От Крылова не ускользнуло то, каким тоном интересовался об этом Артюхин и какая затаенная печаль промелькнула у него на лице. Но, умеющий владеть собой, Владимир Анатольевич тут же снова улыбнулся и громко продолжил:
— Ну, скажем, тебе повезло! До сих пор не могу поверить в то, что отпустил ее. Ну, да ладно об этом. У меня же в Америке дочь родилась! Четыре месяца уже. Через две недели с женой сюда прилетят. Сын пока там останется, в университете учится.
С интересом слушая этого человека, Костя не мог отделаться от чувства, что, посвящая его в некоторые личные подробности, Артюхин специально хочет привлечь чье-то внимание. «Неужели Анны?» — мелькнула в голове неприятная мысль, заставив насторожиться.
— Я на минутку похищу ее, если позволишь? — спросилАртюхин и, не дожидаясь ответа, взял Анну под локоть и отвел не так далеко от группы. Этого было достаточно, чтобы их разговора никто не слышал.
Переглянувшись с Виктором и сделав вид, что ему все равно, с кем общается Круглова, Костя, тем не менее, старался следить за ними краем глаза. Анна стояла к нему спиной и разглядеть выражение ее лица он не мог. Зато радостное состояние Артюхина бросалось в глаза.
— Огромный привет от Татьяны. Я знаю, что она часто о тебе вспоминает.
«Так же, как и я, — добавил он про себя. — Хотя вдвоем этой темы мы стараемся не касаться».
Анна оглянулась на шефа, старавшегося не смотреть в их сторону. То, что эта неожиданная встреча чревата последствиями, она не сомневалась. Поэтому, стараясь не обидеть Артюхина и не разозлить Крылова, извиняющимся тоном произнесла:
— Владимир Анатольевич, простите меня, пожалуйста, но я здесь на работе. У меня строгий начальник, — улыбнулась она, оправдываясь.
— Такой, как был я? — спросил он, разглядывая Анну.
— Хуже.
— Так может, обратно?
— Спасибо. Но я не люблю возвращаться, вы же знаете. Я двигаюсь только вперед. Сами учили: «Неважно, чего ты достиг, главное — куда ты двигаешься!»
— Не забыла, — удовлетворенно произнес Артюхин. — Хорошо. Работай. Вот мои телефоны, звони по любому поводу. И надеюсь на встречу, нам есть о чем поговорить.
С этими словами он протянул ей визитную карточку, спрятал в карман золотую визитницу и, ни на кого не обращая внимания, не смущаясь, поцеловал Анну в лоб. Затем, дав знак своим людям, не оглядываясь двинулся к выходу.
Все это хорошо видели Крылов и другие случайные свидетели, но, когда Анна подошла к ним ближе, никто не задал никаких вопросов. Хотя у каждого из присутствующих их появилось достаточное количество.
Впрочем, вышедшие из закрытой зоны гости отвлекли всех от этой странной встречи всерьез и надолго.
Почти неделю Анна провела в обществе Джессики, показывая ей город, музеи, театры и прочие достопримечательности. Первые дни общения были достаточно утомительными для обеих в силу того, что Джессика не знала русского языка и Анне приходилось быть в постоянном напряжении, переводя любознательной девушке все подряд. Но через пару дней, стоило им познакомиться поближе, напряжение стало исчезать.
Между ними установилось неожиданное понимание на уровне подсознания, жестов и простого обмена взглядами. Анне все реже приходилось заглядывать в словарь, подыскивая более точную формулировку предложения. Но самым интересным было то, как Джессика общалась с Катюшей, когда Анна приглашала ее к себе домой.
Девочка, не зная по-английски ни слова, в отличие от мамы, нашла общий язык с американкой сразу. Та же, по роду своей профессии привыкшая общаться с детьми разных возрастов и национальностей, была просто покорена этим ребенком.
Джессика с интересом наблюдала за Катей, и перед ее глазами всплывали забытые картины детства: Африка, жара, госпиталь, Катерина с Николаем и маленькая темноволосая девочка. Кто мог представить тогда, как все обернется! Возможно, что сейчас перед ней, хранившей воспоминания о Гуровых, весело смеется их внучка, названная в честь бабушки.
Дважды, находясь под впечатлением, она чуть было не нарушила данное отцу обещание ничего не рассказывать Анне. А сдержаться порой действительно было очень трудно.
Перелистав семейные альбомы, выслушав рассказы о детстве она окончательно убедилась, что Анна и есть та самая, давно разыскиваемая ими девушка. Тем более что она все больше замечала, как Анна похожа на свою мать.
Для Анны также было приятным и полезным совместное времяпровождение. К тому же представилась неожиданная возможность попрактиковаться в английском, который, как порой казалось, она начинает терять без постоянного общения.
В субботу, попросив Сашу присмотреть за Катей, девушки отправились на машине Анны в Несвиж. Дорога туда, осмотр замка и других достопримечательностей маленького симпатичного городка заняли немало времени. Вернуться нужно было пораньше: на вечер были заказаны билеты в театр оперы и балета.
Анна, соскучившись за неделю по Крылову, надеялась, что субботний вечер закончится по сложившемуся за последнее время сценарию и Костя останется у нее на ночь.
Отдавая себе отчет в том, кто находится вместе с ней в машине и что на ней лежит ответственность за безопасность Джессики Балайзер, Анна аккуратно вела машину несмотря на то, что они опаздывали.
Из-за того, что значительная часть дороги от Минска до Фаниполя представляла собой сплошной строительно-ремонтный участок и изобиловала постоянными ограничениями скорости, а местами и пробками, возвращаться она решила по трассе Брест — Москва, которую уже успели отремонтировать после зимы.
Съехав с трассы на дорогу Слуцк — Минск и проехав несколько километров, Анна неожиданно почувствовала, как машина стала терять мощность, и вскоре двигатель вообще заглох. Включив аварийную сигнализацию, она направила продолжавшую двигаться по инерции машину на обочину.
В полном недоумении, что могло случиться, она подняла капот и уставилась на то, что под ним было. За годы езды она попадала в разные ситуации, связанные с поломками автомобиля. Менять колеса и следить за уровнем масла, а также всех остальных необходимых жидкостей она научилась еще в первый год вождения. Знала, что собой представляет аккумулятор и как с ним бороться. И все — не более того. Техническое обслуживание и прочие вещи она старалась делать вовремя и регулярно на протяжении нескольких лет у одних и тех же людей, изучивших ее машину вдоль и поперек.
Двигатель не подавал признаков жизни. То, что проблема не в аккумуляторе, она поняла сразу. Все лампочки на приборной доске горели ровным ярким светом. При проворачивают ключа зажигания слышались все характерные звуки, кроме одного — самого главного. Хлопать капотом и стучать по колесам можно было до бесконечности, но проблемы это не решало.
Проходивший мимо случайный прохожий даже помог им толкнуть машину, но она все равно упрямо не желала заводиться. Джессика также пыталась проявить свои познания, но, привыкшая к американскому дорожному сервису, ничего более разумного, чем позвонить и попросить помощи, придумать не смогла.
Проблема состояла в том, что позвонить было неоткуда. Населенный пункт был далеко, аварийный телефон — тоже. Иного выхода, как попытаться остановить проезжавшие мимо машины, не было. В театр они безнадежно опоздали.
Едва подняв руку, Анна услышала резкий скрип тормозов. Проезжавшие мимо два джипа один за другим съехали на обочину. Из каждого вышли по два молодых спортивного вида парня.
— Что случилось, девушки? — спросил один из них, приблизившись к машине, продолжавшей мигать аварийными сигналами. По всей видимости, он был старшим в этой компании.
— Заглохла, не заводится, — попыталась объяснить Анна, зябко кутаясь в предусмотрительно прихваченную кожаную куртку. — Ничего не получается.
— Сейчас посмотрим. Открой капот, — дал он указание одному из парней.
Девушки почтительно отошли от машины.
— Алик, — представился им молодой человек.
— Анна, Джессика, — представила себя и подругу Круглова. — Жалко, билеты в театр пропали.
— Бывает, — сочувствующе произнес молодой человек и спросил, обращаясь к остальным, склонившимся над двигателем: — Ну, что там?
— Что-то непонятное, — ответил один из парней. — Скорее всего — бензонасос. На месте не исправишь, надо тянуть.