— Я понял, Мэтт, — по крайней мере надеялся, что понял тебя и ты явился к нам на выручку с подмогой. Вы отлично это проделали, Мэтт, Энди. А Джинни я не мог даже шепнуть, в чем дело. Кэннон по губам понял бы, что я ей что-то сообщаю.
— Да, я так перепугалась! Я боялась, что ты, отец, узнав меня, выдашь нас, а когда Стоун сунул свой пистолет в кобуру, я оцепенела от страха.
— Да, Джинни, я никак не мог подать тебе знака, только словечко шепнул, не разжимая губ, но ты все равно запаниковала. Ну, теперь, все позади. Энди, — сказал он, обращаясь к капитану, — нам очень повезло, что Кэннон разоблачил себя перед свидетелями. Нам достался опасный враг.
Джинни снова обняла отца:
— Я все время стояла к тебе спиной и надвигала шляпу на лицо. Но потом я догадалась, что ты узнал меня, но притворяешься, что не узнал.
Молодая девушка была возбуждена минувшей опасностью и без конца вспоминала подробности:
— Когда Фрэнк положил в кобуру пистолет, я должна была следить за ним, а я отвлеклась и он чуть не застрелил меня. Стоун меня и раньше бранил за то, что я отвлекаюсь в опасное время. — Она рассматривала дыру в своем жакете. — Да, эта пуля могла еще кого-нибудь из нас ранить…
— Да, мисс Марстон, — согласился Энди, — положение было опасное. Хорошо, что мои лучшие ученики не оплошали. Мэтт, Стоун и Клэй были замечательными солдатами, на них можно было положиться.
— Ты что-то очень сегодня разговорился, Энди. Знаешь, Джинни, он всегда славился своим немногословием, — засмеялся Мэтт.
— Это меня отец учил зря не болтать, а дело делать. Вот я и стал молчуном, зато команды отдаю зычно, любого перекричу, — добродушно возразил Энди; все рассмеялись.
— Как славно встретиться снова с тобой, Энди, — повторил Стоун.
— Да, Стоун, мне тебя не хватало, привык скакать рядом с тобой. Мы могли положиться друг на друга в опасности. После вас мои новобранцы были совсем слабаки, да и трусоватые. Но я в следующем месяце уже отслужу свой срок, хочу, как и ты, выйти в отставку. Поселюсь где-нибудь на ранчо да и женюсь — все по твоему образцу. Может, повезет, тоже найду красотку.
— Да, уж мне-то повезло, — засмеялся Стоун. — Она — само совершенство.
Джинни вспыхнула от радости — Стоун уже не стеснялся говорить о своей любви к ней своим друзьям. Она посмотрела на него задорно блестящими глазами и подтвердила:
— Да, вот именно, мистер Чепмен. А кроме того, я удачливая. Если б я не встретилась с вами, то уж столько раз могла бы попасть в беду. Вы правы, капитан Линч: это самый храбрый и самый надежный человек на свете.
— А где вы с ним встретились? — спросил Эндрю Линч. — Когда? Как?
— В воскресенье утром, 22-го марта, в Саванне, штат Джорджия, — выпалила Джинни, сияя улыбкой. Она вспомнила, что Стоун говорил о своем начальнике, который направил его проводником в обоз переселенцев для расследования дела Красных Магнолий, и с живым интересом спросила Эндрю Линча: — Это вы — его начальник и наставник? Ваш ученик стал строгим и требовательным учителем. Он так хорошо обучил женщин, ехавших в обозе, что они справлялись со всеми трудностями не хуже, и даже лучше мужчин. Он обращался с нами как с солдатами, и мы с ног падали от усталости, но зато мы получили настоящую закалку для трудной дороги.
— Как удачно, что вы встретились в этой дороге!
— Это — не удача, капитан Линч, это — судьба. Сестра Чепмена и я были лучшими подругами и учились в одном пансионе, в Англии. В Америку мы собирались поехать на ранчо отца Стоуна. С тех пор как мы встретились с ним в Саванне, наши судьбы переплелись.
Стоун засмеялся и кивнул.
— Да, это было так странно: я работал под именем Стива Карра, а она ехала как Анна Эвери, и мы не знали, что нас связывают два человека: моя сестра и ее отец — мой друг Мэтт.
— Вы путешествовали под чужим именем, мисс Марстон? — заинтересовался Эндрю Линч. — А почему вы не поехали с сестрой Стоуна на ранчо?
Джинни рассказала Эндрю Линчу и отцу историю своего путешествия, опуская интимные места, с молчаливого одобрения Стоуна; к счастью, отец не задал никаких вопросов. Часть своих приключений она пропустила и никак не объяснила встречу со Стоуном в Колорадо, куда она приехала искать отца, зато подробно описала совместный путь к хижине, объяснив свои отношения с Фрэнком Кэнноном.
— Это же удивительные приключения, мисс Марстон, — заметил Эндрю Линч.
— Зовите меня Джинни.
— Тогда вы меня зовите Энди.
Несколько минут слушатели молчали, думая об удивительных совпадениях и приметах судьбы в истории молодой пары.
— А что случилось прошлым летом, Мэтт? — спросил друга Стоун. — Что же все-таки произошло между тобой и Клэем? Ведь что-то произошло, не то он не написал бы мне этого странного письма, которое сбило меня с толку.
— Я потом все объясню, Стоун. А сейчас давай накормим Энди — ему надо вернуться в Денвер. Проход Кеноша лучше проехать засветло. Как ты думаешь, не предложить ли нам Энди на нашей шахте должность управляющего рудником и начальника охраны? Можно и транспорт ему поручить.
— Отличная мысль, Мэтт. Подумай, Энди.
— И думать нечего — согласен! Спасибо.
Мужчины скрепили сделку рукопожатием.
— Встретимся в городе, — сказал Мэтт. — Мы здесь останемся на ночь обсудить семейные дела.
Джинни вспыхнула и заволновалась. Конечно, отец хочет узнать, как далеко зашли ее отношения со Стоуном. А не будет ли он возражать против их брака?
В два часа дня солдаты и пленники уже тронулись в путь, чтобы прибыть в Денвер засветло.
Джинни, Стоун и Мэтт остались у костра и, глотая густой кофе, готовились начать объяснения.
— Ну что ж, Мэтт, — нарушил молчание Стоун, — ты расскажешь о Клэе?
— Расскажу. Теперь ты знаешь, что я его не убивал. Я не виню тебя, что ты меня заподозрил. Отношения наши стали очень странными. Когда Кэннон сказал, что руда — богатейшая, Клэй совсем потерял голову. Я-то понимал, что надо соблюдать осторожность, не то богатство у нас вырвут из рук. Кэннон сразу предложил быть вкладчиком — у него руки дрожали, когда он возвращал мне образцы, глаза горели алчностью. Тогда я и решил, что с таким богатством надо быть начеку, и уговаривал Клэя не торопиться с заявкой, пока мы не найдем надежных вкладчиков, а тогда сделать заявку не в Колорадо-Сити, а в Денвере. Я не доверял Кэннону — чувствовал, что он темнит, но Клэй не слушал моих уговоров. Неожиданное богатство, свалившееся на бедняка, часто выбивает его из колеи. Он метался, торопил меня, говорил, что надо довериться Кэннону, немедленно сделать заявку в Колорадо-Сити. Кэннон, наверное, обещал ему, что начнет добычу серебра молниеносно, словом, задурил ему голову. Вот так начались наши несогласия. — Мэтт помолчал, глядя на Стоуна. — Он хотел занять денег, афишировал нашу удачу. Он рвался в город, хотел кутить. Он стал каким-то странным — то лошади подпругу не затянет, то палатку подожжет. Подозрительный стал: вбил себе в голову, что я считаю это месторождение своим, потому что я на него первым наткнулся. А у меня такого и в мыслях не было. Я знал, что на таком богатом прииске и десятеро могли нажить каждый по состоянию. Он хотел немедленно оформить заявку и возражал против моего предложения из осторожности сделать ее на имя моей дочери. Ведь он готов был всему свету трубить о нашей удаче, а я ему втолковывал, что объявить себя владельцами такого богатства опасно, ведь сотни старателей и бродяг сразу ринулись бы на рудник. Мы поехали с ним на рудник и остановились в хижине Пита, чтобы убедиться, что нас не выследили. Я был в лесу, когда услышал в хижине выстрелы. Я затаился, потому что вышел пройтись и покурить, не взяв с собой оружия. Потом я проскользнул в хижину и увидел, что они оба убиты. Я понял, что хотели убить и меня, и решил скрыться — переоделся в одежду Пита, взял его снаряжение и мула и доехал до города неопознанным. Хижину я поджег. Если бы заподозрили, что я не убит, мне был бы конец, — сказал он, мрачно взглянув на Стоуна.
Тот молчал, вспоминая погибшего друга.
— Я поехал в Денвер, — продолжал Мэтт, — и сделал заявку там на имя В. А. Марстон. Я не стал делать заявку в Колорадо-Сити, потому что там все чиновники — друзья Кэннона и сразу сообщили бы ему. Потом я послал Джинни карту. Ты получила?
Джинни кивнула.