Мария Субботина - Такая взрослая жизнь. Подробная антология женской дружбы

В интернете у Алины случались и интересные знакомства. Благодаря одному из них девушка нашла неплохую работу. Она ходила в кино, ела суши. Развлекалась. Она нравилась мужчинам, а ей… пока особенно никто и не нравился. Алине нравился сам процесс свиданий, флирта, то впечатление, которое она производит на мужчин. Ей нравилось нравиться. Самих мужчин, с которыми она общалась, всерьез Алина не воспринимала. Парни, видимо, это чувствовали. Поэтому редко кто из них приглашал Алину на второе, третье свидание. И совсем нечасто эти отношения заходили еще дальше свиданий. Хотя иногда у Алины случался даже секс.

С последним оказалось сложнее всего. Секса Алина опасалась. Старалась поначалу его всячески избегать. Все-таки привычка быть замужем оставила неизгладимый след в ее голове, и переросла постепенно во вторую натуру. Понадобилось немало времени, чтобы избавиться от этого навязчивого опасения. Алине долго казалось, что принять в себя нового мужчину, да еще и после долгого перерыва — непростое испытание. Относится к сексу технически, по-мужски, Алина не умела никогда. Ей нужны были чувства. Та самая страсть. Но загвоздка в том, что смысл в это затасканное слово все вкладывают совершенно разный. В понимании Алины страсть — это химия, эмоции, но никак не тупое животное желание близости. Не инстинкт. А страсть рождается не ниже пояса, а где-то на полметра выше. В голове.

В анкете Алины на сайте знакомств долгое время было написано «моя главная эрогенная зона — интеллект». Да, звучит слишком высокопарно, пафосно. Может, немного глупо. Но это была правда. Не сумевшему зацепить, увлечь Алину на уровне диалога, рассчитывать на что-то парню было бесполезно. Какой бы красотой и мужественностью, и прочими достоинствами, он не отличался. Алина оказалась очень избирательна. Даже сама себе удивлялась.

Сколько ироничных замечаний довелось выслушать Алине на счет этой фразы, от глупых до откровенно пошлых! В конце концов, устав объяснять всем и каждому глубинный смысл своего послания, Алина анкету изменила. Оставила в ней лишь возраст, рост да пару фото. Этого оказалось более чем достаточно. Ни к чему перегружать мужчин лишней информацией.

Взрослая жизнь научила Алину многому: быть сильной, слушаться маму с папой, достойно нести ответственность за себя и свои поступки. И еще много чему. Но главное, чему научилась Алина, став, наконец, взрослой, как когда-то мечтала — делать выводы из уроков, подкинутых самой жизнью.

Простая житейская мудрость: если третий муж бьет вас по морде, то дело не в муже, а в морде, казалась Алине некой теоремой. Доказать ее хотелось не собственным примером, а найти какой-то другой способ. Менее болезненный. Из истории с Федей девушка вынесла не самый радостный вывод: если к ней липнут подобные типы, что-то точно с ней не так!

Можно сколько угодно сокрушаться на тему того, что все мужики козлы, что в интернете (как и во всех остальных местах, впрочем) сидят сплошные Феди с тринадцатью сантиметрами позора и жирными тараканами в голове; заламывать руки, стенать и рыдать о своей нелегкой доле… Все это, конечно, было проще простого. Но как-то не очень конструктивно. Алина решила пойти кардинально другим путем, а именно — критически посмотреть на себя со стороны. Точнее, заглянуть куда-то внутрь. Желательно поглубже.

«Что же именно со мной не так? Почему мне так удивительно везет на этих Странных персонажей, с которыми другим женщинам в своей жизни ни разу не посчастливилось сойтись?», спрашивала сама себя Алина долгими темными вечерами, привычно прокручивая сайт знакомств, страницу за страницей. Мужские лица на фото сменялись так быстро, что смешивались в Алинином сознании в общую массу: блондин, брюнет, лысый, толстый, худой, в очках, в кепке… Карусель из мужских лиц кружила голову, но Алина не останавливалась, и думала, думала, думала…

Пока были одни вопросы. Ответов что-то не наблюдалось. Устав от бессмысленного прокручивания интернет-страниц, а еще больше — от вопросов без ответов, Алина решила отвлечься. Отключила компьютер, набрала знакомый телефон.

— Привет? Чем занимаешься?

— В интернете сижу, — ответила подруга сонным голосом.

— Может, пройдемся?

— Да ну, — лениво протянула Танька.

Вечно ей лишь бы дома заседать!

— Давай-давай, поднимай свою ленивую попу, пошли в магазин, что ли сходим. Машка спит уже, а я подышать хочу.

— Ладно, — подавив зевок, ответила подруга, — у меня шампунь кончился, куплю новый заодно.

Таньку Алина знала полжизни. Дружили они хоть и не с детства, но уже довольно много лет. Одно время были как попугаи-неразлучники, и все делали вместе. После замужества Алины дружба как-то сама собой сошла на нет. И вновь возродилась уже после трудного развода. Снова, как когда-то, девчонки стали не разлей вода, снова делились друг с другом сокровенным, снова часами болтали и мечтали, каждая о своем. Точнее, мечтала в основном Танька. Алина мечтать давно уже разучилась.

— Я тут подумала, — сказал Таня при встрече, — как было бы здорово выйти вечером в магазин за шампунем не с подружкой, а с любимым мужчиной… Это же так романтично на самом деле!

— То есть моя кандидатура для похода в магазин тебя уже не устраивает? — расхохоталась Алина.

Именно в этом была вся Танька. В каких-то прожектах, мистериях, иллюзиях. Уж кто-кто, а Алина точно знала — в вечернем походе с мужем в магазин романтики не больше, чем позднем совместном выходе за туалетной бумагой, например. Но Таньке этого было не объяснить. Эта женщина существовала исключительно в своих иллюзиях.

Когда-то давным-давно, в прошлой жизни, когда Алина еще была замужем, и ждала дочку, Танька приехала к ней в гости. Молодая семья тогда обживала унаследованную квартиру, Алина несколько дней подряд просила мужа повесить шторы, но тому все было некогда. Решив не ждать больше милостей от природы, беременная Алина полезла на карниз сама. Миниатюрная Танька держала стремянку, и, пока подруга прицепляла непослушные крючки, философствовала на тему семейных отношений:

— В моем понимании, семейная жизнь — это такая идиллия.

— Да что ты? — не удержалась от сарказма Алина.

— Конечно! Ведь двое влюбленных могут все свое время проводить только вдвоем, только вместе! Я даже не могу представить себе, из-за чего можно поссориться с любимым человеком… На самом деле, Алинка, ты такая счастливая! Я так завидую тебе. Честно! Ты замужем за любимым, скоро родишь ребенка. А у меня что? Ничего интересного. С радостью поменялась бы с тобой местами!

— Может, прямо сейчас и начнем? И роди еще за меня потом, ладно?

Удивительно, но в тот момент Алина чувствовала примерно то же самое — ей до смерти хотелось поменяться местами с Танькой. Не сидеть беременной без копейки с непутевым мужем в квартире, не видевшей ремонта со времен Петра Первого, а жить и радоваться жизни. Где угодно. Подальше отсюда. Но девушка лишь тяжело вздохнула. Потому что это был ее личный выбор. Ей просто очень хотелось повзрослеть.

А у Таньки были совсем другие мечты.

Ей хотелось любви. Сумасшедшей, такой как в кино или книжках. Вулкана страстей. Урагана. Цунами. Или любого другого природного явления. Хоть метеоритного дождя. Главное, чтобы была она — любовь.

А любви-то как раз все и не случалось. Таня знала этому причину. Она боялась. Не любви, нет — она боялась самой себя. Хрупкая маленькая Танька, с глазами в пол лица, была искренне уверена — позволь она лишь однажды глубоко запрятанными внутрь своим чувствам вырваться наружу, все! Ей конец. Обуздать их, загнав обратно, она не сможет больше никогда.

И тогда она станет уязвимой. Слабой такой, беззащитной. Каждый, кто захочет, сможет в грязных ботинках пройтись по ее сердцу. И сможет ее обидеть.

Внятно объяснить, отчего же Таня была так уверена, что все непременно пойдут толпами в грязной обуви по чистейшему хрусталю ее души, и примутся немедленно обижать хрупкое небесное создание, было затруднительно. Несмотря на свой миловидный образ, девицей Татьяна всегда была, что называется, «не промах». За словом в карман обычно не лезла, в обиду себя не давать не привыкла. Была довольно дерзкой и весьма инициативной барышней. Тургеневская героиня, полная романтических иллюзий, пряталась в этой бойкой курносой брюнетке на высоких каблуках где-то очень глубоко. Не разглядеть.