вспомнить о его репутации среди женского населения Лондона, было бы большой удачей.

Беннет тихонько постучал в ставень — так, чтобы можно было подумать, что это просто ветер. И тут же скользнул обратно в полутьму.

Прошло несколько секунд, и окно открылось. Высунулась голова Абингтона, и он спросил:

— Прествуд, ты? Черт бы тебя побрал, где же ты? Ведь больше ни от кого в этой стране не пахнет настоящим английским мылом. Ну, за исключением твоего кузена, конечно… Но он не знает, где я живу.

Беннет ступил в полосу света, и Абингтон, нахмурившись, пробормотал:

— Черт знает, как ты выглядишь. Обойди дом. Я впущу тебя через черный ход.

В его комнате стояла кровать с потертым матрасом, набитым конским волосом. Имелся также ободранный столик на трех ножках.

— Что, рассорился с хозяином? — спросил Беннет.

— Ну… не совсем. А его жена, напротив, была слишком уж любезна. — Абингтон пожал плечами. — Но я пробыл здесь недостаточно долго, чтобы возражать против чего-либо. К тому же меня не беспокоит, что происходит в этой комнате, когда я отсутствую. — Он достал фляжку из сумки, стоявшей углу, и предложил гостю. — Бренди?