— Класс! Машенька, ты кудесница! Анна, ты прелесть! Все, мы поехали. А ты жди своего шефа. Как я поняла, он за тобой заедет?

Анна кивнула головой, продолжая восторженно рассматривать свое отражение в зеркале.

— Удачи. Мы еще увидимся.

— Спасибо, девочки. Что бы я без вас делала? — улыбнулась Анна.

— Это наша работа, — ответила Даша, стоя в дверях.

— У вас хорошее лицо, с вами приятно работать, — добавила Маша на прощание.

Закрыв за ними дверь, Анна вновь подошла к зеркалу. На нее смотрела красивая, интересная девушка. «А глаза-то грустные, — подумала она. — Когда я так выглядела последний раз? Уже и не помню. Жизнь летит, оглянуться некогда. Да и радоваться, в общем, нечему. Что за спиной? Смерть родителей, бабушки, разрушенный брак, дележка квартиры и столько всякой грязи, связанной с этим. Только Катя… — мысль о дочери согрела душу. — Надо позвонить, как они там с Ритой? По времени уже должны быть дома». Но, подойдя к телефону и сняв трубку, раздумала. «Нельзя, — остановила она себя. — Кто будет платить за переговоры? Позвоню утром из автомата».


Костя подъехал к гостинице около шести часов, поставил машину во внутреннем дворике, быстрым шагом подошел к администраторам, заказал такси, взял ключ и, не дожидаясь лифта, перепрыгивая через ступеньку, поднялся на свой этаж.

На то, чтобы принять душ и одеться для вечернего приема подобающим образом, ему понадобилось минут двадцать. Наводя лоск на и без того начищенных ботинках, он вспомнил об Анне. «Интересно, она готова? Времени в обрез». Костя вышел на коридор и постучал в соседний номер.

— Кто там? — раздалось за дверью.

— Анна Николаевна, это я, Константин Петрович. Такси будет внизу через пять минут… — не закончив предложения, он замер. В открывшейся двери стояла удивительно красивая девушка.

Взглянув на застывшего Константина Петровича, Анна спросила, неуверенно пожимая плечами:

— Вам нравится? Я не испорчу ваш имидж?

— Нет, не испортите, — не нашелся что ответить тот. — Спускайтесь вниз. Я сейчас.

«Вот и все комплименты, не густо, — отметила про себя Анна. — И вообще, кому это нужно? Я бы с удовольствием легла спать». Хорошее настроение, появившееся после общения с Дашей и Машей, куда-то испарилось.

На улице лил дождь. Всех гостей до машин сопровождали швейцары, неся высоко над головами раскрытые зонты. Анна не знала, в какой из них они поедут. В ожидании Константина Петровича она, погрузившись в свои мысли, никого и ничего вокруг не замечала, в том числе и заинтересованных взглядов проходивших мимо мужчин.

— Анна, — кто-то тронул ее за локоть. — Идемте. Слегка вздрогнув, она посмотрела туманным взглядом на подошедшего шефа и, улыбнувшись, заметила:

— На улице дождь.

«А в глазах грусть и тоска, — добавил про себя Крылов. — Неужели из-за меня? Дурак, не мог сказать что-нибудь приятное. Все женщины одинаковы: любят комплименты. Отвык, значит. А всего-то два года прошло. А она и вправду хороша, — отметил он, еще раз окинув ее взглядом. — В былые времена не прошел бы мимо».


Анна ехала молча, лишь изредка прислушиваясь к разговору впереди. Водитель — типичный хохол — травил байки и анекдоты.

«Надо переключиться, подумать о чем-то хорошем. Вот придет лето, поедем с Катькой в деревню, к бабушке Риты. Надо бы ей купить к лету что-то новенькое из одежды, немного поднакопить и купить. Девочка так выросла за зиму. Птичка моя, мне без тебя так плохо». Сердце наполнилось нежностью и щемящей тоской по дочери.

«Господи, какая же я глупая! Ведь если бы что-то случилось сегодня днем, что бы было с Катей?» — мелькнула в голове запоздалая мысль. В глазах показались слезы.

Водитель такси, поглядывая в зеркало заднего вида, на время умолк, потом наклонился к Крылову и что-то ему сказал. Оглянувшись назад, тот попросил остановить машину и пересел на заднее сиденье рядом с Анной.

Поток холодного воздуха заставил ее отвлечься от грустных мыслей.

— Что-то случилось? Я вас обидел?

— Нет, вы ни при чем. Я подумала о дочери. Знаете, я сама рано осталась без родителей. Что бы с ней было, если бы у меня сегодня ничего не получилось? — сдерживаясь из последних сил, чтобы не заплакать, ответила Анна.

«Так, — подумал Крылов. — Запоздалая реакция. Оно, конечно, понятно. Но если я привезу ее зареванную, кто поймет меня?»

— Все закончилось хорошо, — голосом врача-психотерапевта попытался он ее успокоить.

Затем взял девушку за руку и продолжил:

— Мы едем на банкет. Вы должны больше улыбаться. Вы великолепно выглядите. Ну, соберитесь! В конце концов это ваша работа — сопровождать шефа. И потом, вам нужно отдохнуть, потому что придется работать ночью. Нужно заканчивать отчет.

— Какой отчет? — спросила Анна, приподняв веко вверх, пытаясь таким образом спасти глаза от готовой предательски растечься туши.

— Обыкновенный, — ответил Костя, убрав руку. Он понял, что вывести ее из такого состояния можно только разговорами о работе.

— К сожалению, грипп многих выбил из колеи. Сообщение о том, что итоговые документы необходимо подготовить к встрече в Киеве, пришло слишком поздно. Обычно мы отправляем отчет позже, поэтому не успели закончить подготовку всех материалов. Сегодня мне по электронной почте перешлют все, что доделали в Минске. Пришлось людей с температурой вызывать на работу… А мы с вами должны будем все просмотреть и собрать воедино. К концу недели полный отчет должен быть у Балайзера.

— А компьютер? — растерянно спросила Анна.

— Поработаем на моем.

Костя уже лет пять никуда без компьютера не ездил.


Машина выехала на кольцевую развязку, и водитель сделал несколько достаточно крутых поворотов. Пассажиров на заднем сиденье поочередно прижимало друг к дружке. Анна сделала глубокий вдох и закрыла глаза.

— Вам плохо? — встревожился Крылов.

— Немного укачивает. С детства не люблю ездить на заднем сиденье. Пока друг семьи не научил водить машину, классе в седьмом, готова была только пешком ходить.

— Минут пять осталось, — встрял в разговор водитель такси. Действительно, минут через пять машина подъехала к воротам огражденной территории посреди леса. Несколько охранников подошли к автомобилю и, спросив фамилии прибывших и извинившись, попросили их пересесть в машину за воротами. На такси пропуска не было, и поэтому для тех, кто приезжал подобным образом, Дербенев держал наготове несколько машин.

Анна с интересом разглядывала дома, которые совершенно неожиданно возникали из чащи. К каждому вела асфальтированная дорожка, освещаемая необычными по форме придорожными фонарями.

— Что здесь было раньше? — также с любопытством рассматривая строения, спросил Костя у водителя.

— Дачи правительственные. Были когда-то. Что выкупили, что достроили. Территория по-прежнему хорошо охраняется, поэтому сюда многие стремятся, — произнес тот равнодушно и, усмехнувшись, добавил: — Да не все попадают.

Машина остановилась у сиявшего огнями большого двухэтажного здания на пригорке, напоминавшего Дом культуры, к которому вела широкая парадная лестница.

Константин Петрович помог Анне выйти из машины и, подставив локоть, чуть смущенно произнес:

— Прошу вас.

Зябко поежившись, Анна просунула в образовавшееся колечко свою руку, случайно коснувшись его ладони.

— Какой вы теплый, — произнесла она и, совершенно не задумываясь о том, как могут быть истолкованы ее слова, добавила: — Рядом с вами можно и пригреться.

Растерявшись и удивленно покосившись в ее сторону, Крылов ничего не ответил.


В холле прибывающих гостей встречал Дербенев вместе со светловолосой привлекательной женщиной. Уделив необходимое внимание ранее вошедшим гостям, пара направилась в сторону Константина Петровича и Анны. По пути кто-то отвлек Николая, и женщина пошла к ним навстречу одна.

— Костенька, здравствуй, — очень приятным мягким голосом произнесла она, обменявшись с Крыловым легкими поцелуями. Открытое лицо без лишней косметики, нежная бархатная кожа с едва заметными следами возраста, блеск зеленоватых глаз и приятная располагающая улыбка делали женщину очаровательной. От нее веяло теплотой.

— Верочка, ты, как всегда, выглядишь королевой, — Костя поцеловал женщине руку. И уже, обращаясь к обеим, произнес: