Донна Грант - Темный горец

— Не более того, что любые божества обладают громадной силой.

— Добавлю и то, что к Воителям нет ни капли доверия!

— Совсем не уверена в этом. — Риган была не прочь вступить в серьезный спор со старейшиной. — Да, все мы родились, заведомо обладая магическими силами. Эти силы чисты и не имеют ни хороших, ни плохих свойств. Но в каждом из нас — в мужчине или в женщине, не важно — присутствуют и злые, и добрые начала. И каждый находит свой путь, приняв решение, на чьей стороне идти по жизни. Драу выбрали зло. А у Воителей такого выбора не было, ими просто управляли внутренние боги. Я не вижу причин, почему некоторые из Воителей не могли бы встать на сторону добра.

— Может быть, в твоих словах и присутствует истина, но, невзирая ни на что, ты не должна верить этим людям, — вздохнула Мейри, не скрывая досады, что не смогла переубедить Риган.

— Они упоминали древнюю реликвию — артефакт. И ты вела себя так, словно прекрасно понимала, о чем идет разговор. Почему я никогда не слышала ни о какой реликвии раньше?

Ей совсем не хотелось докучать старейшине расспросами, просто таинственный артефакт упоминался в древнем тексте на входных колоннах. Риган разобрала эти надписи самостоятельно, но посчитала, что говорить об этом Гэлену пока не стоит. Кроме того, поняла она далеко не все и не была уверена, что трактует содержание правильно. Внутреннее чувство подсказывало Риган, что до самой сути она так и не добралась, что-то еще не познанное оставалось в этом тексте.

Мейри снова отвернулась к озеру и принялась изучать его спокойную поверхность. Ее руки с побелевшими костяшками пальцев еще сильнее вцепились в складки одежды.

— Есть вещи, которые дано знать только старейшинам. И не нам менять порядок.

Риган стало ясно, что разговор окончен. Слишком хорошо она знала Мейри — если уж та повернулась спиной, значит, не хочет, чтобы были видны ее глаза. А это, в свою очередь, могло означать только одно — откровенности не жди.

Выйдя из дома, Риган остановилась, раздумывая. А ведь старейшина не запретила ей разговаривать с гостями, хотя явно не одобряла продолжения этого общения. Но самой-то себе Риган не могла запретить! Чувствуя на себе пристальный взгляд Мейри, девушка отправилась на поиск Гэлена и Логана. Первым, кого она, к собственному удивлению, обнаружила, оказался малыш Браден, следивший за гостями, прячась за стволом огромного дуба. Мужчины спокойно сидели напротив дерева, друг против друга, с отсутствующими, ничего не выражающими взглядами, тихо, почти шепотом, разговаривая между собой.

— Они видели, что ты наблюдаешь за ними? — тихонько спросила Риган.

В замешательстве оглянувшись, Браден посмотрел в ее широко открытые серые глаза и так же тихо ответил:

— Нет, конечно. Я тут в сторонке, близко не подхожу. Это плохо?

— Я так не сказала. Просто ты обязан слушаться своей матери, она желает тебе только добра.

— А правда ты с ними разговаривала? Я слышал, ты была первой, кто их встретил.

Риган улыбнулась, глядя сверху вниз на любопытную мордашку, такую живую и простодушную.

— И первой встретила, и разговаривала, — подтвердила Риган. — Они ведь такие доступные и не ведут себя, как надутые индюки, правда? Люди как люди.

— У них нет оружия, — насупился Браден.

— Это потому, что они знали, мы не позволим им войти в поселок с оружием. С оружием они или без, но это — горцы, у меня нет никакого сомнения, что они участвовали во многих битвах.

— Держу пари, это так, — просветлел лицом мальчик и исчез в зарослях, заставив Риган еще раз ласково улыбнуться.

Этот малыш скрашивал повседневность жизни, делал ее светлее и ярче. Пожалуй, не только ее, но и всех окружающих. Она искренне пожалела, что спугнула мальчика своим появлением, ведь в первый раз в жизни он увидел настоящих Воителей-горцев. Когда-то же Браден должен научиться владеть мечом, но в этом ему не могли помочь женщины — тут требовался кто-нибудь такой, как Гэлен.

Риган поняла, что слишком размечталась: такого не могло случиться никогда, Фиона, мать Брадена, слишком опекала сына от любых неурядиц. Да и вообще казалось, будто друиды живут одной идеей — спрятаться от Дейрдре подальше и просуществовать на день больше, благо их магия пока обеспечивала защиту.

Откинув непослушные пряди за уши, Риган подумала, что неплохо было бы перевязать волосы шнурком, чтобы не появляться вновь перед Гэленом с растрепанной головой.

Не только одна Риган оценила обаяние чужаков. Женщины из молодого поколения поселка, еще способные к деторождению, набрались храбрости и приблизились к Гэлену и Логану.

Риган словно ударилась о стену: улыбнувшись, Логан что-то произнес, очевидно, пошутил, раздался дружный смех. Пять женщин, раскрыв рты и оттирая друг друга, внимали каждому его слову. Взор Риган переместился дальше и столкнулся с пронзительным синим взглядом. Сердце застучало в груди, словно птица, пойманная в силки. Как ей захотелось встать сейчас рядом с Гэленом!

Плавным движением руки Гэлен сделал приглашающий жест и тепло улыбнулся. Готовая ринуться вперед, она осознала, что остальные женщины, вертящиеся вокруг чужаков, будут только мешать: ей совсем не хотелось задавать вопросы, выкрикивая их через чужие головы. Наверное, лучше оставить Гэлена в покое, как и советовала Мейри. Опустив голову, Риган понуро побрела к своему домику, пообещав себе, что никогда больше не позволит горцу вводить себя в соблазн…

Увидев, что Риган исчезла столь же внезапно, как и появилась, Гэлен нахмурился: он был уверен, что девушка обязательно подойдет к нему. Что могло ей помешать? Очевидно, это имело какое-то отношение к женщинам, вертящимся возле Логана, но, черт побери, сам-то он был готов ответить на многочисленные вопросы Риган, сжигающие ее изнутри.

Девушка напоминала ему птицу, запертую в клетке и рвущуюся на свободу, видящую ее совсем рядом, чувствующую ее пьянящий запах и одновременно страшащуюся неизвестности. Мир этих друидов был для нее единственным, сохранившимся в памяти, и она страшилась поверить, что есть и другие. Гэлену было понятно такое неприятие, но в конечном счете он был уверен, что Риган сможет переступить через мнимую свободу и, стряхнув с себя остатки тягучего страха, разорвать цепкие корни этого поселка. И полететь, широко расправив крылья.

И, как ни странно, ему хотелось остаться здесь и увидеть начало этого полета. Он представлял величественное зрелище превращения Риган в самостоятельную женщину, без лишних вопросов храбро выходящую отсюда в жестокий и опасный мир.

Стоя перед столбами, Гэлен рассматривал надписи и рисунки, запечатленные на камне древними кельтами. Утреннее солнце, недавно вставшее уже светило достаточно ярко, чтобы искупать все вокруг в золотистом свете.

— Если ты проснулся сам, то не дашь поспать никому, — проворчал Логан, поднимаясь на ноги.

— Эти друиды верят в силы своей магии, — встряхнул головой Гэлен, — а я вот нисколько не верю этой чертовой Дейрдре. Она явно собирается появиться здесь, и это может произойти в любой день. Я почти всю ночь глаз не сомкнул!

— И что-нибудь увидел?

— Ничего, все тихо.

Что-то невнятно пробормотав, Логан скрестил руки на груди и указал подбородком на колонны:

— Узнал что-нибудь новенькое?

— Да, — коротко ответил Гэлен, оглядываясь. Убедившись, что вокруг нет посторонних ушей, он продолжил: — Камни, стоящие вдоль поселка, используются друидами и защищены их магией. Именно эта магия нужна для того, чтобы прятать что-то очень важное.

— Артефакт, — подсказал Логан.

Гэлен кивнул в ответ:

— Это мое мнение, но другого у меня нет.

Приблизившись к колонне, Логан провел рукой по высеченным знакам.

— Здесь говорится, что артефакт должен находиться в пределах каменной линии, чтобы Дейрдре не смогла его обнаружить.

— А не сказано ли там, каким именно образом Дейрдре может его найти?

— Такого здесь не говорится. Ну-ка, постой. — Логан обошел вокруг колонны и присел на корточки. — Тут написано, что древняя реликвия священна и должна храниться в тайне ото всех. Только друиды имеют к ней доступ.

— Ну и каким, по-твоему, образом мы убедим друидов, что являемся единственными, кто может обеспечить безопасность артефакта? — встревоженно вздохнул Гэлен.