Но пока — где-то там, отдаленно, не в основных мыслях. Все же ей удалось отключиться и погрузиться в отдых, чего так давно не случалось. И Кристина блаженствовала по утрам, наслаждаясь завтраком в постели, не имея никакого желания идти в ресторан отеля, а Кузьма ей в этом потакал. Да и сам будто бы отсыпался за долгие годы. Откровенно говоря, ни он, ни она толком в отпуска не «ходили». Теперь же каждый день гуляли по территории отеля, даже в лес несколько раз выбрались. Она полной грудью вдыхала чистый воздух, почти звенящий, словно тонкий хрусталь. И со смехом тащила Кузьму в крытый бассейн с подогревом, крыша над которым была сделана из стекла. И они плавали, догоняя друг друга, наслаждаясь ошеломляющими видами местной природы, а иногда — и срывающимся с небес снегом.
Сказка, в которой никого, кроме них двоих, не было (охрана вела себя настолько корректно, что Кристина практически перестала парней замечать, совершенно не чувствуя неудобства). Такой опыт и эмоции, которых у них, кажется, никогда не существовало. Даже в юности, так как возможностей не хватало на подобный отдых, когда ни в чем себе не отказываешь. А теперь — все есть. И от этого немного страшно. Но все сомнительное и негативное Кристина удачно гнала из своих мыслей. Когда Кузьма находился так близко — это удавалось очень легко сделать.
Но как и всякая сказка — их отпуск закончился. Кузьме пора было возвращаться к своей «официальной» работе, да и Кристина понимала, что ее может не хватать в отделении. И все же ей очень не хотелось прерывать это волшебное время. До режущего чувства внутреннего протеста, от которого в районе солнечного сплетения появлялась противная ноющая боль. За всю неделю ни разу кошмары не снились, а в последнюю ночь накрыло с головой. Причем сильно так, словно бы вновь после самого ранения, когда на острие эмоции и нервы наголо. Закричала, завыла, пока Кузьма не успел разбудить. Подскочила в кровати, задыхаясь.
Муж… Господи, как же ей хорошо было от этого слова теперь! Кузьма смотрел на нее внимательно и с затаенной виной, крепко прижимая к своему телу.
— Мавка, через пару месяцев в нормальный отпуск поедем, — решительно заявил, сразу поняв, почему на нее накатило. — Вот потеплеет, и вытащу тебя куда-то к морю. Немного с делами разгребусь…
Она только кивнула, и сама плотно и жадно обхватив его за плечи. Спрятала лицо у любимого на груди.
Слишком хрупко еще все: и эта их реальность, и само принятие, и счастье. Кажется, одним неверным словом все разрушить можно. Одним движением неосторожным сокрушить. Мелочью, на которую просто не обратишь внимания, а та все под собой погребет… Вот и молчала. Да и не требовала ничего более того, что уже получила — вот эту вот возможность обнимать и целовать его, когда только захочется; быть рядом открыто и по полному праву.
И Кузьма больше не говорил. Остаток ночи они так и пролежали — крепко обняв друг друга, переплелись руками и ногами. Но ни он, ни она больше не уснули.
В первый рабочий день после отпуска Кристина столкнулась с неожиданной трудностью — она не совсем была уверена, что готова во всеуслышание заявить о своем новом статусе. Все эти годы, когда буквально каждый взгляд было необходимо прятать, мысли в голове заталкивать поглубже — теперь выливались в какую-то паническую атаку при единственном намеке, что можно кому-то сказать: «да, я его жена»…
Шокирующая ситуация, выбивающая из колеи. А ведь ей уже паспорт поменяли, пока они с Кузьмой отдыхали. И по закону она должна подписывать истории болезни и распоряжения новым именем. А как тут это делать, когда рука трясется и на коже холодная испарина выступает? Так и не решив, Кристина пошла к Русу. А Карецкий взял и принялся откровенно ржать над ее «проблемой».
— Блин, Кристя! Мне б твои заботы! — все еще хохоча, хлопнул Рус по столу раскрытой ладонью, пока она задумчиво вертелась вместе с креслом. — А тебе мои бы проблемы с созданием менеджмента и новой концепции работы нас, как приватного учреждения. Я ж ни фига в этом не секу. А надо все поменять. Чтобы люди платили, и при том — без вопросов, это надо им красиво преподнести, как конфетку на блюдечке. Еще и с кофе… А ты — «боюсь написать фамилию»… Блин, не прикалывайся! — Руслан достал сигарету и прикурил, заставив ее критично нахмуриться.
— Карецкий, прекрати здоровье по пустякам гробить, — огрызнулась Кристина, если честно, задетая его смехом. — У тебя как раз проблем нет. Зачем грузиться тем, что ты не умеешь? Найми для этого человека, который знает и разбирается в вопросе. Сейчас менеджеров по здравоохранению — уйма. Да и в бюджет это можно включить. Есть же что-то такое в статье о развитии учреждения. А ты своими прямыми обязанностями занимайся. И оперируй. Тут ты — бог. Все от этого только выиграют. Многозадачность редко дает классные результаты, особенно если ты вообще не понимаешь проблемы и не знаешь алгоритма решения, — пожала она плечами.
Рус два раза затянулся и затушил сигарету в пепельнице с усмешкой, которую не сумел подавить. Видно было, что ему комплимент по душе пришелся. Да и не льстила она, правду сказала, и сам Рус о своих талантах в курсе был.
— Толковая идея, — даже как-то удивленно признал он. — Не подумал, привык все сам выгребать. Госучреждению же менеджеры не положены, — Карецкий задумчиво хмыкнул, постукивая пачкой сигарет по столу. — Ты права, Вели… Кузьменко, — на его лице появилась кривоватая усмешка. — Возьму на вооружение. И тебе советую меньше париться. А на вопросы — не хочешь, не отвечай. Кто тебя заставит? — рационально напомнил он.
Кристина, с одной стороны, была с этим согласна. Но…
— Думаешь, Рома это нормально воспримет? Он же вообще о Кузьме не в курсе, — поделилась тем, что еще беспокоило. — Как бы опять не начал пить или еще что. Вроде же взялся за ум в последнее время.
Карецкий закатил глаза.
— Кристина! Ты не можешь и не должна думать за него. Как верно заметила — у Ромки свои мозги имеются. Да и он сам виноват, если живя с тобой, оказался настолько безразличен, что не понял и не докумекал, чего в твоей голове и душе творится. Взрослый мужик. Пора учиться ему самому решения принимать и держать лицо перед неожиданностями, — проворчал в излюбленной поучительной манере.
— Да я и понимаю вроде, — вздохнула Кристина. — И согласна с твоими аргументами. Но и привыкла же оглядываться вечно…
— Ну так отвыкай, — рассмеялся Карецкий. — У тебя теперь для оглядывания охрана есть. А ты на мужа смотри, да вперед, в перспективу, — посмотрел каким-то задумчивым взглядом.
Словно и сам понимал, что Кристина от будущего захотеть может.
Она тему не развивала. Слишком ценила в Руслане друга, чтобы лишний раз ворошить то, что уже никому не стоит вспоминать.
— Ладно, пошла я. А ты поговори с юристами о менеджерах, — напомнила она, поднявшись с кресла.
— Поговорю, — согласился Руслан, махнув ей рукой вслед. — У нас там операция на послезавтра запланирована. Надо бы сегодня зайти, пациента посмотреть, опросить, собрать анамнез тебе, решить с наркозом, мне не все в его состоянии нравится…
— Хорошо, — не спорила Кристина, хоть и неожиданно сложно оказалось моментом впрягаться в рабочую колею после отпуска. Слишком качественно расслабилась. — В час устроит? Ты со мной?
— Да, нормально, — согласился Рус. — С тобой, само собой, — подтвердил свое участие в консультации, уже взяв в руки мобильный, который начал звонить. — Давай, работай, — напутствовал ее Рус, приняв вызов, и тут же начал что-то обсуждать по поставке препаратов для отделения реанимации.
Кристина улыбнулась и вышла, сразу же натолкнувшись буквально на Богдана, который стоял в шаге от двери Карецкого. И так внимательно смотрел по сторонам, что Кристине даже весело стало. Ну что в больнице могло случиться? Тем более учитывая, что теперь за охрану отвечало агентство, одним из начальников которого Богдан и являлся. Но или он, или еще кто-то из тех, кого отбирали лично Богдан и Вадим, сопровождали ее кругом. Вот просто везде. И сюда, к кабинету Карецкого, сегодня Богдан «провел».
— Все нормально? — уточнила она, не понимая, неужели Макаренко и своим не доверяет.
— Да, Кристина Александровна, все нормально, — спокойно отрапортовал Богдан.
Серьезно очень. И внимательно посмотрел на нее, будто бы то же самое у Кристины хотел спросить. Совсем непонятно — кабинет он проверил перед тем, как оставить их с Русланом вдвоем для разговора. Ничего на самотек не пускал. Только ее другое цапнуло — отчество. Они с Богданом почти сразу, как его охранять Кристину приставили, решили этот вопрос. Да, уважительное обращение и четкое разделение положений осталось, никто не допускал панибратства. Однако и отчеств они договорились не использовать. Так жить в повседневности легче.