Анна продолжала смотреть на разъяренного Крылова, и улыбка медленно сходила с ее лица. Попытавшись встать, она оперлась одной ногой о землю, но та только проскользила по грязи. В конце концов Анна нелепо растянулась на раскисшей от дождя почве. Возвышавшийся над ней Костя замолчал, затем больно схватил за плечо и поднял.
Вскрикнув, Анна обхватила плечо другой рукой, взглянула на Крылова и, встретившись с ним глазами, почувствовала, как у нее задрожал подбородок, а глаза стали наполняться слезами. Опустив голову, она нетвердой походкой отошла к стоявшему неподалеку пустому деревянному ящику и, присев на него, расплакалась.
Костя следил за ней, не двигаясь с места. Затем, отыскав взглядом в стороне второй такой же ящик, уселся неподалеку.
Анна плакала беззвучно, прижимая к себе руку. Лишь по трясущимся плечам было видно, как горько она рыдает, и оставалось лишь догадываться, с каким трудом ей удается сдержаться, чтобы не выплеснуть отчаяние во весь голос.
Неожиданно она резко встала и быстрым шагом направилась к воротам. На ходу, ища в кармане ключи, снова поскользнулась и, едва не упав, подбежала к машине, сняла ее с сигнализации, открыла дверцу и плюхнулась, как была — в грязи, на сиденье. Ей хотелось уехать с этого места куда глаза глядят и как можно быстрее.
Она завела мотор и услышала, как открылась дверь с другой стороны. Уверенным движением рука Крылова выдернула ключ из замка зажигания: уже включенная на первую передачу машина резко дернулась.
Хлопнув дверью, Костя обошел автомобиль и, открыв водительскую дверь, совершенно другим тоном произнес:
— Выходи. Пожалуйста.
Не поворачивая головы, Анна нащупала ручку и потянула дверцу на себя. Крылов не сопротивлялся. Достав сигарету, он оперся спиной о багажник и закурил. Сколько времени это продолжалось, никто из них не замечал: ни женщина с текущими по щекам слезами, тупо уставившаяся в ветровое стекло, ни мужчина, куривший без остановки.
Наконец, немного успокоившись, Анна взглянула на себя в зеркало и, словно очнувшись, заметила, что вся с головы до ног выпачкана в грязи. Открыв дверь, она вышла из машины и побрела в сторону дома, где находился выведенный наружу водопроводный кран.
Повернув голову, Костя проводил ее взглядом, затем закрыл автомобиль и пошел следом. Подойдя к ней, он молча взял из ее рук шланг. Так же без слов Анна подставила руки под струю холодной воды и, сполоснув их, сначала умыла лицо, затем стала очищать от грязи одежду и обувь протянутым Крыловым носовым платком.
— Повернись, — попросил он и, взяв платок, стал стирать налипшую грязь со спины.
Анна стояла не шевелясь. Из-за туч стали пробиваться солнечные лучи. Но то ли от ветра, то ли оттого, что она наполовину промокла и руки долго были в холодной воде, ее стала бить мелкая дрожь.
Наконец отмыв все, что было можно, Костя закрутил кран, бросил шланг на землю и, подчиняясь внутреннему порыву, крепко прижал Анну к себе.
От всего пережитого ту уже просто колотило. Взглянув на ее посиневшие от холода губы, он молча взял ее за руку и повел в дом, где было тепло: работало газовое отопление и догорал растопленный утром для проверки камин.
Усадив ее на раскладушку перед камином, где обычно спал сторож, он сбегал в баню, принес чистые простыни, пару одеял и бутылку водки. Недолго думая, быстро ее раздел, уложил на раскладушку, укрыв одеялами, и налил полстакана спиртного. Анна безропотно подчинялась. У нее вообще не осталось никаких сил. Наблюдая из-под одеяла за языками пламени, лизавшими вновь подброшенные поленья, она, согревшись, незаметно для себя уснула.
Развесив мокрую одежду рядом с камином на собранные по комнатам приспособления, Костя, взглянув на спящую, вышел из дома и направился к машине. Вытянув грязный коврик, он нашел в багажнике тряпку и принялся отчищать сиденье.
Анна проспала больше двух часов. Неожиданно скрипнувшая дверца камина заставила ее открыть глаза. Вполоборота к ней на корточках сидел Костя и подбрасывал дрова.
— Который час? — спросила она.
Это были первые слова за весь день, которые услышал от нее Крылов.
— Почти четыре.
— Мне надо ехать. Саша будет волноваться. Катя у нее.
— Не будет, — успокоил Костя. — Я позвонил. Здесь мобильный берет.
— Голова болит, — простонала Анна. — В машине в сумке таблетки.
Крылов встал и поднес Анне сумку, висевшую на крючке у камина. Не удивившись, та достала косметичку и, пока искала нужную таблетку, Костя уже притащил бутылку минеральной воды.
Анна снова опустилась на подушку — голова просто раскалывалась, и проспала еще почти час.
Когда она открыла глаза, то сразу увидела Костю, спавшего сидя в невесть как оказавшемся здесь старом кресле. В камине тлели угли.
Тихо встав с раскладушки, Анна надела высохшую одежду и, повернувшись, заметила, что Костя открыл глаза и наблюдает за ней. Смущенно передернув плечами, она отвела взгляд и произнесла:
— Мне пора. Поехали?
— Поехали, — ответил он и добавил: — Я поведу. Тебе за руль нельзя.
Анна кивнула и пошла к выходу.
В город въехали спокойно в потоке возвращавшихся с дач машин. Костя ни слова не сказал о том, что едет без прав. Он их просто не взял с собой, рассчитывая утром на архитектора.
Когда машина свернула с дороги и подъехала к дому Кости, Анна вопросительно на него посмотрела.
— Катю забрать. И есть хочется, — пояснил он. — Зайдем? Саша будет рада.
— Господи, где вас носило? — прямо с порога, заглядывая им в глаза, спросила женщина.
Забыв предупредить Анну о вчерашнем разговоре, Саша после звонка Кости, узнав о том, что он также находится в строящемся доме, очень волновалась, но увидев их вместе и наметанным глазом заметив перемены, произошедшие в Крылове, — она не могла скрыть радости.
— Посадила, Анечка? — спросила она, наблюдая за тем, как они ужинают.
— Посадила, — ответила та и отложила вилку. — Спасибо, Саша. Очень вкусно, но что-то есть не хочется. Пойду посмотрю, что делают дети.
Костя, не отрывая взгляда от тарелки, медленно пережевывал пищу.
— Ты ее не обидел? — не выдержав, строго спросила Саша, когда Анна вышла из кухни.
Вздохнув, Костя отодвинул в сторону пустую тарелку и попросил:
— Кофе сделай нам, пожалуйста.
Затем, встав из-за стола, поцеловал женщину в лоб и вышел вслед за Анной.
— Мама, можно я останусь у бабушки Саши? Ты всегда по утрам спешишь, на работу опаздываешь, — заныла Катя, едва ей напомнили, что пора домой. — А у Саши можно поспать подольше.
— Тетя Аня, — подхватил Олежка, — пусть Катя у нас останется.
— И правда, Анечка. Пусть остается, — произнесла подоспевшая Саша. — Ты устала, сама чуть больше поспишь, завтра на работу. Анна, прислонившись головой к косяку двери, устало улыбнулась:
— Пошли, Катюша. Дяде Косте тоже отдыхать нужно.
— Пап, — быстро переключился на отца Олежка, — разреши Кате остаться, мы тебе мешать нисколечко не будем.
— Дядя Костя, — поняв, кто тут сегодня главный, протянула Катюша.
— Оставайся, — не в силах выдержать такого единодушного напора, согласился Крылов. — Если мама разрешит.
— Ма!.. Тетя Аня!..
— Ну что с вами сделаешь? — вздохнула Анна. — Оставайся, только если не будешь слушаться, сразу заберу.
— Будем слушаться! — закричали дети.
— Слушается, слушается, — успокоила Саша.
— Тогда я пошла, — повернулась она к двери.
— Я провожу, — быстро бросил ей вслед Костя.
И под одобрительный взгляд Саши стал переобуваться. Уже на лестничной клетке он, вспомнив о правах, вернулся на минуту домой. Достав из кармана пиджака документы, он нерешительно взглянул на Сашу и произнес:
— Прости меня за вчерашнее.
— Да простила уже, — улыбнулась женщина.
— Ты у меня самая лучшая в мире мать, — сказал Костя и в дверях добавил: — Если через час не вернусь, закрывай дверь
— И не возвращайся, прямо сейчас закрою, — назидательно ответила женщина.
Поставив машину на стоянку. Костя с Анной молча дошли до нужного подъезда и остановились. Наконец, повернувшись к нему лицом, она произнесла, пожав плечами: