Как ни пытались родители достучаться, как ни срывали голос, пытаясь доказать, что это как раз — полнейшая безответственность, глупость и откровенная дурь, все было бесполезно. Алина доводов разума не слышала в упор. Она слышала лишь, как родители снова повторяют свое любимое: «Ты еще маленькая! Рано тебе замуж!». А взрослая, самостоятельная жизнь так манила в свои объятия….

Семейный конфликт достиг своего апогея. Алина разругалась с родителями в пух и прах, хлопнула дверью и ушла. С вещами. К жениху. Жених, казалось, немного растерялся.

— Я-то думал, мы будем у тебя жить после свадьбы, — задумчиво проговорил он.

— Как видишь, не будем! Что теперь, не жениться? — огрызнулась в ответ девушка.

Парень в ответ лишь тяжко вздохнул.

Свадьбы как таковой у Алины не было. Просто купили пару самых дешевых колец, и тихо расписались, без свидетелей, без платья, без гостей. Алинины родители мероприятие проигнорировали, лишь сдержано поздравили дочь по телефону. Свекры пригласили на чай. В процессе чаепития новые родственники поинтересовались планами молодоженов на ближайшее будущее. Жили они пока, временно, в квартире бабушки молодого мужа, но близилась осень, бабуля через пару недель собиралась вернуться с дачи в Москву, и требовалось освободить помещение. Идти было некуда. Алинины родители к себе не звали, у предков ее мужа была крохотная хрущевка, и младший ребенок школьного возраста.

Вот тут-то и настоящая взрослая жизнь. Алина теперь имела счастье полюбоваться ею во всех красках: скитание по съемным углам с порой неадекватными соседями, постоянное безденежье…Ох, совсем не напрасно мечтали родители молодого мужа пристроить его в законный брак! Парень совершенно не желал шевелиться по жизни. А свекры, как оказалось, питали искренние надежды, что женившись, их балбес — сынок или возьмется за ум, или станет головной болью уже для своей новой семьи: жены, тещи с тестем, но не их. У них забот и без него хватало. Этим надеждам не суждено было сбыться. Сын с пугающей регулярностью пытался навесить на родителей проблемы своей молодой семьи. По большей части, конечно, финансовые.

До Алины начало доходить, наконец, то, о чем предупреждали ее родители. Не так она представляла себе свою семейную жизнь, совсем не так! Взрослая жизнь, едва начавшись, уже успела разочаровать девушку. Но обратного пути не было. Вернуться к родителям не позволяла гордость. Капитуляция означала признание своей роковой ошибки. И того, что она, Алина, все-таки «маленькая». Нет, это совершенно невозможно. Исключено! К тому же она любила мужа. Во всяком случае, так ей тогда казалось…

Когда Алинины руки почти окончательно опустились, когда эта взрослая жизнь встала ей поперек горла, и она начала всерьез подумывать о том, что признание правоты родителей и компромисс с собственной гордостью — еще не самое страшное в жизни, взрослая жизнь снова перевернулась с ног на голову. Алина узнала, что беременна.

Практически одновременно с этим событием скоропостижно скончалась бабушка мужа, и его родным ничего не оставалось, кроме того, чтобы отдать опустевшую жилплощадь растущей на глазах семье. Новости о скором прибавлении свекры восприняли в штыки, пытались высказать свое негативное мнение. Но Алина не поддавалась на провокации, и принялась готовиться стать мамой. Ей казалось, наконец, она вздохнет с облегчением! Кончились эти муки со съемными углами, теперь есть своя, хоть плохонькая, маленькая, но квартира… Будет малыш. Жизнь становилась лучше на глазах.

Но это только на первый взгляд. На смену квартирному вопросу пришли новые трудности. Хотя, если присмотреться, никакие не новые, а все те же старые песни. Бестолковый муж остался прежним, но теперь к его полнейшей безответственности и безынициативности добавились новые заморочки. Было ли это тлетворным влиянием родственников, или, наконец, открылись его доселе скрытые недостатки, но вести себя будущий отец начал откровенно по-хамски. При каждом удобном, и даже не удобном случае он не уставал напоминать, что квартира — его собственность, и если кому-то что-то здесь не нравится, выход он может показать. Как будто в том была личная его заслуга, что с кончиной бабушки родня, скрепя сердце, пустила их пожить! Алину вся эта катавасия порядком утомила. Что взрослая, что семейная жизнь опять приносила одни лишь разочарования.

С рождением дочки Алина впала в настоящую депрессию. Нет, ребеночек был здоров, красив и прекрасен. Но вся остальная жизнь представала перед Алиной в единственном мрачно-сером цвете. В том, что мужа она не любит, она уже даже не сомневалась. И с тем, что весь этот брак — ее роковая ошибка, девушка смирилась уже давно. Но как жить со всем этим дальше, было совершенно непонятно. Именно в этот непростой период своей жизни, Алина снова сблизилась со своей семьей, с родителями. Те давно позабыли старые обиды, а рождение внучки их невероятно обрадовало. Молодые бабушка и дед каждую свободную минуту стремились побыть с дочкой и ее малышкой, старались помочь, чем могли: покупали подарки, гуляли с коляской….

Однажды, в не по-осеннему жаркий и солнечный сентябрьский день, мама приехала к Алине без предупреждения. На часах была половина второго, но Алина была еще в пижаме, опухшая и заплаканная. Накануне они знатно поругались с мужем, и девушка почти не спала всю ночь. Семимесячная Машенька гулила на балконе в коляске, которую Алина выкатила туда, не собравшись с силами для выхода на прогулку.

— Дочка, что с тобой? — осторожно поинтересовалась мать.

— Все хорошо, — меланхолично ответила Алина, и закурила. Прежде она никогда в мамином присутствии не курила. Некурящая Алинина мама воспринимала вредную привычку дочери очень болезненно, и надеялась, что после рождения ребенка Алина одумается, и к ней больше не вернется.

— Куришь опять, — сквозь зубы проронила мать.

Алина оставила это замечание без ответа, лишь придвинула к себе дешевую стеклянную пепельницу, полную окурков. Что тут скажешь?

— Хоть бы окурки выкинула! — продолжала возмущаться мама.

Алина все так же меланхолично встала из-за стола, взяла пепельницу, и открыла дверку под раковиной, где у всех без исключения россиян и граждан ближнего зарубежья привычно хранится мусорное ведро. Вдруг гладкая стеклянная емкость, как нарочно, выскочила из рук девушки, и с коротки «дзыньк» упала на пол. Неаппетитное содержимое пепельницы разлетелось по крохотной кухне. Алину это пустяковое происшествие окончательно вывело из равновесия. Девушка села на корточки, обняла колени руками, и горько заплакала.

— Господи, детка — не на шутку перепугалась мать — Ну, упало и упало, уберем!

Алина продолжала рыдать, горько всхлипывая. Словно чувствуя настроение матери, с балкона, разразилась плачем малышка.

— Подожди рыдать, — встрепенулась молодая бабушка, и побежала к ребенку.

Вернувшись с Машей на руках, мать застала свою дочь все в той же позе, скрюченной на корточках на полу.

— Алина, хватит плакать. Велика беда — окурки рассыпались. Подержи Машу, я подмету.

— Да я сама, — всхлипнула в ответ Алина, поднимаясь.

Мать выдохнула с облегчением. Казалось, истерика, наконец, прекратилась, и девушка вот-вот успокоится.

— Давай, подмети пока, и чаю хоть попьем — засуетилась мать, и, усадив ребенка в высокий стульчик, направилась к холодильнику.

— Мдаааа — через секунду промолвила она из-за открытой дверцы рефрижератора. На стеклянных полках агрегата сиротливо стояли лишь баночки с детским пюре да пара упаковок творожка «Агуша» с молочной кухни. Больше там не было решительно ничего.

— Убогое зрелище, — заметила мать.

— Еще какое, — поддакнула Алина. Она уже выкинула свои окурки в ведерко, и, казалось, совсем успокоилась.

Повисла пауза…

— И как вы докатились до жизни такой? — словно в пустоту, спросила мать.

Алина на мать не смотрела. Помолчала.

— Ну, у нас денег уже недели две нету. Так, на питание ребенку только.

— Угу…

— И все.

— И все? А сами как?

— А никак. Мне полезно, — хмыкнула вечно худеющая Алина.

— На сигареты-то хватает, — мама не удержалась от сарказма.

— Это из старых запасов. Вот кончится, пойду бычки собирать — невесело улыбнулась Алина. — Ладно, Дима обещал…

— Дима! Дима обещал! — взорвалась мать — Да козел твой Дима, говорили же тебе…