Екатерина Васина - Такая безумная осень

Рядом с Никой осторожно сели. Почувствовав, что Ален взялся за край одеяла, девушка панически укуталась еще сильнее.

– Ника-а-а, – ох, какой у него нежный голос, – ты чего? Вставай!

– Отвернись. – послышалось из-под одеяла.

– Зачем? Вылезай и завтракай. – Ален со смехом потянул одеяло еще сильнее. Понимая, что он перехватывает инициативу, Ника начала брыкаться и едва не попала ему ногой в поясницу.

– Ты чего? – опешил Ален. – Ника, что с тобой?

– Я пойду, отвернись.

– Куда ты пойдешь? – парень начал злиться, не желая понять настроение девушки. – Прекрати дурачиться и давай позавтракаем. Потом пойдешь и переоденешься на экскурсию. Ну же, Ника!

– Я пойду. – Ника решила проползти на другой конец кровати и удрать в коридор прямо в одеяле. Черт с ним, лишь бы Ален не увидел ее, пока она не приведет себя в порядок.

Глупый поступок с ее стороны с самого начала. Ален легко перехватил ползущий сопящий комок одеяла и, зафиксировав посреди кровати, принялся его разворачивать. Ника орала, ругалась, цеплялась за ткань, пока парень не гаркнул в ответ:

– Да что с тобой?

– Я ненакрашенная!

Ален проворчал что-то по-чешски и резко откинул последний слой одеяла. Ника тут же закрыла лицо руками и попыталась захныкать. Увы, похоже, парень счел ее поведение глупым и детским.

– Ника, посмотри на меня! – он с силой развел руки девушки в стороны. Ника обреченно пискнула и уставилась в темно-серые глаза, понимая, что все – сейчас он станет сильно разочарованным.

Секунды текли. Ален выглядел недоумевающим, сердитым, но никак не разочарованным. Ника молчала и невольно вспоминала, что произошло ночью, после того как ее выдернули из номера. Практически похитили. После чего до головокружения поцеловали в коридоре и куда-то потащили.

Наверное, в глубине души Ника вот о таком и мечтала. Иначе почему она не сопротивлялась, а напротив принялась отвечать на поцелуи и позволила увлечь себя в номер? Это было похоже на сорванные тормоза, причем у обоих. Ника не ожидала от вежливого, даже несколько холодного Алена такой вспышки эмоций.

От воспоминаний, что он с ней делал, девушка едва не сравнялась цветом со своими волосами. Ничего себе! Она к утру едва не стала просить пощады.

– Так что же мы имеем? – протянул Ален, продолжая изучать лицо девушки. Он по-прежнему крепко держал ее, не позволяя вырваться.

– Нормальная симпатичная девушка, которая явно одержима каким-то странным комплексом. Он из детства, да, Ника?

– Тебе то что?

– Ничего. Просто не привык, что девушки с утра косят под улитку.

Ника еще раз дернулась и как-то резко обмякла.

– Ты не разочарован?

– Чем? – Ален, правда, искренне удивился. – Ты выглядишь лучше, чем накрашенная. Подумаешь, тушь слегка размазалась. Дурочка, кто тебе внушил такие глупости?

Ника сжала зубы и явно играла в партизана на допросе. Пожав плечами, Ален отпустил ее и встал с кровати.

– Можешь бежать, если так хочется.

Но девушка, вместо планируемого побега, села, завернувшись в одеяло, и круглыми глазами уставилась на столик. Там стоял поднос с едой, чашками с кофе и стаканами с соком.

"Я, блин, сейчас заплачу". – подумала Ника. Вслух же произнесла:

– Вау, типа романтика и все такое?

– Типа да.

Ника приняла протянутую Аленом чашку и отхлебнула горячий напиток. Парень уселся напротив, устроив поднос на коленях.

– Ты и побриться успел? Я не слышала.

– Я умею передвигаться бесшумно.

Некоторое время молча ели, то и дело поглядывая друг на друга. Ника вдруг поняла, что ее, казалось бы, вросшие в душу страхи постепенно растворяются под взглядом Алена. Ну не может человек так смотреть на ту, в которой разочаровался. Или просто не хочет расстраивать?

– Школа.

– Что, прости?

Ника отставила чашку и сложила руки на коленях. Одеяло упало с плеч.

– В школе меня дразнили Утконосом.

– Утко...– Ален поперхнулся, откашлялся. – Прости. За что?

– За уши, блин! – Ника ткнула себя в нос. – За шнобель, конечно! Типа и длинный, и курносый и вообще такой весь...запоминающийся! Я с восьми лет мечтаю пластику сделать.

– Я пока ничего не понял, но продолжай.

– Еще меня дразнили за маленькие глаза, тонкие губы и прыщи. И за то, что в шестнадцать лет была худая как доска. А все остальные уже щеголяли в лифчиках. А потом мне понравился одноклассник. И я на выпускном вечере пригласила его на белый танец.

– А он тебя обсмеял?

– Да, – Ника прикусила губу, но все же сдержалась. Не стоит страдать из-за прошлого. – Я стояла перед ним, а все его друзья ржали. И он смеялся. А потом сказал, что даже если я заплачу, то все равно у него...у него не встанет.

Девушка судорожно выдохнула и постаралась не думать. Глупо. Глупо и по-детски, Ален прав.

– А потом, через год, я с ним случайно столкнулась. Он меня не узнал и стал клеиться.

– Ты была накрашена?

– Да. Я в ту пору была блондинкой, с наращенными ресницами и волосами. Ему понравилась кукольная внешность.

Так как Ника была занята разглядыванием узора одеяла, то движения Алена она не заметила. Только чуть вздрогнула, когда поняла, что он уже рядом и обнимает ее. Словно ограждает от всего мерзкого в мире.

– Стоит ли портить жизнь, завися от мнения тех, кто с рождения обделен мозгами?

– Еще поучи меня. – пробурчала Ника куда-то в район ключицы парня.

– Поучу. Ты красивая, когда накладываешь на себя все эти краски. Но сегодня утром я увидел совсем другую девушку. И она понравилась мне гораздо больше.

"Да тебе какая разница? Мы через неделю разъедемся в разные стороны". – Ника подняла голову и сообщила:

– Теперь то я небось на эльфа не похожа?

-Идиотка. – вздохнул Ален, прижимая ее к себе покрепче.

А та и впрямь чувствовала себя дурочкой от того, что все яснее понимала: она хотела быть рядом с малознакомым парнем. Наверное, всю жизнь.

Но лучше молчать. У них осталась всего неделя, не стоит ее портить.

Попасть в номер у Ники получилось с трудом. Решившая повредничать Аня, сначала не открывала подруге дверь и вопила, чтобы та шла туда, где провела ночь. Ника в ответ долбила в дверь ногой и советовала не вредничать. В общем, кое-как прорвав оборону и войдя в номер, девушка первым делом кинулась в душ, затем переоделась, а потом потянулась к косметичке. Но замерла, глядя то на тушь, то на свое отражение в овальном запотевшем зеркале.

– Ты чего? – Аня, уже одетая и причесанная, заглянула в ванную. – Уже все во дворе собираются. Я вниз, давай быстрее.

Ника мотнула головой, продолжая разглядывать содержимое косметички. Пудра трех видов, два тональных крема, тушь для ресниц синяя, черная и зеленая. Пять оттенков губной помады, блески, тени для век, карандаши для губ и для глаз. И все такое яркое, такое привычное и защищающее. Руки машинально открыли тюбик туши, глаза не отрывались от отражения в зеркале.

"Ты красивая, когда накладываешь на себя все эти краски. Но сегодня утром я увидел совсем другую девушку. И она понравилась мне гораздо больше."

– Да ну, нафиг, сказал просто, чтобы меня успокоить. – Ника проговорила фразу вслух, удивляясь как пискляво звучит голос. – Он же, блин, вежливый.

И она отработанными движениями принялась накладывать тушь на ресницы. Без косметики Ника уже чувствовала себя неодетой.

А мнением Алена можно и пренебречь. В конце концов, они знают то друг друга несколько дней. И одна близость еще не дает ему права ставить ей свои условия.

Успокоив свою непонятно зачем проснувшуюся совесть, Ника закончила "рисовать" лицо и спустилась вниз. Первое, что она увидела: Кирилла, приближавшегося к Ане. У подруги на лице было написано дикое желание куда-нибудь удрать. Зря она так! По мнению Ники, Кирилл очень подходил ее лучшей подруге. А его собственнические замашки придавали своеобразный шарм. И вообще, настоящий мужчина должен быть не жестоким, но решительным, не тираном, но властным и сильным. Короче, чтобы женщина чувствовала себя защищенной.

Ника находилась не так уж далеко от Ани. И прекрасно услышала исключительно вежливые приветствия, которыми она обменялась с Кириллом.