— Главное, что узнаю я. Иди, работай, детка.
И он снова шлепнул Жанну по заднице, уже мягче, но та снова взвизгнула.
— Будешь послушной и прилежной, и тогда вечером…
Жанна возмущенно фыркнула.
— Вот еще! Ждать до вечера…
— Ожидание усиливает желание, — ухмыльнулся Артем и встал с дивана. Жанна цинично разглядывала его грозящую разойтись молнию на джинсах.
— Ну-ну, ожидание… В душ пойдешь?
— Иди работай! — рявкнул на нее Артем.
Жанна уничтожила его взглядом, демонстративно отвернулась, и пошло виляя бедрами, продефилировала к стойке.
Борясь с желанием догнать ее, нагнуть над стойкой, отшлепать до синяков и жестко отыметь, Артем ушел в дальний кабинет. Хлопнул в сердцах дверью, пошарил в ящиках стола, нашел забытую кем-то пачку сигарет, выбил одну, выкинул в корзину для бумаг, смял и выбросил туда же всю пачку. Вскипала глухая ярость — на эту сволочь Тишмана, измывающегося над беззащитной девочкой, на себя, за то, что не съездил ему по морде и за то, что до боли пульсировало сейчас у него в штанах. В горле пересохло, опять захотелось напиться. Пошарил по шкафам, как назло попадались только пустые бутылки. Со злостью вдавил кнопку селектора.
— Жанна! Кофе! И бутылку Араспела!
В селекторе обиженно молчали, но через минуту, когда он уже собирался выматериться и пойти самому, хрипло и томно произнесли:
— Йес, босс.
Артем все-таки выругался, с размаху упал в кресло, закрыл глаза и попытался расслабиться.
Через несколько минут он услышал, как открылась дверь, Жанна процокала каблуками по ламинату. «Будто гвозди забивает», — поморщился Артем, но глаз открывать не стал. Со стуком на стол поставили бутылку, вкусно запахло кофе, корицей, кардамоном. Жанна знала какой-то особый рецепт, с неповторимым запахом, до головокружения. Артему же почти удалось справиться с раздражением, глаза открывать не хотелось. Сквозь неплотно закрытые веки он видел смутный женский силуэт, что внезапно качнулся от стола к нему и пропал из виду.
Теплая ладонь легла на все еще напряженно-болезненный пах, с тихим вжиком разъехалась молния. Осторожные, но настойчивые пальцы, горячее дыхание, щекотно и приятно…
Он хотел оттолкнуть Жанну, по мягкие, влажные губы заставили его глухо простонать.
» А гори оно все», — успел подумать Артем и зарылся пальцами в шелковистые волосы Жанны, притягивая ближе…
— Босс, девочка была послушной и прилежной? — спросила Жанна хрипло и облизала губы.
Она все еще стояла на коленях между его разведенных ног и тяжело дышала. Артем рассеянно перебирал пальцами ее волосы, спутанные, чуть влажные. Разрядка будто выжгла в нем все: раздражение, тревогу, возбуждение. Легкий и пустой. Он отчаянно пытался удержаться за эту спасительную, приятную пустоту. Но в мозг все настойчивее стучались ненавистные мысли: «Сейчас она захочет продолжения. А нет ни сил, ни желания».
Артем провел большим пальцем по нижней губе Жанны, стирая размазанную помаду, она игриво прикусила его.
— Была, — согласился Артем и ласково погладил девушку по щеке. — Но правило о запрете секса на работе я не отменял. Так что послушной девочке придется пойти поработать — позвонить Кириллу и Ваньке, заказать цветы и проверить драпировки. И дождаться вечера.
— Нет, ну ты конченный эгоист! — возмутилась Жанна, вскочила, зло одернула юбку.
— Ну вот, — деланно огорчился Артем, — а счастье было так возможно! А если девочка продолжит спорить с боссом — то и вечером останется без сладкого.
Жанна сузила глаза, откинула на спину волосы, и, прошипев нечто неразборчивое, но явно нецензурное, выскочила за дверь.
На секунду Артему стало неловко. Жанна была влюблена в него как кошка больше трех лет, с тех пор как пристала к нему на одной из выставок и буквально на коленях выпросила место администратора в салоне. Когда-то она тоже была фотомоделью, не гнушалась обнаженки, Артем несколько раз снимал ее для разных мужских журналов, в том числе и довольно пошлых. Все это время она была постоянно к его услугам — ловила любой момент, чтобы затащить его в постель. И почти никогда не закатывала сцен. Это он в ней и ценил. Но ее безотказность часто напоминала распущенность и банальную похотливость. Когда Артем надолго уезжал или увлекался очередной женщиной, Жанна легко находила себе утешение. Но как только она понимала, что конкуренции нет — готова была раздвинуть перед ним ноги в любое время. И каждый раз после секса с Жанной Артем испытывал чувство, что побывал в борделе.
Перспектива вечера в обществе Жанны, которая к тому же будет всячески изображать оскорбленную невинность, не особенно радовала. Но нужно было снять напряжение — впереди было много ответственной работы, а неудовлетворенное желание — не лучший помощник в творчестве. Тем более, что фотосет задуман откровенным и возбуждающим. Отвлекаться на холодный душ в его планы не входило.
«Глупышка, даже не подозреваешь, как тебе повезло», — подумал Артем.
Он усилием воли заставил себя задвинуть мысли о предстоящем вечере подальше и включил ноутбук, чтобы найти мастеров шибари. Артем забыл о времени: подбирал фото разных стилей вязки, списался с четырьмя мастерами, но в доступе оказался только один. Зато какой! Ямато был настоящим, натуральным японцем. Как его занесло из Страны Восходящего Солнца в холодный дождливый Питер доподлинно никто не знал. Знакомы они были давно, лет пять, когда Артем активно практиковал Тему и даже взял у Мастера Ямато несколько уроков. Но шибари показалось скучным, монотонным занятием, сродни любованием цветущей сакурой, и прилежным учеником сенсея он так и не стал. Ямато довольно быстро согласился помочь с вязкой для фотосета, и начал расспрашивать о модели: рост, примерный вес, телосложение — рыхлое или сухое, насколько плотная кожа и тренированные мышцы. На некоторые вопросы Артем ответить не смог и решил законнектить сенсея и Тишмана в скайпе в конференции.
Минут через двадцать после бурных обсуждений все детали были уяснены, Мастер Ямато обещал приехать к десяти утра завтра в студию. И даже милостиво согласился предоставить свои «экологически чистые» веревки из натуральной беленой конопли. Артем сразу же вспомнил, что у Лоли довольно бледная кожа. Значит, будем тонировать.
Щелкнул селектор и обиженный голос Жанны сообщил:
— Послушная девочка выполнила все поручения злого и неблагодарного босса. Кирилл проинструктирован, будет в десять. Ванька приедет к половине десятого, выставлять свет. Цветы заказаны, драпировки нашла. Какие-нибудь еще приказы, босс?
Артем расправил затекшие плечи, посмотрел на часы. Восемь вечера! Жанна прямо само терпение! Придется наградить.
— Есть! — сухо и деловито сказал он в селектор. — Закажи в «Якитории» большой сет, утку по-пекински. С голоду умираю.
— Босс, восемь вечера! — упавшим голосом возразила Жанна. — И везти будут час. Мы что, ночуем в салоне?
— Нет, — не меняя приказного тона, ответил Артем. — Ночуем мы… — он сделал многозначительную паузу, — у тебя. А еду заберем по дороге. У тебя выпить что есть?
— Текила, — ответила Жанна машинально.
— Подойдет. Десять минут на все. И жду в машине.
— Йес, босс! — мурлыкнула Жанна и отключила селектор
Артем захлопнул ноутбук. Приятная усталость и будоражащее предвкушение завтрашней съемки, — он так скучал по этим ощущениям. Спасибо тебе, Шут, старый друг! Теперь вкусный ужин и обещанный Жанне десерт.
Квартира Жанны на Васильевском острове представляла из себя смесь дома терпимости, правда дорогого, и шоу-рума. Вкус ее колебался от полного отсутствия такового до а-ля «Космополитан» и воплощался в засилье ярко-розового, блестящего, приторно-сладкого и пушистого. Но, к счастью, девушка была чистоплотной, ухаживать за собой умела и любила.
Артем бросил на кухне пакеты с едой, предоставил Жанне их распаковывать, раздраженно отмахнулся от бренчащих висюлек шторы, что закрывала проход в единственную комнату, и прямиком направился к бару. Нашел среди десятка разноцветных бутылок с «Бейлисом», «Куантро» и другой липкой гадостью, текилу, выудил две маленькие стопки-наперстки. Напиваться он не собирался, но немного расслабиться не мешало.
Текила обожгла небо и горло, растеклась по венам огнем. Стало жарко и весело.
Артем с удовольствием растянулся на огромной, на полкомнаты круглой кровати, застеленной шелковым покрывалом с принтом из сотен Эйфелевых башен. Жанна отчаянно мечтала о Париже.