— Да ни во что я не вляпался!
— Олег, я тебя пилить не буду, — Димка встает, обходит стол. Подтягивает стул, садится рядом. Кладет Олегу руку на плечо. — Но я должен знать. Все. Чтобы помочь.
— Дим, — Олег прилагает максимум усилий, чтобы не улыбаться. В который раз подумав, что для Тихомирова в слове «дружба» нет полутонов. — Все в порядке. Правда. Когда перейду дорогу бандитам, я тебе прямо об этом скажу. Просто мне нужна информация. Об одном… интересном мне человеке.
— Та-а-а-а-а-ак… — опять тянет Димка. — Вот оно что… — возвращается на свое место. — Имя, сестра, имя!
— Миллер Евгения Андреевна.
Соображает Димон быстро.
— Евгения? Эта рыжая таксистка? Ну, ты даешь! — улыбается и качает головой. — Как же тебя угораздило, деточка?
— Ты поможешь или нет? — потеряв терпение, резко спрашивает Олег.
— Конечно. Самому любопытно, — набирает номер. — Годзилла, салам алейкум! Слушай, разговор есть. Собираюсь грохнуть Баженова. Поможешь мне убрать труп?.. Ага. Ну, давай, приходи, обсудим.
Протягивает Олегу пухлую пачку бумаг.
— Вот. Ознакомься. Очередные шедевры эпистолярного жанра. Из таможни. Потом расскажешь.
Олег забирает документы. Медлит. Димка ехидно улыбается.
— Ну, что сидишь? Иди, мальчик, работай! Пока взрослые дяди будут решать твои проблемы.
«Приходи» — всплыла надпись в углу монитора, и Олег, наскоро распрощавшись со своим собеседником, рванул в кабинет шефа.
Тихомиров встретил его изучающим взглядом. Олег, и без того проведший неделю как на иголках, еще сильнее напрягся.
Димка поцокал языком. Покачал головой. И продолжал молчать.
— Ну? — не выдержал Олег.
— Как же ты так неосторожно, Олег Викторович. А говоришь, не вляпался. Еще как вляпался, поверь мне…
— А конкретно?.. — Олег сдерживался из последних сил.
— Конкретно вляпался, — продолжать юродствовать Димон.
— Дима, — предупреждающе прошипел Олег, — переходи к фактам.
— А то что?
— А то дам в морду!
— Ай-ай-ай… — Димка покачал головой. — А как же служебная субординация?
— Исключительно памятуя о субординации — дам тебе в морду левой. У меня слева удар слабее.
— Можно подумать, справа у тебя удар сильный!
— Советую тебе это не проверять! Я почти в состоянии аффекта. Любой суд меня оправдает!
Димка бросил на друга еще один внимательный взгляд. Вздохнул.
— Извини, Олег. Я переборщил. Вот, — подтолкнул к краю стола тонкую папку.
— Рассказывай. Главное. Ты же прочитал, — Олег был уверен, что читать он все равно не в состоянии. Буквы будут прыгать перед глазами.
Димон еще раз вздохнул.
— Ну, начнем с того, что твоя Женя — не из нашего города. Приехала сюда два с половиной года назад. Все это время работает в таксопарке. Нареканий по работе не имеет. Исполнительна, добросовестна. В порочащих связях не замечена.
— Откуда она?
— Из N. Там родилась. Окончила школу. Университет. Да! Не смотри на меня такими глазами! У-ни-вер-си-тет! Биологический факультет. Более того, поступила и успешно закончила аспирантуру. На кафедре генетики.
Олег обхватил руками голову.
— Ты ведь не шутишь? — со стоном пробормотал он.
— Извини, брат, но — нет. Более того…
— Есть еще что-то?
— Да. Родители. Отец. Миллер Андрей Францевич. Доктор физико-математических наук. Профессор. Правда, не в универе. В Академии систем управления и радиоэлектроники. Мать. Про мать ничего не известно. Она умерла лет пятнадцать назад. — Димка помолчал. Не удержался и ехидно добавил: — Ты исхитрился подцепить профессорскую дочку.
Олег только судорожно выдохнул в сжатые в кулаки ладони. Черт! Кто бы мог подумать… Всплыли в голове ее слова про алкагольде-чего-то-там. Теперь понятно — откуда. Но как же все это странно. Олег пытался собраться с мыслями.
— Так она… научный работник?
— А вот тут, друг мой, начинается самое интересное. За несколько месяцев до планируемой защиты кандидатской диссертации Евгения увольняется из университета. А затем переезжает сюда. Устраивается работать таксистом. Вопрос — зачем?
— Зачем? — повторяет шепотом Олег.
Повторяется сцена недельной давности. Димка встает со своего места, Подходит к Олегу, подтягивает стул, садится. Кладет руку ему на плечо.
— Не знаю, Олег. Правда, — проводит рукой перед лицом. — Стена. Просто стена. Невозможно ничего узнать.
— Это как?
— Официально — уволилась по собственному желанию. А неофициально… Что-то там случилось. Что-то не очень хорошее. Но… Молчат. Что-то скрывают и молчат.
— И что делать? — Олег дезориентирован. Растерян. Но одно он знает точно. Ему нужно знать все. До конца. Нужно. Нужно.
— Копать, — пожимает плечами Димка. — Думать. Искать ходы-выходы. Но это долго. И…
— Дорого, — заканчивает за него Олег. — Я понимаю. Готов понести расходы. Скажи, сколько.
— Оставь, — отмахивается Тихомиров. — Нашел проблему, тоже мне… Вопрос в том, как к ним подобраться. Эти, с позволения сказать, интеллигенты, очень не любят раскрывать свои маленькие секреты. И трепетно оберегают корзины со своим грязным бельем. Это я тебе говорю как сын двух университетских преподавателей. Всякого насмотрелся.
Олегу кажется, что голова у него абсолютно пустая. Гулкая и звонкая. И поэтому материализовавшуюся в ней идею не заметить невозможно. Он с надеждой смотрит на Дмитрия. Тихомиров реагирует мгновенно.
— Эй, парень! Не смотри на меня, как на девушку своей мечты! Ты не в моем вкусе! И вообще, я женат!
Олег игнорирует его насмешки. Он весь поглощен своей идеей.
— Дим, а твой отец… Он же декан! Наверняка же у него есть знакомые там. Межвузовские связи и все такое. Не может не быть… Может, он что-то сумеет узнать по своим каналам?
Дмитрий кивает.
— Знаешь, это идея. Хорошая идея. Стоящая. Вот в такие моменты я понимаю, за что мы платим тебе такую зарплату.
Встает и добавляет:
— Сегодня ужинаем у моих. Позвоню матушке. То-то она обрадуется. У нее на тебя, — злорадно улыбается, — большие матримониальные планы!
— Ну что, мальчики, — Иван Михайлович неторопливо набивает трубку. — Неужели вы столкнулись с тем, что не по силу даже вам двоим?
Они сидят в кабинете Тихомирова-старшего. Настоящем мужском кабинете. Кабинете ученого и преуспевающего юриста. Иван Михайлович разглядывает сидящих напротив него на диване Димку и Олега. Один — сын, второй — почти как сын. Взрослые преуспевающие мужчины. Состоятельные, вошедшие в большой бизнес. Зарабатывающие, каждый по отдельности, едва ли не вдвое больше, чем он. Он ими гордился. И тем не менее. Сейчас был доволен и безмерно польщен, что, несмотря на это, его «мальчики» пришли за советом. К нему.
— Пап, — Иван Михайлович выпускает кольцо ароматного дыма, пряча улыбку. Как же это приятно, когда взрослый сын говорит тебе это короткое детское «Пап», — Олегу нужна помощь.
— Конкретизируйте.
— У тебя есть знакомые в университете N?
— Конечно. Марианну Михайловну помнишь?
— Нет.
— Она тебе банку вишневого варенья привозила. Твоего любимого.
— А! Которую я сожрал в один присест и весь покрылся сыпью? Как такое забыть?!
— Она теперь замдекана. И еще кое-кто есть. А что?
— Нужно навести кое-какие справки. Об одной знакомой Олега. Там что-то произошло. Нам интересно, что.
— Знакомой? — выделяет ключевое слово Иван Михайлович.
Олег молчит.
— Да, — отвечает за него Дима. В довершение слов закатывает глаза и картинно прижимает руки к сердцу.
Олег недовольно косится на его пантомиму. А Иван Михайлович все понимает правильно.
— Давай вводную, — смотрит на Олега. — Имя, фамилия. Где, когда. В общем, все, что знаешь. И, ты же понимаешь… Это непросто. Поэтому быстро не обещаю.
Глава 8.Мороженое и пиво. Господин декан гневается. Олег берет дело в свои руки
За всю свою жизнь Олегу ни разу не было так трудно. Его просто разрывало от противоречивости того, что он делал. От несоответствия того, что знал и что видел.
Ему было неловко, да что там — практически стыдно за то, что он лез в Женькину жизнь. Собирал информацию у нее за спиной. Информацию, которую, он был совершенно уверен, она бы предпочла скрыть. Сколько раз он думал о том, чтобы спросить у нее напрямую: Женя, что случилось? Тогда, почти три года назад. Из-за чего профессорская дочка, подающая надежды аспирантка бросает все и уезжает в другой город. И устраивается на работу таксистом.