— Да, — радостно закивал Лутовинов. — Конечно.
Соболев протянул ему листок бумаги, и Виталий дрожащей рукой написал номер своего телефона в Екатеринбурге.
— Если ваш роман понравится рецензентам и мы решим его печатать, то издательство оплатит вам проезд до Москвы и обратно, — с улыбкой обнадежил гостя Соболев. Всем своим видом он давал понять, что разговор окончен.
— Хорошо, — сказал Лутовинов. Последняя фраза, похоже, убедила его в серьезности намерений издательства.
— Только вы никому больше не передавайте рукопись, — предупредил Соболев.
— Ну что вы, это у меня единственный экземпляр, — простодушно ответил Лутовинов.
— Единственный? — Лицо Дмитрия оставалось непроницаемым, хотя внутри его все ликовало.
— Да…
— Ну что ж, прекрасно, тогда договорились. — Соболев вышел из-за стола и крепко пожал Лутовинову руку.
Через четверть часа после того, как за уральским писателем закрылась дверь, Дмитрий на своей белой «шестерке» уехал домой.
В тишине — жена была на работе, а дочь у подружки — он внимательно прочитал рукопись. Соболев убедился, что вещица стоящая. На этом романе можно было заработать тысячи. Не рублей, естественно, а долларов. У Дмитрия даже заныло в затылке. Да, это был супербестселлер. Тем более сейчас, когда, утонув в очередной раз в фильме Камерона, «Титаник» поднял крутую волну интереса к себе. Понравилось Дмитрию и название — «Белая звезда».
— Это шанс, мой великий шанс, — пытался заглушить угрызения совести Соболев. — Уральский провинциал ничего не сможет доказать. Да и кто его будет слушать? Я немного поморочу ему голову, а когда книга выйдет в свет — поезд уйдет. Он попросту станет самозванцем.
Но береженого Бог бережет, решил Соболев, и на всякий случай изменил некоторые имена, а также переписал несколько, на его взгляд, не слишком важных эпизодов.
К счастью, Лутовинов неплохо владел словом, и уже в понедельник Дмитрий, минуя редактора, запустил книгу в набор, пообещав операторам компьютерного набора тройную оплату. Через четыре дня Соболев получил выведенный на пленки оригинал-макет. Одновременно художник закончил колдовать над обложкой.
Дмитрий отложил на время издание очередного триллера с бывшим афганцем в качестве главного героя. Он посидел за коньячком в ресторане с директором типографии — и вскоре «Белая звезда» появилась на свет. После визита Лутовинова прошло всего две недели. Еще через две недели «Белая звезда» лидировала в тех списках популярности, в которых места не покупались издательствами…
В этот момент «форд» угодил колесом в выбоину и машину подбросило.
— Не дрова везешь, — сквозь сон пробурчал Соболев.
За рулем иномарки сидел Сергей Марков — один из его соавторов. А если уж быть совсем точным — один из двух молодых писателей, работавших на него. После «Белой звезды» от Соболева ждали нового шедевра. Дмитрий угодил в ловушку, расставленную им же самим, — писать книги не было его призванием.
Однако и здесь нашелся выход — простой и гениальный. Дмитрий предложил сотрудничество двум выпускникам литературного института. Его раскрученное имя и приличный гонорар в обмен на их книги. Соболев только разрабатывал сюжеты.
Этот союз писателей, как его в шутку называл Дмитрий, устроил всех. Фамилия Соболева постоянно мелькала среди бестселлеров, его романы, а это было не таким уж частым явлением, покупали зарубежные издательства, рос его счет в коммерческом банке, но и «литературные негры» — так называют таких сотрудников в писательской тусовке — Яша Римский и Сергей Марков не оставались внакладе. Соболев платил им щедро, понимая, что на таланте этих ребят держится его благополучие.
Соболев использовал схему, которую давно применяют в издательском мире. В прошлом веке «литературные негры», к примеру, возбудили несколько процессов против Александра Дюма. Он выставлял свое имя на обложках, которые даже не читал, а в процессе 1847 года было доказано, что за один год Дюма напечатал под своим именем больше, чем самый проворный переписчик мог бы переписать в течение целого года, если бы работал без перерыва днем и ночью. Причем оспаривалось авторство его лучших романов. Дюма назвал ополчившихся на него сотрудников неудачниками, пытающимися кусать пятки тех, у кого имеются крылья. А знаменитый автор любовных романов Барбара Картленд? После обеда она в течение двух часов надиктовывала секретарше основные сюжетные ходы, а штат ее редакторов дописывал остальное. Правда, последнее слово всегда оставалось за самой издаваемой писательницей в мире.
— Приехали, шеф!
Сергей помог перенести вещи в зал ожидания. Через несколько минут должны были объявить регистрацию.
— Приятного отдыха, — пожелал на прощание Сергей.
— Какой уж там отдых, — возразил Соболев. — А вот вы с Яшей можете немного расслабиться, но знайте меру, — по-отечески напутствовал Маркова Дмитрий.
Оглядевшись, Соболев увидел Машу Стеклову. Ее трудно было не заметить. Стройная, в короткой курточке с белым свитером под ней, в обтягивающих брючках. Волосы разбежались по плечам.
Встретившись взглядом с Соболевым, она помахала ему рукой.
И только теперь Дмитрий подумал, что не спросил у Маши, есть ли в ее паспорте необходимые для путешествия визы.
— Да, ситуация, — озадаченно протянул Соболев. Билет он на нее переоформил, а вот полетит ли она с ним?
Дмитрий вспомнил свою последнюю любовницу. Увы, с Ленкой Барвиной покончено — мосты сожжены и реконструкции не поддаются.
Когда он объявил, что порывает с ней, девочка, естественно, закатила скандал. Начала строить из себя оскорбленную невинность. Говорила о своей чистой, поруганной им, Дмитрием Соболевым, любви. Закатывала к потолку глаза и старательно выжимала слезы.
Соболев страшно бы удивился, если бы расставание проходило по иному сценарию. Женские истерики принимаешь близко к сердцу лишь в первый раз, а потом к ним привыкаешь. Их отношения с Ленкой Барвиной закончились так же, как и с другими любовницами: деньги, пара бриллиантов — и никаких обид. В этот раз Дмитрий мог быть даже доволен собой: все обошлось в сумму гораздо меньшую, чем он собирался выложить.
Ленка была классная девчонка. Она любила крутой секс и заводила его с пол-оборота. Но даже такие девчонки приедаются, всегда хочется новых ощущений. Верность, постоянство — что за бредни! Как говорил Ги де Мопассан, а этот француз знал толк в любви, мужчина, решивший постоянно ограничиваться только одной женщиной, поступил бы так же странно и нелепо, как любитель устриц, который вздумал бы за завтраком, за обедом, за ужином круглый год есть одни устрицы.
Ему казалось удивительным, что он еще недавно добивался любви этой женщины. Честь обладать ее роскошным телом оспаривали несколько знаменитостей, в том числе известный обозреватель НТВ, не менее известный бизнесмен, часто появляющийся на экране телевизора, и депутат Госдумы от ЛДПР. Это, несомненно, придавало остроту его ухаживаниям. Но все позади…
«Ах, Ленка, — вздохнул Соболев, — если я поплыву один, мне только придется вздыхать по твоим прелестям».
Так размышлял Дмитрий, направляясь в другой конец зала, где стояла Стеклова.
— Привет! Ты прекрасно выглядишь! — сказал он Маше.
— Спасибо!
— Маша, я так замотался, что совсем забыл о визах, — как бы между прочим сказал он.
— Не волнуйся, у меня многократная Шевенгенская, — спокойно ответила Маша.
— Тогда все в ажуре, — облегченно вздохнул Соболев. — Я вчера совсем об этом забыл. Дел — по горло!
— Мы многое не успели обговорить, — добавила многозначительно Маша.
Соболев недоуменно посмотрел на девушку.
— Мою зарплату, например, — сказала она.
В Лондоне Шадрину и Серебрякову разместили в небольшом трехзвездочном отеле. Побросав вещи, Катя отправилась гулять, в то время как ее спутница решила до обеда поваляться в постели.
…Катя так и не поняла, как же они столкнулись. То ли она засмотрелась на витрину магазина, то ли молодой человек настолько углубился в свои мысли, что ничего не замечал вокруг. Во всяком случае, они оба стали извиняться. Но если мужчина сделал это на английском языке, то Катя, растерявшись, попросила прощения на русском.
— Вы из России? — изумился мужчина.
— А вы? — в еще большее замешательство пришла Катя, услышав родную речь.