Но Эйдену не становилось легче от того, как они, словно неандертальцы, смотрели на неё, намекая на всякие пошлости.
— Ты какой-то хмурый сегодня, — сказала она.
— У меня такое чувство, что у этих парней могли бы появиться большие проблемы.
Она засмеялась.
— Поверь мне, это просто любители. Их шуточки о том, что мне нужно коснуться их шаров или подуть на палочку, стары как мир. Если они станут настойчивее, то я просто выкину их отсюда.
Он наблюдал за тем, как изменилось выражение её лица, когда она посмотрела через его плечо.
— Что случилось?
— Да ничего такого. Пришли Скотти и Дэнни.
Его мышцы сразу напряглись, он выпрямился и слегка отодвинулся от женщины, стоящей за барной стойкой, словно создавая некий барьер.
— Хорошо.
— Может, расслабишься? Господи, Эйден, сколько лет мы знакомы? Нет ничего такого в том, что ты сидишь тут и болтаешь со мной.
Он знал это, но также он знал и то, что пока сидит здесь с ней и разговаривает, то мысленно отсчитывает минуты, когда она, наконец, окажется в его постели, а это уже проблема.
— Ага. Эшли видела Дэнни?
— Она отошла. Я дам ей знать, что он здесь, но вряд ли она удивится.
— Хант! — Скотти хлопнул его по спине, а затем прыгнул на стул рядом.
Дэнни прислонился к другой стороне стойки, и Лидия поставила два пива перед ними.
— Какого чёрта, чувак? Ты больше не звонишь и не приглашаешь нас?
— Я просто проезжал мимо и решил зайти. Ну знаешь, спонтанно. Думал, что ты здесь, — лгать было так легко.
Ему приходилось находить баланс, чтобы когда он смотрел на Лидию, представляя секс с ней, не выглядеть при этом озабоченным подростком.
Прежде чем Лидия отошла от них, Эшли вышла из коридора и остановилась как вкопанная, увидев Дэнни.
— Что ты здесь делаешь?
— Думаю, пью пиво. Обычно я так и делаю.
Он говорил это совершенно спокойно, но Эйден видел гневный румянец, появившийся на щеках Эшли.
— Ты не подумал о том, чтобы пойти в другой бар из уважения ко мне?
— Мне нравится этот бар. Здесь я познакомился с тобой.
В баре стало тихо, когда она почти шёпотом сказала:
— Ты говоришь так, словно это что-то значит.
— Что, чёрт возьми, это должно означать? — Дэнни выпрямился, и Эйден посмотрел на Лидию, задаваясь вопросом, не нужно ли им заступиться за кого-нибудь из них.
Ни Дэнни, ни Эшли не хотели выносить всё это на публику, даже если сейчас у них самый напряжённый момент. Позже они будут стесняться этого.
— Ты думаешь, что мне не важно, где я познакомился со своей женой?
— Я думаю, что тебе не важно, жена я тебе или нет.
— Ты сказала мне, что больше не хочешь быть моей женой. Ты сказала, что тебе нужно пространство. Я дал тебе его, и теперь я мудак.
— Я хотела, чтобы тебя это заботило. Я хотела, чтобы ты расстроился от того, что в нашем браке проблемы и показал мне, что готов бороться за него.
— Ты думаешь я не расстроился? У Кинкейдов есть какой-то стандарт по эмоциям? Я должен кричать? Ломать вещи? Так я должен что-то тебе показать? — он бросил стакан, который с треском разбился. — Ты этого хочешь, Эш? Хочешь, чтобы я потерял контроль?
— Да! Я хочу, чтобы ты разозлился и расколотил эти чёртовы стаканы.
Дэнни покачал головой, сердито направляясь к стене. Поцеловав кончики пальцев, он так сильно ударил по фотографии Бобби Ора, что Эйден даже испугался, что стекло не выдержит этого. Он не был уверен, что произойдет после этого. Может апокалипсис.
— Такой печали для тебя достаточно? — Дэнни не прекращал кричать, и Эйден не знал, что делать.
Он покосился на Скотти, который только пожал плечами, говоря, что он не знает, что делать. Он не был уверен, что когда-нибудь видел, как Дэнни кричал.
— Или мне нужно заплакать? Если тебе нужно увидеть, как я плачу Эшли, то я могу это сделать. Я обычно плачу, когда принимаю душ, но об этом никто не знает, но если слёзы в моих глазах что-то изменят, то я так и сделаю.
— Нет, — голос Эшли был хриплым и приглушенным. — Я не этого хочу.
— Я люблю тебя. Мне жаль, что я не могу нормально выражать эмоции, как ты того хотела бы. Но я люблю тебя.
Слёзы катились по лицу Эшли, и Эйден смотрел на Лидию, которая ждала фартук, который развязывала её сестра.
— Вам, ребята, надо уйти отсюда и поговорить.
— Я поведу, — сказал Дэнни, посмотрев на Скотти, который в ответ посмотрел на него.
— Я отвезу их домой, — сказал Эйден. — Вам с Эшли нужно поговорить.
После того, как они уехали, Эйден отошёл в сторону, глядя на то, как Лидия собирает разбитое стекло.
— Помочь?
— Нет, спасибо. У меня было много практики, и это стоило всего того, что между ними было.
— Да. Надеюсь, что они будут продолжать разговаривать, пока не решат все проблемы.
Они со Скотти смотрели спортивные новости, иногда как-то комментируя происходящее на экране. Он был слегка натянутым, ну, по крайней мере, Эйдену так показалось, он чувствовал напряжение в его плечах.
Когда Скотти наконец собрался уходить и заплатил за два пива в обмен на то, что он довезёт его домой, Эйден поймал взгляд Лидии и слегка улыбнулся ей, сожалея обо всём. Она слегка пожала плечами, как бы спрашивая, что он собирается делать. Он знал, что не увидит её сегодня. Это было к лучшему, потому что сейчас он был просто заглушён чувством вины.
Стало ещё хуже, когда Скотти хлопнул его по спине, когда они направились к двери.
— У женатых людей сплошная драма. Слава Богу, что у меня есть ты. У тебя уж точно нет такой драмы.
Если бы он только знал, подумал Эйден, бросив быстрый взгляд на Лидию, прежде чем выйти.
Дэнни подъехал к дому Эшли, но не стал открывать свою дверь.
— Я должен уйти.
— Нет, не должен. Мы наконец-то начали говорить, и теперь ты хочешь просто выставить меня?
— Выплеснуть своё дерьмо и разбить стакан — это значит поговорить? — его грудь вздымалась, когда он представлял, что сейчас, он словно стал своим отцом.
— Ты сказал, что любишь меня, — её голос был слишком тихим, так что он едва мог расслышать её.
— Я всё время говорю, что люблю тебя. Если эти слова учитываются, лишь когда я кричу и бью вещи, тогла... Я не знаю, что происходит, Эшли. Я так не могу.
Кровь отхлынула от её лица, и он посмотрел на её палец, на котором была узкая белая полоска от чёртова обручального кольца.
— Я тоже так не могу.
Прежде чем, он что—либо ответил, он вылетела из грузовика. Он позвал её по имени, не желая, чтобы она уходила, но она хлопнула дверью и пошла к дому. Гнев, отчаяние, смятение и любовь — все эти эмоции вспыхнули в нём, и он почти отпустил её. Он был слишком разбит, чтобы продолжать разговор.
Но Дэнни чувствовал, что если он сейчас уедет, то их браку придёт конец.
Он заглушил двигатель и вышел из машины. Эшли закрыла дверь, но, вероятно, она не будет закрывать её изнутри, пока Лидии нет дома. Но даже если бы она закрыла её, у него всё еще был ключ.
В этот раз он не стучал. Это всё ещё его дом, а она всё ещё его жена, пока не посмотрит ему в глаза и не скажет, что всё кончено.
Когда он закрыл за собой дверь, Эшли остановилась. Она стояла около кухни, и по тому, как дрожали её плечи, он мог догадаться, что она плачет. Он сделал глубокий вдох и подошёл к ней, поворачивая к себе лицом.
— Я не ухожу, — сказал он. — Так всё не закончится.
— А это конец? — спросила она, а её глаза просто разрывали ему сердце.
— Я этого не хочу. Я не хочу разводиться, Эшли. Боже, это вообще последняя вещь, которую я бы хотел сделать.
— Тогда почему ты ушёл?
— Я думал, что у нас всё хорошо. Ты даже перестала принимать противозачаточные, и я был готов к полноценной семье. А потом бах, и ты говоришь, что не хочешь больше быть моей женой.
— Я сказала, что не уверена, что хочу быть твоей женой.
— Ты сказала, что тебе нужно немного пространства. Всё что я знал, так это то, что наш брак может распасться, и это было... так плохо, внутри меня всё просто замерло, и я не знал, что с этим делать. Я боялся, что просто взорвусь, пытаясь понять тебя, потому решил дать тебе личное пространство.
— И в этом то проблема! Ты закрылся. Выглядело так, словно тебе плевать. Если бы ты переживал, ты, по крайней мере, что-нибудь бы сказал. Я хотела, чтобы ты боролся за меня. Я хотела, чтобы ты смотрел на меня так, как смотришь сейчас.