Фелан ошалело глядел на женщину, сыгравшую такую роковую роль в его жизни. Так он не был ее плотью и кровью! Ни ему, ни его детям не угрожало ее тяжелое наследство!
— Спускайся, — тихо сказал он. — Ты уже убила двух человек. Не надо больше никому причинять вреда.
И снова над морем зазвучал зловещий хохот сумасшедшей старухи.
— Ты любишь эту девчонку, Фелан?
Он знал, что должен солгать, чтобы не доводить леди Марджери до крайности. Но ведь это могли быть последние слова, которые услышит от него Джульетта.
— Да, — твердо произнес Фелан, сам удивляясь, что наконец говорит правду, от которой так долго отворачивался. — Я люблю ее.
И тут каким-то странным образом лицо Джульетты преобразилось. Вместо страха в ее глазах горел теперь волшебный огонь чувств. Девушка потянулась вниз, к нему. Старая мачта угрожающе закачалась, и Фелан замер, глядя на нее снизу вверх. Он едва сдерживался, чтобы не броситься к ней, отшвырнув сумасшедшую старуху, но знал, что тем самым погубит всех.
— Неблагодарный ублюдок! — раздался над его головой скрипучий голос леди Марджери. — Но ты не прав в одном. Я убила только одного человека. Мужа этой дурочки. Можешь считать это свадебным подарком. Кстати, тебе интересно, кто убил лорда Гарри? Вы оба — ты и твой братец — безмозглые идиоты, готовые верить только очевидному!
— Но если не ты, то кто же его убил?
— Он заслуживал смерти, лорд Гарри! И правильно, что я обвинила во всем этого выродка, твоего брата. Но власти не поверили мне. Вы не знали этого? Да-да! У вас не было причин скрываться. Они решили, что перед ними сумасшедшая старуха, помешавшаяся на мести мужу и его незаконному сыну, и, если бы я не уехала, они могли бы арестовать меня. — Она с ненавистью посмотрела на Вэла. — Но мне все равно. Я не жалею о том, что совершила. Мой муж узнал наконец правду о тебе, Фелан. Он собирался лишить тебя наследства и поставить на твое место Вэла. Я должна была сделать что-то, чтобы защитить тебя, но не успела. К счастью, был человек, который заботился о тебе куда лучше, чем я.
Фелан продолжал медленно подниматься вверх. Пока внимание леди Марджери было сосредоточено на ее истории, она не замечала, что он подбирается все ближе к Джульетте.
— Так кто же убил его?
— Он скажет тебе, что это был несчастный случай, что они просто боролись за нож. И ты, вероятно, поверишь ему. Возможно, это даже правда. Но факт остается фактом. Моего мужа убил Ханниган.
Фелан услышал оглушительный треск дерева. Мачта начала раскалываться пополам. Джульетта выпустила ее из рук… Еще секунда — и она повисла, зацепившись юбкой.
— Нет! — закричала леди Марджери, бросаясь к ней. — Ты не останешься жить! Я не позволю тебе заполучить его!
Она протянула к Джульетте руку с крючковатыми пальцами и утратила и без того зыбкое равновесие, позволявшее ей держаться на мачте. Вопя, она летела вниз, и ветер развевал ее мокрую юбку и длинные седые волосы. Тело ее ударилось о борт корабля, пробило его и оказалось в воде.
— Не двигайся! — крикнул Фелан Джульетте. — Я сейчас сниму тебя!
Он начал осторожно пробираться к ней по рушащимся реям, стараясь не смотреть на уносимое волнами в море тело женщины, которую он всю жизнь считал своей матерью.
Мачта угрожающе заскрипела.
— Нет! — воскликнула Джульетта. — Спускайся вниз! Ты упадешь!
— Ерунда, — отмахнулся Фелан.
Он уже почти достиг нужного места, рука его почти коснулась ее руки, но в этот момент обломок мачты, за который цеплялась ее юбка, с треском сломался, и Джульетта, отчаянно крича, полетела вниз, вниз — в пасть бушующего моря…
Холодная темная вода сомкнулась над ее головой, и Джульетта погрузилась во мрак. Юбки облепляли ее ноги, туфли тянули вниз. Она изо всех сил барахталась, пытаясь выплыть, но течение было убийственно сильным и сносило ее в сторону, не давая подняться на поверхность. Легкие ее уже готовы были разорваться, когда ей удалось наконец вынырнуть, но безжалостное течение уносило ее все дальше и дальше в море. Вот уже скрылся из виду разрушенный корабль, хотя еще видны были стоявшие на скале люди.
Джульетта открыла рот, чтобы закричать, моля небеса о помощи, но только нахлебалась воды. И тогда она поняла, что ее сейчас унесет в морскую пучину, и только эти молчаливые стражи на скале будут свидетелями ее печального конца.
Но вот и они скрылись из виду — Джульетту уносило все дальше и дальше. Дурацкая женская одежда тянула ее ко дну, и ей стало ясно, что надо перестать на время думать о Фелане и сосредоточиться на собственном спасении. Ей удалось стряхнуть с ног намокшие кожаные туфли, затем она начала стягивать с себя юбки, снова подгружаясь при этом под воду. Когда же она опять вынырнула на поверхность, море несло ее вдоль полосы незнакомого берега, сжимая в своих объятиях, подобно ревнивому любовнику.
Джульетта знала, что бесполезно пытаться плыть против течения. Вместо этого она старалась держаться на плаву — только чтобы выжить, не захлебнуться. А водоворот нес ее все дальше и дальше. Но в тот момент, когда Джульетта уже готова была отчаяться, темная сила воды вдруг отпустила ее, и она почувствовала, что может теперь неспешно плыть к берегу под лучами встававшего над головой солнца.
Джульетте понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что она свободна. К счастью, берег был неподалеку, и все-таки, добравшись до полосы прибоя, она была вымотана до предела и рухнула без сил на песок, отчаянно пытаясь перевести дух.
Джульетта не знала, как долго пролежала на берегу — минуты или часы, — прежде чем смогла заставить себя сесть, чтобы оглядеться вокруг. И девушку тут же вновь охватило отчаяние. Скалы вокруг были белыми, точно мел, и совершенно отвесными, а полоска песка тянулась всего на несколько ярдов. Джульетта поняла по следам на камнях, что во время прилива эта песчаная коса скрывается под водой. Так что времени у нее не было. Фелан, конечно, будет искать ее, но он ведь не знает, куда именно отнесло ее течением. Значит, надо двигаться, пробираться обратно, к нему. Ей ведь так много нужно ему сказать!
Она залезла под облегавшую тело нижнюю рубашку и нащупала намокший кусок бумаги. Теперь его можно было выбросить — соленая вода смыла изображение, но Джульетта почему-то не могла заставить себя это сделать. Ведь набросок был ее единственным утешением с тех пор, как она покинула Фелана.
Джульетта вспомнила, как он сказал, что любит ее. Твердо бросил это в лицо сумасшедшей старухи, называвшей себя его матерью. Но она знала, что заставит себя в это поверить, только если услышит эти слова, находясь с ним наедине, в темноте и тишине. Только тогда она решится позволить себе любить его…
Джульетта пошла по берегу, увязая ногами в песке. Не надо думать сейчас о любви, о будущем. Стоит думать только о том, как снова оказаться рядом с Феланом. Ей необходимо выбраться отсюда — по морю или по скалам, если удастся отыскать тропинку. А остальное устроится само собой.
Вэл медленно шел по набережной Хэмптон-Реджис, радуясь от души, что никто не смотрит на него, никто не узнает в спокойно прогуливающемся белокуром юноше очаровательную миссис Рэмси. Оставалось только надеяться, что его не узнают и впредь. Не то чтобы Вэл собирался проводить много времени в Хэмптон-Реджис. Но ведь здесь жили его будущие родственники. Захочется же Софи время от времени навестить отца и мать. И, если она будет настаивать, Вэлу придется ее сопровождать.
Вообще-то, чету де Квинси удивительно легко удалось приучить к мысли, что их драгоценная единственная дочь выходит замуж за незаконнорожденного отпрыска покойного лорда Ромни. Разумеется, никто из них не знал, что жених Софи имеет какое-то отношение к ее благополучно исчезнувшей подруге. И Софи очень грамотно выдвинула родителям свой ультиматум. Или они примут незаконнорожденного зятя, доказав тем самым на деле свое пресловутое свободомыслие, или никогда больше не увидят свою дочь.
Сам Вэл мог бы найти в рассуждениях своей невесты немало слабых мест, но, слава богу, родители Софи были не столь проницательны. А тот факт, что лорд Ромни за прошедшие годы неплохо обеспечил своего любимого, хотя и незаконного сына, окончательно успокоил миссис де Квинси. Кроме того, ее очень обрадовало известие о том, что Вэл остался в Англии управлять огромными поместьями своего брата.
Направляясь к дому новых родственников, Вэл размышлял о том, что просто не имеет права на такое счастье. Ведь оказалось, что за то время, что он провел в Хэмптон-Реджис, щеголяя в женском платье, доброе имя его очистилось само собой. Леди Марджери умерла, унеся с собой в могилу все тайны семьи Ромни, а Ханниган исчез в лесах, как только стало ясно, что нет больше надежды отыскать Джульетту живой или мертвой. Никто не мог его найти, да никому и не хотелось этого по-настоящему. Была ли смерть лорда Гарри несчастным случаем или убийством, случайностью или частью дьявольского плана, дело было сделано. И хотя Вэл по-прежнему оплакивал эгоистичного старика, сделавшего на своем веку несчастными стольких людей, он прекрасно понимал, что пора перестать тревожить память лорда Гарри и позволить ему почить с миром.