Однако девушки ошибались. Удовлетворение, испытанное с Жасмин, бесстрастно покорявшейся ему, не доставляло герцогу особой радости: просто ему хотелось иметь законного наследника. За это время она могла бы родить дважды и снова забеременеть. Всякий раз, когда Жасмин оказывалась в его постели, где-то в глубине сознания Сабатина таилась мысль о том, что она была дочерью пожилых родителей, и это могло повлиять на ее способность к деторождению. Если, чтобы зачать, ей понадобится столько же лет, сколько и ее матери, то он сам будет годиться своему отпрыску не в отцы, а в дедушки.
Однажды он искренне обрадовался, но его жена не имела никакого отношения к причине веселья. Один из его кузенов, который, к слову сказать, был наследником Сабатина, постоянно держал его в курсе последних событий придворной жизни. В тот раз он уведомил Сабатина, что герцог Бурбонский не только впал в монаршую немилость, но и сам теперь оказался в ссылке. Его отправили в Шантильи, откуда до Версаля не так-то близко. Сабатин смеялся долго и громко, падение всесильного Бурбона привело его в великолепное настроение: это было хорошей приметой. Де Вальверде воспрянул духом. Уж теперь-то на небе взойдет и опять засияет его звезда, и ждать этого осталось недолго.
1728 год близился к концу. В один из дней Жасмин возвращалась с прогулки по парку, который, по сути, был продолжением смешанного леса. Там росли березы, осины, сосны и рябины. Густые заросли, покрывавшие все склоны возвышенности, на которой стоял замок, были похожи на причудливое пестрое одеяние. Жасмин остановилась, чтобы перевести дух и полюбоваться прекрасным видом на Долину, где между далеко отстоящими друг от друга крестьянскими хижинами тянулись длинные ряды ореховых деревьев. И в этот момент послышался скрип колес. Обжигающей стрелой ей в сердце ударила тревога. Ворота не заперты! И она об этом не знала… Жасмин почти бегом бросилась по тропинке к замку. У крыльца стояла забрызганная дорожной грязью карета с шестеркой лошадей, от которых шел пар. По ступенькам крыльца медленно поднималась полная женщина, которую Жасмин сразу же узнала.
— Берта!
Она, должно быть, сама того не сознавая, изо всех сил выкрикнула имя своей няни, но женщина остановилась и, не спеша повернувшись», посмотрела в ее сторону. Да, это была именно она, степенная, сдержанная Берта, которая, как и следовало ожидать, не стала махать руками или бежать навстречу своей бывшей подопечной, спешившей к ней со всех ног. Жасмин мгновенно взлетела по ступенькам и крепко обвила Берту обеими руками, смеясь и плача от радости. Через пару секунд она вдруг замолчала и отстранилась от гостьи. Страх исказил черты ее лица. Почему приехала Берта? Неужели…
— Мой отец?.. — языку нее вдруг одеревенел, и она не смогла закончить фразу.
Берта отрицательно покачала головой и улыбнулась, согретая этим теплым приемом:
— Нет, барон не покинул нас, но ваша мать все свое время проводит с ним. Вот почему я приехала сюда вместо нее.
— Так значит, ты проделала весь этот долгий путь совершенно одна! Пойдем быстрее в замок!
С глазами, полными счастливых слез, Жасмин провела Берту через зал и возобновила разговор лишь на лестнице, когда они оказались подальше от дворецкого, который уже навострил уши, надеясь подслушать и донести герцогу.
— А теперь давай быстрее выкладывай все новости! Я прямо вся извелась от нетерпения! — сказала Жасмин, как только Берта оказалась в ее покоях.
— Сначала о вашем отце. Ему стало значительно лучше, и теперь с посторонней помощью он может встать с постели и дойти до кресла. Говорит он почти так же, как до болезни. Он произносит все слова разборчиво, только чуточку медленнее, и свободно разговаривает с посетителями.
— Но как же матушка управится с ним без твоей помощи? Ведь все это время ты была ее правой рукой, ухаживая за отцом!
— Мое место заняла Ленора. Барон любит ее, потому что она часто рассказывает ему о вас и о времени, проведенном ею в качестве вашей горничной, хотя прослужить у вас, как видно, ей пришлось очень недолго.
— Ты хочешь сказать, что Ленора сумела добраться до Шато Сатори после того, как ее изгнали отсюда?
Берта кивнула:
— Но путь ее был долгим и трудным. Лишь через три месяца показалась она на пороге нашего дома. У нее не было ни единого су, часто приходилось идти пешком. Иногда она нанималась на работу, чтобы добыть денег на пропитание. Когда была возможность, она ехала на попутных фургонах и в почтовых каретах.
— Так это от Леноры мать узнала, почему от меня нет никаких писем?
— О, нет! Ваш муж написал об этом еще задолго до появления Леноры.
Жасмин внимательно выслушала Берту, которая подробно изложила содержание письма Сабатина. Теперь она отнеслась к этому спокойно. В какой-то степени ей даже стало легче. Ведь письмо Сабатина, по крайней мере, избавило их от дальнейших тревог, связанных с неизвестностью. Ее родители передумали Бог весть что, не получая от нее никаких вестей.
— Ну а Ленора, конечно, рассказала все подробности…
— Да, но не сразу. Видите ли, как только она добралась до Шато Сатори, то слегла в горячке. Одно время нам казалось, что девушка не выживет, но ваша матушка выходила ее.
— Но ведь у Леноры был кошелек с деньгами, который я ей дала! На эти деньги она доехала бы до Версаля без всяких затруднений.
— Ваша экономка отняла у нее не только письмо. Бедная девушка осталась ни с чем.
Глаза Жасмин сузились, и в них появился недобрый блеск, хорошо знакомый прислуге замка.
— Это очень интересно. Попозже я разберусь, куда подевались деньги. — Затем ее лицо опять прояснилось, и она взяла руку Берты в свою. — Тебе отведут спальню рядом с моей, и как только ты приведешь себя в порядок с дороги, я прикажу, чтобы сюда принесли ужин. Ведь ты, должно быть, проголодалась.
— Да здесь можно есть прямо на полу, если весь замок сверкает такой чистотой, как те места, по которым я прошла, — заметила Берта с улыбкой. — Никогда бы не подумала, что такой старый замок может пахнуть лишь древностью и духом времени. Повсюду чувствуется аромат пчелиного воска и лаванды.
— Других запахов я не выношу.
Берта бросила в ее сторону странный взгляд, но ничего не стала говорить, пока они не вошли в комнату, отведенную Жасмин для гостьи. Берта с неудовольствием оглядела стены, отделанные дубовыми панелями и парчой, и бархатные кушетки.
— Все это великолепие не для меня. В таких покоях должны оставаться только знатные дворня.
— У нас никогда не бывает гостей. Никто не решается навещать нас. Ты — первая.
Берта нахмурилась:
— Я не в гости приехала сюда, а жить.
Это радостное известие настолько ошеломило Жасмин, что на какое-то время она потеряла дар речи. Но улыбка на ее лице говорила сама за себя. Заем она повисла на шее у Берты:
— Я уже и забыла, что это такое — чувствовать себя счастливой. О, Берта, сегодня самый счастливый день в моей жизни с тех пор, как меня увезли из дому!
Решено было приступить к поискам комнаты поменьше, потому что Берта с присущим ей упрямством отказалась поселиться в этих роскошных апартаментах. Она предпочла бы поселиться вместе с прислугой, если бы тут уже, в свою очередь, не уперлась Жасмин, понимавшая, что ноги у Берты уже не те, что были два десятка лет назад и ей будет утомительно бегать вверх-вниз по лестнице.
Однако самый счастливый момент был впереди, и он настал, когда Берта торжественно вытащила из кармана плаща длинное письмо от Маргариты. Чаша радости Жасмин переполнилась.
Распечатав конверт, она увидела на письме и подпись отца, выведенную его дрожащей рукой. Она поцеловала обе подписи. Берта передала ей также и другие письма от друзей, которые, узнав, что к Жасмин едет няня, с радостью воспользовались случаем передать весточку, несмотря на некоторую обиду. Они считали, что Жасмин зазналась, став герцогиней, и по этой причине не желала переписываться. Сперва Жасмин, конечно же, прочла послание матери, в котором та давала полный отчет о здоровье отца, а затем сообщала о том, что вееры Пикард выпускаются теперь под другим названием. Маргарита продала все свое дело, включая особняк на авеню де Пари, магазин на Елисейских полях и все мастерские. После главных шли менее значительные новости, которые на первый взгляд казались пустяками, но на самом деле были очень дороги всякому, кто уже давно не бывал дома. Маргарита не забыла упомянуть и о Версале, осведомив обо всех изменениях в жизни ее знакомых. Один женился, другая вышла замуж, у такого-то родился ребенок. Мужья одних молодых дам получили повышение по службе, а другим не повезло. Перечислила она и все помолвки, объявленные за последний год, и добавила в заключение, что весь двор умиляется преданности короля и его любви к жене и дочерям-близнецам.