— Ну ты даешь! Еще два месяца не прошло, как подыхал в больнице, а теперь — загонял половину Кабинета Министров своими атаками, — Гоца посмеиваясь вытирал лицо и голову полотенцем.

Все пропотели конкретно. Форма мокрая, хоть отжимая. Но игра хорошая вышла. Действительно давно не собирались, и теперь оторвались по полной, просто расслабляя голову и целиком сосредоточившись на тактике и мяче.

Кузьма только усмехнулся на эти жалобы, отбросил свое полотенце и откинулся на стену, наслаждаясь приятной усталостью после игры. Даже боль в перенапряженных мышцах, отдающая в раны, пусть и затянувшиеся уже, не напрягала. Была в удовольствие. Теперь к мавке хотелось скорее. Но надо было закончить разговор, который начали еще до игры.

— Силовому блоку положено быть в форме. Не гоже расслабляться. Так что пусть не жалуются, а спасибо скажут, — отмахнулся он от шутливых претензий Гоцы, пока остальные, так же посмеиваясь, потянулись в раздевалку, обсуждая игру.

— Тут я с тобой не поспорю, — согласился Данил. — Хорошо, — Премьер также отложил полотенце, и уже серьезно глянул на Кузьму. — Я согласен с твоими выкладками по ситуации. Похоже на то, что мутит Охрименко с компанией. Сам заметил, что слишком суетятся. Борзеть начали. Подняли головы, пользуясь настроениями электората из-за реформ. Решили ослабить, значит…

Премьер уселся на скамейку рядом с Кузьмой, что-то задумчиво рассматривая в плитке пола. Кузьма не перебивал. Все свои предположения и мысли он уже высказал. Теперь ждал выводов Гоцы.

Они играли в очень хорошем спорткомплексе. На тренировочной базе чемпиона страны, да и европейские кубки эта команда не раз выигрывала. Все здесь было устроено по высшим стандартам. Не чета тем площадкам и полям, что когда-то. Почему-то это вспомнилось, пока Кузьма наблюдал за тем, как Игорь медленно бредет переодеваться, тоже по ходу, полностью выложившись в матче. Вадим, хоть и отыграл вместе с ними полноценно, а сейчас сидел неподалеку, не снимая с себя основных задач, несмотря на их же парней из охраны, которые следили за обстановкой.

— Значит так, — закончив свои размышления, Данил хлопнул руками по коленям. — Хрен им на постном масле, а не тебя, — подмигнул Кузьме. — И эта возня с янтарем… Я не спущу. Все знают, что ты в моей команде. Да и фракция ваша — одна из моих опор в Парламенте. На меня пытаются тоже навести народный гнев. А мы зайдем со стороны шахт и нелегальной добычи угля, которую они крышуют десятилетиями. И еще напомним про то, кто довел страну до нынешней ситуации. Охрименко слишком сильно повязан со старыми группировками и авторитетами. Надо будет, подкинем прессе факты из закромов, чтобы его пыл пригасить. Плохо то, что дама наша воду мутит. Тут я тоже с тобой согласен, ненадежный партнер, — Гоца растер лицо, наверное, чтобы скрыть гримасу, появившуюся при обсуждении «партнеров по коалиции». — Ну да ладно, и не с такими работали. Я информацию услышал и понял. Благодарен, Кузьма. Не всегда хватает времени заметить картину целиком за деталями. Слишком много текучки. Так что — оценил, — Премьер действительно благодарно глянул в его сторону.

Кузьма кивнул, принимая это. По правде сказать — уже накатило усталостью. Расплатой за то, что так выложился на поле. А ведь права его мавка — как не хорохорился — еще не до конца восстановился. Хорошенько его изрешетили. И за это тоже Охрименко стоило сказать «спасибо» по своему. Но и тренироваться пора было начинать. Иначе тело не вернется в строй. Так и будет то плечо ныть, то на ноге мышцы судорогой сводить.

— А к тебе у меня тоже дело есть, — тем временем продолжал Гоца. — Место тут вакантное в Кабинете появляется. Уходит один, не выдержал гнета ситуации и давления со всех сторон. И я не держу, согласен, что не стоит насиловать. Министерство инфраструктуры сильным должно быть. Мне нужен человек, который не сломается и всех далеко пошлет, при этом вежливо, пока не воплотит все, что у нас в программе прописано, — Данил посмотрел прямо в лицо Кузьме.

Неожиданно.

То есть, мысли были. Но как-то в последнее время он немного отвлекся от дел, да и от каких-то амбиций в этом плане. Мавка все затмила. На первом плане. Тем более теперь, когда позволил себе ее в свою жизнь вернуть. И в Парламенте задач хватало, которые должен был регулировать и выполнять, уравновешивая и улаживая споры и конфликты интересы всех групп.

— Обдумать могу? Или вариантов нет? — кривовато улыбнулся из-за усталости, так же прямо и внимательно ответив на изучающий взгляд Премьера. — А Парламент?

— Пару дней можешь обдумать, — согласился Данил. — Понимаю, что неожиданно и мы такое не проговаривали. Но и меня огорошили. А Парламент — ты и продумай, кем тебя там можно подменить. Конечно, так улаживать все мало кто может, но мне сейчас твои мозги реально больше в Кабинете нужны. Да и в долгу не останусь. Сам понимаешь, — многозначительно добавил Гоца.

— Я понял. Но все же возьму паузу для размышления, — медленно кивнул Кузьма.

— С женой посоветуешься? — хмыкнул Данил, демонстрируя, что его интерес к персоне Кристины есть, и на знакомстве он все же будет настаивать.

Но без угрозы, а скорее с уважением к личному пространству Кузьмы даже.

— И с ней тоже, — не стал спорить. — Всегда с ней важное обсуждаю так или иначе, — хмыкнул в том же тоне.

— Это я уже понял, — улыбка Гоцы стала шире, выдавая даже какое-то удивленное восхищение. — Хитер, чертяка. Шифроваться умеешь так, что прям завидно. Но я понимаю мотивы… Правильно все сделал, — Данил отвернулся.

Кузьма ничего не ответил. Честно сказать, именно на примере из личной жизни Данила когда-то узнал о том, что может случиться с женщиной, которая слишком дорога для человека из их среды. Давнее дело. Посыпанное уже пеплом мести. Да только и месть с того света не возвращает. Да, Гоцаленко для всех уже был «счастливо» женат на подходящей женщине. Усилил свое политические влияние этим браком. Но Кузьма, который так же, как и сам Гоца внимательно следил за жизнью и партнеров, и конкурентов, точно знал, что как минимум раз в месяц Данил бывает на одном из кладбищ. Несмотря на то, что четырнадцать лет прошло.

Видит Бог, сам Кузьма готов был себя наизнанку вывернуть и гвоздями к забору прибить, лишь бы Кристина цела и невредима осталась. И как бы паршиво себя не ощущал за эти годы, как ни подыхал бы — каждый раз глядя на Гоцу — знал, что все равно не имел тогда иного выбора.

Сейчас… Сейчас уже другой разговор.

— Лады, — резко поменяв тональность, Данил поднялся. — Два дня на размышления у тебя есть. Жду твоего положительного ответа в четверг, — уже совершенно ровно усмехнулся он. — С Охрименко же завтра начнем действовать. Тут мне тоже твоя помощь не помешает. Да и знаю, что сам в стороне останешься. Решим, — кивнув, словно подтверждая свои же слова, Гоца потянулся. — А теперь — по домам. У меня уже в семь утра совещание со всеми губернаторами, чтоб их…

Ругнулся и скривился.

Кузьма понимающе хмыкнул, медленно поднимаясь с насиженного места. Тело отозвалось тупой ноющей болью во всех ранах. Да еще и пару новых травм сегодня получил. Кто бы подумал, что человек, занимающийся экологией страны, настолько агрессивен в защите? Кристина точно начнет волноваться, увидев громадный синяк на бедре, расплывшийся после того, как его сбили в подкате. Говорят, хоккей — жесткая игра. Ну так футбол не мягче, если все к процессу с душой подходят.

— Давай. До завтра, — не комментируя пока вопрос с предложением по Министерству, кивнул Кузьма.

Ему дали паузу и он собирался использовать ту по полной. Дело серьезное. Да и все свои дела в Парламенте, если решит принять предложение, надо будет как-то передавать, вводить в курс дела, еще с полгода курировать. А то и дольше. Облегчения точно не наступит. Только проблем больше на его голову. Конечно, Гоца тянул не меньше, больше даже. Но так у него и ситуация другая. Возможно, еще три-четыре месяца назад Кузьма тоже не обдумывал бы ничего. А чем ему еще заниматься было? Но теперь… Теперь многое изменилось.

И он планировал все осмыслить и взвесить. И да, с Кристиной тоже обсудить. Помнил ее ночной срыв за день до свадьбы, от которого самому — словно в глотку стружку металла затолкали. Нет, все ей говорить нельзя. Глупо. И даже опасно. Незачем нервы трепать. Но обсудить основное все равно стоит. И ему в удовольствие в чем-то, ведь сколько лет сам себя от нее отрывал, и ей — приятно будет. Что Кузьма, мавку свою, что ли, плохо знал?