Ведьма видит, что идут враги. Не то чтобы ее это волновало, скорее, просто отвлекало от дела. Тут она отводит глаза в сторону, сквозь зубы вырывается довольное урчание.
Человек медленно движется, пока не закрывает ее полностью. Это Кирилл, решительный как всегда, и очень хмурый. Его застывшее лицо равнодушно, пока он оглядывает пришельцев, оценивая обстановку. И тогда, вдруг… на его лице появляется такой же оскал, дикая маска зверя, готового к смертельной схватке. Теперь передо мной два бешеных существа.
Хлопок!
В ушах звенит, я стою одна и руки накаляются. То, что я видела — это будущее, мое будущее… и его.
Я рыдаю, тело трясется все сильнее, но я не могу ее остановить.
Теперь я снова вижу Кирилла. Он бежит ко мне от дома, и хватает меня за руки, пытаясь удержать их движение, как тогда, на танцах. Он прижимает мои руки к телу, но я знаю — одно мгновение и я легко отшвырну его, даже не приложив особых усилий.
— Не делай этого, — умоляет Кирилл. — Не бросай меня!
Его голос заставляет меня вытянутся в струну, и я судорожно начинаю следить за действиями ведьмы.
Эта сила… Что-то текучее, как вода, поднимается снизу, скручиваясь жгутами под кожей и соединяется в ладонях толстыми хлыстами, бурлящими от жара. И тогда, в последний момент, перед тем как оттолкнуть Кирилла, я понимаю, что нужно сделать.
Будет больно, запрокидываю голову и сжимаю зубы. Мои ладони направлены к земле, я резко их сжимаю, отсекая поток силы, жгуты падают и разбиваются брызгами. Разжимаю руки и выдавливаю всю воду, что еще плещется внутри прямо на траву. Приятные салатовые волны бушуют вокруг, плывут и наталкиваются на деревья, и тают в траве без следа. Это дается мне непросто, расстаться с силой сродни отказу от воды, когда неделю мучился жаждой. Отказ от силы — большая глупость, но луна так же легко гладит меня по коже. Сила не пропадает, она вокруг, успокаивает меня луна и снова оставляет. Наедине с моей ведьмой.
Она застыла в недоумении. Потом визжит, пытаясь вернуть себе силу.
Я довольно улыбаюсь — во мне пустота, пусть я не могу остановить ведьму, но теперь она даже спичку не зажжет!
В голове сгущается туман, меня шатает и я отключаюсь, падая прямо на Кирилла.
Вот так все и было, прямо как в каком-нибудь кошмарном сне.
Я очнулась на коленях у Кирилла, мы сидели в кресле в гостиной. Вокруг — какие-то люди. Даже в голову не приходит посмотреть, кто они и что тут делают — Кирилл разглядывает мое лицо, как будто пытается рассмотреть что-то новое, а улыбка у него… полная такого тихого, незамутненного счастья, что больше ничего не надо — просто знать, что он рядом и больше упрямо не щурится.
Немного прохладно, не успеваю замерзнуть, как кто-то накрывает нас пледом. Кирилл тут же заворачивает его вокруг меня.
Я слышу чей-то голос, но губы Кирилла не шевелятся, значит, говорит не он, так что я не вижу смысла вслушиваться в чужие слова. Кирилл молчит.
Мир вокруг замирает — мы смотрим друг на друга, и когда на улице светает, наше странное оцепенение проходит оттого, что у меня урчит в животе. Тогда же я с удивлением обнаруживаю, что в доме, кроме нас уже никого нет.
— Доброе утро, — улыбается Кирилл.
— Насколько доброе? — спрашиваю.
Он морщит лоб.
— По десятибалльной шкале? — уточняет.
— Хотя бы.
— Не считая того, что вся лужайка залита зеленкой? — дразнится он.
Любопытство перевешивает все остальное и я приподнимаюсь посмотреть в окно. Лужайка как лужайка — трава немного мятая, ее давно не стригли.
— Учитывая, что шансов не было? — Кирилл притягивает меня обратно, прижимается щекой к моей макушке.
— Все просто потрясающе, — его голос очень тихий и задумчивый.
— Правда? — замираю от счастья, неужели получилось?
— Да, — он отрывается от меня и заглядывает в глаза, — я до сих пор в шоковом состоянии, ты разве не видишь?
Я разглядываю его лицо, зрачки почти во всю радужку и странная улыбка одними уголками губ. Аккуратно дотрагиваюсь до них пальцами.
— Все хорошо. Со мной. Это ты просто остальных не видела! — тут он довольно хохочет. — Формально они оказались правы — ты с ней не справилась. Но ведь ты ее остановила, хоть и таким неожиданным способом. Они вынуждено согласились, что еще месяц никакой угрозы от тебя нет.
С этим бы я поспорила, но не сейчас. Пока вспоминаю, как кто-то ходил вокруг.
— У нас были… гости? — интересуюсь.
— Были, были, — радостно кивает Кирилл. — Моя родня. Уехали уже.
— Мы, наверное, вели себя очень невежливо? Не поздоровались, кофе не предложили?
— А нечего приезжать без приглашения! — бурчит Кирилл.
И правда, зачем напрашиваться, когда не ждут?
— И… Стасик приезжал? — невозмутимо интересуюсь я.
— И он, — отзывается Кирилл и несколько секунд думает. — Повезло, что и он. Только поэтому все уехали — он потребовал, чтоб нас, в конце концов, оставили в покое.
— И…теперь мы бесконтрольные?
— Придется самим ездить за продуктами, — вздыхает Кирилл.
При слове продукты в животе снова заурчало.
— Приготовлю тебе завтрак! — расщедрился Кирилл, поднимая меня на ноги.
Летний солнечный день наливался жарой.
— Пойдем купаться? — спросил Кирилл во время завтрака.
Идея была очень заманчивая.
— Да. Только… что делать теперь?
Он сразу понял, о чем я.
— Ждать месяц и снова пробовать, — просто сказал.
Я испугано замерла, и он погладил меня по щеке, успокаивая.
— Снова?
— Как ты теперь понимаешь, контролировать свою суть совсем непросто. Ведьма не уймется, пока вы не станете одним целым. Другого выхода просто нет, — он замолчал, теперь его рука погрузилась в мои волосы. А потом вдруг засмеялся:
— Ты знаешь, что выглядишь сейчас, как обычный человек? — восторженно спросил он, отдергивая руку. — Никакой силы. Никакой ауры!
— А обычно? — ошарашено спросила я.
— Не считая малахитового свечения, как вокруг лампочки? — невозмутимо поинтересовался Кирилл, но не выдержал и засмеялся, увидев мое лицо.
— Шучу, — выдавил он сквозь смех, и я кивнула, хотя так и не поняла, в чем именно шутка.
Как потом объяснил Кирилл, вылив всю силу, я теперь буду заново накапливать ее, как аккумулятор. Так что последнюю неделю лета можно было ни о чем таком не заботиться, а просто отдыхать. Не знаю как я, а Кирилл отдых точно заслужил, и я делала все, чтобы ему было весело и комфортно. Я даже молчала, когда он, в очередной раз накладывая себе в тарелку мясо, не брал даже салат. А это с моей стороны действительно подвиг!
Просыпались мы почему-то одновременно, и утром, выходя из комнаты, я уже знала, что сейчас столкнусь с ним в дверях.
Мы перестали спать в одной кровати после случая с ежиком, хотя, если честно, ежика вряд ли можно в этом винить.
Тем утром я ждала, пока свариться кофе, когда услышала, как Кирилл забегает на кухню с криком:
— Смотри! На тебя движется ежик! — он показывал пальцем на серое существо, уверенно перевалившегося через порог. Потом ежик, не останавливаясь, быстро потопал в мою сторону. Я насторожилась, что-то не так. Даже если он не боится людей, с чего бы ему так быстро бегать?
— Он хочет тебя съесть! — страшным голосом сказал Кирилл.
Я сделала шаг в сторону. Ежик развернулся и по-прямой опять двинул ко мне, правда, медленнее. Я отступала по кругу, но он все время поворачивал в мою сторону. Краем глаза я увидела, как Кирилл давится от смеха и поняла. Он в этом замешан!
Я бросилась к Кириллу и прижалась к его груди спиной. Ежик шел к нам.
— Как ты это делаешь? — я была в восторге. Кирилл довольно обвил меня руками.
— Секрет, — дразнился он, дыша мне на ухо.
Я развернулась, чтоб с укором на него посмотреть. Тогда все и случилось, не знаю как.
Просто через несколько секунд я оказалась на диване, прижатая Кириллом, он целовал меня с каким-то животным напором, а майка, которая раньше была на мне, теперь валялась на полу, разорванная на части. Я уперлась руками ему в грудь, пытаясь понять, как это произошло, и он, подняв голову, смотрел на меня с таким же изумлением. Очень медленно мы оторвались друг от друга и я долго сидела потом в комнате, приходя в себя.