Волны били в нос его лодки, и Джаявара обдавали прохладные брызги. В лучах солнца поблескивали оружие и щиты неприятеля. Некоторые чамы пели, и ветер доносил до него их голоса. Он приказал лучникам приготовиться, а капитану — плыть к самой большой из вражеских лодок.
Расстояние между флотилиями сокращалось. Джаявар молился о победе и, сжимая в руках саблю и щит, представлял улыбающееся лицо Аджадеви. Он уже хотел приказать увеличить скорость, когда чамские лодки вдруг начали расходиться. Они веером уходили на запад и на восток, открывая огромное множество мелких судов, прятавшихся за ними. Эти суда были плотно забиты воинами и двигались прямо на кхмерский флот.
У Джаявара появилось ощущение, как будто его сбросили с самой высокой башни храма Ангкор-Ват. Он раньше своих людей понял, что это ловушка, и быстро скомандовал придержать весла, не вынимая их из воды, чтобы погасить движение по инерции. Лодка замедлила ход, но враг надвигался слишком быстро, обходя с двух сторон малочисленный флот кхмеров. Быстрые чамские лодки начали окружать его. Джаявар думал, не дать ли команду разворачивать лодки и плыть в обратную сторону, но такой маневр отнял бы слишком много времени. Его воины изнурили бы себя бессмысленными усилиями и были бы ослаблены еще до начала настоящего боя.
Глядя по сторонам, Джаявар отчаянно пытался найти пути к отступлению, какую-то брешь в строе чамских лодок, через которую можно было бы прорваться и спастись. Однако вражеские лодки выстроились в два и даже три ряда. Если вклиниться в такую цепь, это приведет лишь к тому, что все находящиеся поблизости лодки противника тут же набросятся на кхмеров со всех сторон. Нескольким головным лодкам, вероятно, удастся ускользнуть, однако все остальные будут уничтожены на месте.
— Готовьте свои стрелы! — крикнул он, решив, что шанс на победу даст атака. Он указал на одну из мелкие чамских лодок, перегруженную воинами. — Вот ваша первая мишень! Цельтесь в нее, а затем в те лодки, где больше людей!
Чамский флот подходил все ближе. Вражеские воины принялись кричать, потрясая в воздухе своим оружием. Внезапно Джаявара охватила ярость, и он резко повернулся к своим людям:
— Вот те, кто украл вашу землю и убил ваших близких! Они кричат, чтобы нагнать страха в ваши сердца, но разве мы боимся их?
— Нет! — ответил дружный хор голосов.
— Так заставьте их замолчать навсегда! Пускайте свои стрелы и приготовьте копья!
Пятеро лучников подожгли стрелы и, натянув тетивы своих луков, отправили горящие факелы в сторону вражеского судна. Несколько стрел попали в парус, и чамы закричали, когда ткань загорелась. По примеру Джаявара командиры на других лодках тоже отдали приказ стрелять, и множество горящих факелов полетели по дуге над водой, попадая в паруса, в корпуса лодок, в людей. Ветер подхватывал пламя, и оно быстро расползалось по парусам, перебрасываясь на выцветшую под солнцем древесину. Чамские лучники начали стрелять в ответ, но без огня их стрелы не наносили противнику большого ущерба. Другие чамские воины тем временем сражались с огнем с помощью своих щитов. Некоторые преуспели в этом, но многие получили ожоги и попадали в воду.
Джаявар видел, что огонь сеет хаос и панику в стане врага, но большинство вражеских лодок не пострадали и двигались теперь прямо на них. Чамов явно подстегивало стремление отомстить. Джаявар выискивал лодку Индравармана, считая, что она должна быть самой большой. Но из-за дыма и заслонявших все парусов трудно было что-либо разглядеть.
Прямо на него неслось чамское судно, нос которого был охвачен огнем.
— Держитесь! — крикнул Джаявар, подняв свою саблю и приготовившись к столкновению лодок.
Горящее судно врезалось в его лодку. От удара он зашатался.
— За Ангкор! — крикнул он и ринулся вперед, не обращая внимания на свистевшие мимо стрелы и уже умирающих рядом друзей и врагов.
— Плывите туда! — проревел Индраварман своим гребцам, которые сразу же побросали весла, как только с неба градом посыпались стрелы. — Плывите туда, иначе, клянусь богами, вы все лишитесь головы!
Весла поднялись и опустились в воду. Лодка двинулась вперед. Индраварман продолжал орать на своих людей, придя в бешенство от ущерба, нанесенного горящими стрелами. Он планировал дождаться конца сражения и вступить в него, когда кхмеры будут уже практически разбиты, однако он просто не мог смотреть на то, что делали с его флотом эти стрелы. Чуть ли не половина его лодок была в огне, и хотя часть из них уже врезалась во вражеские лодки, с кхмерами, собственно, сражалась лишь малая часть его войска. От пылающих факелов, которые когда-то были парусами, расползался густой дым. Шесть чамских лодок просто перевернулись, когда все люди в них, спасаясь от пожара, перешли на одну сторону. Куда бы ни посмотрел Индраварман, везде в воде были люди, которые судорожно метались, выискивая свои лодки.
— Туда! — зычно крикнул Индраварман, указывая на большую кхмерскую лодку, которая, похоже, нанесла наибольший урон его флоту. — Плывите к ней! Немедленно, пропади пропадом ваши души!
На его пути оказалось небольшое судно, полное сиамских воинов; оно было повернуто к ним бортом, словно приглашая врезаться в него.
— Быстрее! — скомандовал Индраварман. Он перешел на нос, нервно стуча тупым концом своего трезубца о палубу. — Бейте ее в бок! Потопите ее! Ну же, давайте, давайте!
Сиамское судно попыталось увернуться, но капитан лодки Индравармана управлял умело, и упрочненный нос их судна врезался прямо в середину лодки противника. Затрещали и начали ломаться доски. Кричали люди. Небольшое судно судорожно содрогнулось и раскололось надвое. Сиамцы были раздавлены или сброшены в воду. Индраварман увидел, что один из плывущих пытается организовать тех, кто выжил. Чамский король занял устойчивую позицию и, размахнувшись, метнул копье, а затем ликующе взревел, когда оно пронзило сиамцу плечо.
В палубу рядом с Индраварманом ударилась горящая стрела. Наклонившись, он сбил ее щитом и затоптал огонь. Большое кхмерское судно теперь было от них слева, и он скомандовал капитану править туда. Кто бы ни управлял вражеским кораблем, он делал это со знанием дела, поскольку его люди уже уничтожили несколько чамских лодок.
— Джаявар! Ты здесь? — проревел Индраварман по-кхмерски. — Выйди! Выйди ко мне, жалкий трус!
Расстояние между двумя судами сокращалось. Индраварман схватил другое копье; ему вдруг ужасно захотелось схватиться с врагами врукопашную и увидеть ужас на их лицах. Начало битвы оказалось за противником, и теперь короля переполняла жажда мести. Почему никто из его командиров не додумался до использования горящих стрел? Они ведь уже применяли их в открытом море! Почему никто не смог предвидеть, что это сработает и в такой битве?
— Гребите сильнее! — снова прокричал он. В кхмерской лодке было уже полно сражающихся людей, с каждой стороны билось по нескольку десятков человек. — Джаявар находится на этой лодке, и мне нужна его голова!
Кхмерское судно приближалось. Индраварман бросил копье, которое пронзило кхмера, а затем взялся за свою тяжелую двухстороннюю секиру.
— Боги смотрят на всех нас! — проревел он, обращаясь к своим людям и позади себя, и на вражеской лодке. — Так что не разочаруйте их! И меня тоже!
Удар пришелся нос в нос. Индраварман подпрыгнул, пролетел по воздуху и приземлился на вражеской территории. Он занес свою секиру, и началось побоище, радостное и удивительное для него, наполнявшее его невиданной силой. Он шел вперед, оставляя своим окровавленным оружием широкой проход позади себя; ярость заглушала все его мысли, выпуская на волю первобытные инстинкты, которые вели его все дальше и дальше, туда, где, как он полагал, сражался Джаявар.
Дым образовал черное пятно на горизонте, и он не оставлял уже никаких сомнений в том, что сражение началось. Асал продолжал грести, а Воисанна вглядывалась в даль; как бы ей ни хотелось, чтобы это было неправдой, ей пришлось принять то, что там, в огне, сейчас сражаются и гибнут люди. Если ее соотечественники угодили в расставленную Индраварманом западню, как того опасалась королева, тогда, наверное, для кхмеров это конец.
С каждым ударом весел дым становился все более густым и зловещим. Прищурившись, она уже могла различить очертания лодок и время от времени вспышки пламени. Когда она перевела взгляд на Асала, ей мучительно захотелось, чтобы они оказались где-то в другом месте, чтобы Чая была в безопасности, чтобы все они забыли, что такое бояться и ненавидеть. Война смела их, но ведь не они эту войну развязали! Почему же они должны все время страдать от нее?