Екатерина Риз - Тебе назло

Не знаю, хватило ли мне сил выразить возмущение, но я очень старалась.

— Потрясающая логика. Спасибо за поддержку.

— Пожалуйста. Генке сказала?

— Нет. У него сейчас других забот полно.

— Ты про его брата? Это точно. Кстати, ты телевизор смотрела? Местные новости?

— Издеваешься?

Она только рукой на меня махнула, а потом сообщила:

— Нас ведь сегодня ограбить пытались. Новость дня!

Я стакан до рта не донесла.

— Как это? А я не слышала ничего…

— Да не дома. "Логово" ограбить пытались.

— Чего там брать-то?

— Оказывается, есть что. У Кирилла с банком проблемы в последнее время, он с Соколовским разругался вдрызг, раньше всю выручку в его банк сдавали, каждую пятницу, а в последние несколько недель, пока с новым банком договор не подписали, все деньги, оказывается, в "Логове" держали. А чтобы внимание не привлекать, много охраны не ставили, на самих себя надеялись. А кто-то прознал, и вчера ограбить решили. В общем, шума на всю область. Кирилл говорит, милиции было — тьма, сплошные шишки.

Я на постели села и к спинке кровати привалилась.

— А где они их хранили? В сейфе, что ли?

— Откуда я знаю? Но явно не в сейфе. Кто такие деньги в сейф положит?

— В подвале зарыли, — неожиданно фыркнула я. — А кто ограбил?

— Приезжие какие-то. Мне Кирилл так сказал.

Я глаза опустила, призадумавшись.

— И, кажется, бармена арестовали, это я в Новостях услышала. Как сообщника.

— Бармена из "Логова"?

Ника кивнула, а потом напомнила про воду.

— Попей ещё, лимонный сок тошноту притупляет.

Я допила воду.

— Зачем они деньги в "Логове" хранили? Там ведь кого только не бывает. И вообще, что это за деньги? Откуда столько наличности?

— А вот это, Вась, мы с тобой вряд ли когда узнаем. — Ника пустой стакан у меня забрала и с кровати поднялась. — Полежи ещё.

— Папка с Генкой спят ещё?

— Да.

— Генка точно спит?

— Ну, извини, я не догадалась проверить. Но ещё не выходил.

Ника ушла, а я на подушках вниз сползла, задумавшись не на шутку. Ну что ж, всё сходится. Папка знал, что его грабить собираются, и про парней этих знал, и, скорее всего, про Стасика. И если бы тот так вовремя не попался ментам этой ночью, если бы столько дел не наворотил по собственной глупости, то наверняка этой ночью поехал в "Логово", и его всё равно бы взяли, только по другой статье, более серьёзной, а может, и убили бы при задержании. Тьфу, о чём я думаю? Но получается, что в этот раз глупость Стаса пошла ему на пользу. Спасла от более серьёзных проблем.

Когда я спустилась вниз, застала Генку в столовой. Одного. Я ещё по сторонам огляделась, но никого не увидела. Подошла к нему, в бритую макушку поцеловала, и в его тарелку заглянула. Вдруг поняла, что жутко голодна. Надо же, и не тошнит больше!

— Поспал ещё?

Генка кивнул, и очень галантно — ногой! — отодвинул для меня соседний стул.

— Да. А ты чем занималась?

— Да так, — неопределённо проговорила я, взяла пустую тарелку и положила себе салата. — Телевизор смотрела. Очень интересные вещи там рассказывают. Настоящий детектив.

Генка хмыкнул, но как-то невесело.

— Не слушай никого.

— Да? И тебя не слушать? Или ты рассказывать ничего не собираешься?

— А чего рассказывать-то, Вась? Ничего не случилось. Мы ещё и пострадавшей стороной оказались.

— Ну, конечно.

— А что, нет? Нас чуть не обокрали.

— Чуть-чуть не считается.

Генка на меня посмотрел.

— А чего ты злишься?

Я головой покачала.

— Не злюсь.

— А то я не вижу. Из-за Светки?

— Про твою Светку мы отдельно поговорим. — Я усердно жевала, стараясь вместе с салатом гнев свой проглотить, но ничего не выходило. В конце концов я сдалась и сказала: — Вы два эгоиста. Вам всё равно, что мы с Никой с ума сходим. Вы как жили поодиночке, вот так вы и живёте. Всё у вас какие-то премудрости и затеи.

— Какие затеи, Вась?

— Не знаю какие! Вы оба прекрасно знали, что происходит, но вместо того, чтобы решить это дело миром, дождались, пока вас грабить начнут. Спектакль устроили, милицию позвали, а теперь вы — пострадавшая сторона! А я чуть с ума не сошла этой ночью!

— А что нужно было делать? Пойти в милицию и заявление написать: кажется, нас грабить собираются? Да нам бы в лицо рассмеялись!

— А сейчас над вами не смеются! Кстати, в милиции не спросили, откуда столько налички взялось?

— А это не их дело!

— Расскажи это кому-нибудь другому, а не мне!

— Так, что за крик?

Я на отца обернулась, посмотрела возмущённо, и вернулась к еде. На Завьялова принципиально больше не смотрела. Только прожевав, сказала:

— Вы два одинаковых!

— Опять началось. — Генка на стуле откинулся и на Филина посмотрел. Тот ко мне сзади подошёл и руки мне на плечи положил.

— Дочь, ты чего бузишь?

— Ничего.

— Нужно же твоему папке когда-нибудь становиться законопослушным гражданином и сотрудничать с милицией?

— Для начала моему папке не мешало бы прекратить непонятную наличность по всяким "Чёртовым логовам" ныкать. Тебе так не кажется?

— А вот это уже не твоё дело. Твоё дело деньги тратить, а не спрашивать, откуда они взялись. Кстати, ни одного незаконного рубля, чем хочешь поклянусь. — Папка меня отпустил и сел во главе стола. Оглядел тарелки. — И чем нас сегодня кормят?

Я на любимого посмотрела. Генка вернулся к еде, но успокоенным не выглядел. Хмурый и какой-то пришибленный. Хотя, я этому уже не удивлялась.

— Что Света хотела? — поинтересовалась я, когда мы вместе с ним в сад вышли. Я вдохнула полной грудью, даже голову закинула, на небо посмотрела — погода прекрасная. А потом села на Ванькины качели, оттолкнулась ногами.

— Да ничего. Я телефон вчера выключил, а мать обзвонилась.

— Ах да, я и забыла, что Света почти член семьи.

Генка качели толкнул.

— Какой семьи, что ты выдумываешь?

— А разве нет? Она же подруга детства мужа твоей сестры. Это близкая родня.

— Откуда ты это знаешь?

— Как откуда? Оксана рассказала. Кто у нас лучший рассказчик, в конце концов?

Завьялов дыхание с трудом перевёл. Смотрел куда-то за мою спину, зубы сжал, но продолжал качать качели. Я приставать к нему больше не стала. Спустя пару минут подёргала его за футболку, он глаза опустил. Не улыбнулся, но взгляд не отводил, что уже хорошо. Я потянула его вниз.

— Поцелуй меня.

Он наклонился, лбом к моему лбу прижался, а когда я привстала, чтобы его обнять, поцеловал. Сначала в его поцелуе ничего не было, кроме беспокойства, но уже через несколько мгновений Генка меня сильнее сжал, голову мне запрокинул, но не успела я поцелуй прочувствовать, как с веранды раздался резкий свист.

— Не наглейте, а.

Я глаза открыла и с взглядом Завьялова встретилась. Скромно улыбнулась.

— Это мой папа, — пояснила я. — И вы с ним одинаковые.

Напряжение не спадало. И если папка всё больше веселился по поводу того, что он теперь потерпевший и представителям прокуратуры приходится относиться к нему с пониманием и невероятным терпением, то Генка день ото дня мрачнел. Я о причинах догадывалась, и один раз даже со Светой разругалась, можно сказать, у всех на глазах. Завьялов как раз в Яблоневку приехал, вздохнуть не успел, а она уже его выловила и давай что-то внушать. И взгляд у неё при этом такой серьёзный, вид встревоженный, а уж когда она за руку его взять попыталась, я не выдержала.

— Это уже всякие границы переходит, — пожаловалась я в полный голос и на Нику посмотрела.

Та кинула взгляд в сторону холла, где Генка со Светой разговаривали, потом ко мне обратилась:

— Ты успокойся.

— Я не могу успокоиться. Я вообще не понимаю, почему она до сих пор в нашем доме! У меня это в голове не укладывается.

Ника хмыкнула и перевернула страницу нового рекламного проспекта нашей туристической компании. Их Генка как раз привёз из типографии, а теперь вот со Светой разговаривает, а я от них взгляда оторвать не могу.

— Ты хочешь, чтобы я её уволила?