***
Ксавьер смотрит с удивлением, когда замечает меня, идущей с Альберто.
Как я собираюсь, пока не соберу достаточно информации, продолжать действовать в том же духе? Было достаточно сложно лгать незнакомцу. И в миллион раз хуже, когда это касается Ксавьера.
- Посмотри, кого я нашел, скрывающего свою красоту от вечеринки. Ты должен хорошо за ней присматривать, Ксавьер.
Альберто раскатисто смеется, что вызывает смех у нескольких людей, поблизости. А я пытаюсь понять, что же он сказал такого смешного.
- Все хорошо, Никки? – спрашивает Ксавьер.
Я киваю и опускаю взгляд, чтобы дать себе секунду, на сочинение лжи.
- Просто сделала звонок, который требовал уединения.
Улыбка, предназначенная для Ксавьера, должна его успокоить, но у меня такое ощущение, будто все мои мысли написаны на лице. Я жду, что кто-нибудь обвинит меня во лжи, хотя и неуверена, как бы они могли узнать. Мой желудок скручивает от беспокойства, и я могла бы поклясться, что дышать в комнате полной народу стало намного труднее.
Где-то рядом падает поднос, и я вздрагиваю. Когда я оглядываюсь, возникает чувство, будто кто-то в комнате пялится на меня. Но единственный человек, который должен был бы на меня пялиться, на самом деле, сосредоточен на чем-то другом. Ксавьер наблюдает за Альберто, который до сих пор демонстрирует к моей персоне повышенный интерес.
Ксавьер замечает руку Альберто на моей спине и хмурится. Он подходит и сжимает плечо Альберто.
- Спасибо, что привел ее обратно, и я собираюсь отвезти ее домой. Думаю, сегодня она как моя девушка, придя сюда и познакомившись здесь со всеми, выполнила обязанностей сверх нормы.
Альберто, после того как Ксавьер перестает говорить, продолжает удерживать свою руку на моей спине намного дольше и когда они продолжают смотреть друг на друга, вокруг нас нарастает напряжение.
Наконец, Альберто поворачивается ко мне и говорит:
- Был рад с тобой познакомиться, Николь. Надеюсь, твоя тетя скоро выздоровеет.
Ощущение, будто толпа, неподалеку, коллективно выдыхает.
- Благодарю, Альберто, и спасибо за то, что пустил в свой дом.
- Приходи в любое время. Вместе или без Ксавьера.
Он широко ухмыляется, наконец-то убирая свою руку и отступая обратно в толпу поклонников.
В месте, к которому он прикасался так долго, ощущается облегчение, как будто с меня сняли груз, но я могу поклясться, что до сих пор чувствую его прикосновение. Будто сзади надо мной нависает призрак. Наблюдает за мной.
Ксавьеру нужно попрощаться с несколькими людьми, поэтому я жду его у двери. Я не могу следовать за ним по пятам, особенно когда такое ощущение, что кто-то на тебя пялится. Я знаю, что я параноик, но наркодилеры и трупы могут и не такое сделать с человеком.
Мысли роятся от того, как это близко. Здесь я не в своей тарелке, и даже не уверена, что делаю. Я знаю почему я заварила эту кашу, почему приехала в Майями. Ради Илая. Я нуждалась в правде, и хотела очистить его имя. Но быть связанной с возможным преступником и шпионить за ним? Тайные встречи с агентами УБН? Рыться в ящиках, выдумывая истории, чтобы не быть пойманной? Я под это не подписывалась.
Когда Ксавьер присоединяется ко мне у двери, он берет мою руку и целует в висок.
- Что стряслось с твоей тетей? Она в порядке?
- Я говорила с ней только пару минут. Они ее обследуют.
Я смотрю ему в глаза. Сейчас, я не лгу.
- Сегодня я не хочу об этом думать.
***
У меня занимает около двух минут, для осознания, что Ксавьер не везет меня домой или, даже на курорт. Я все еще многого не знаю о Майями, но для понимания этого я знаю достаточно. Я делаю все возможное, чтобы унять панику. Он что-то заподозрил? Что, если подставная тетя вызвала у него подозрения?
- Куда мы направляемся? – я прилагаю все усилия, чтобы выглядеть беззаботной и счастливой.
Ксавьер ухмыляется, но не отрывает взгляд от дороги.
- Это сюрприз. Вот, - он убирает свою руку с моего бедра и вытаскивает из бардачка черный кусочек ткани. – Надень это.
- Повязку на глаза? – внутренности сводит и на меня накатывает приступ тошноты. И это все? Он собирается меня пытать, чтобы получить информацию? Убить меня? – Что я должна сделать? – говорю я, дрожащим голосом.
- Я настаиваю, - могу поклясться, что его глаза немного темнеют. Он проводит пальцами по бедру и сжимает мою киску. Одним пальцем, он ее трет. – Это усилит эффект от сюрприза.
Я надеваю повязку. Черный сатин закрывает мои глаза так плотно, что сквозь нее свет даже не проглядывается. Я погружаюсь в полную темноту. Как правило, мысль о том, что Ксавьеру понадобилась повязка, должна была возбудить меня. Я должна была наслаждаться ощущением прохладного воздуха на своей коже, пока мы едем и теплой рукой Ксавьера, дразнящей мой клитор через трусики. Но, чем дольше я нахожусь в машине, тем больше во мне нарастает страх и беспокойство. Я ничего не могу поделать с реакцией моего тела… моя киска безоговорочно отвечает на его прикосновения… но мысленно, я все просчитываю, готовясь к тому, что случится дальше.
Когда машина останавливается и Ксавьер глушит двигатель, я понимаю, что мы рядом с водой. Я слышу океан и чувствую соленый воздух. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь себя успокоить, даже если я не могу его видеть. Я всегда могу попробовать сбежать, но сомневаюсь, что убегу слишком далеко. Если это будет мой последний момент в жизни, я собираюсь воспользоваться им по максимуму.
Ксавьер нежно берет меня за руку и ведет вперед. Оттого, что я лишена зрения и не вижу куда иду, я ощущаю еще больший страх. Но по доносящемуся запаху океана и древесины, я могу сказать, что мы в каком-то порту или на пристани.
- Мы почти на месте, - говорит Ксавьер. – Думаю, тебе понравится мой сюрприз.
Он настолько бессердечен, скрывая уловку, даже сейчас?
Темнота под повязкой действительно добирается до меня. Я продолжаю держать глаза открытыми, на случай если в моей ситуации что-то изменится. Но я все еще ничего не вижу, это дезориентирует меня. Что случится, если я просто ее уберу? Что он сделает?
Повязка на глазах конечно выглядит сексуально, но она пугает меня. Прямо сейчас, сексуальность – это последняя вещь, о которой я думаю. В обычной ситуации, руки Ксавьера посылают дрожь удовольствия, охватывающую мое тело. Сейчас, они вызывают страх. Они будто обжигают мою кожу.
Мы останавливаемся, и одной из рук Ксавьер отпускает меня. Впрочем, это не приносит облегчения.
- Я помогу тебе сделать шаг вверх, а затем два вниз. Здесь немного неустойчиво, поэтому наклонись ко мне, если понадобится.
Я не могу ответить. Мое сердце норовит выпрыгнуть из груди. Мне не следовало садиться в машину.
Ксавьер помогает мне сделать шаг за шагом, и мне действительно нужно склониться к нему. Прямо сейчас, прикасаться к нему – последнее, чего мне хочется, но либо это, либо падение. С надетой на глаза повязкой я чувствую себя беспомощной. Как потерянный ребенок.
Он сажает меня. Я чувствую, как тонкая диванная подушка проседает под моим весом. Он отходит от меня, и, спустя несколько минут, я слышу, как заводится двигатель.
- Никуда не уходи.
Я слышу в его голосе нотки забавы, а меня до самых костей пронзает озноб. Он наслаждается этим. Потешаясь надо мной. Единственная вещь, которую, как я думаю, могу делать – это играть с ним.
Лодка отчаливает от пристани. Через считаные минуты, мы выплываем из бухты, гавани, неважно чего, прямо в открытый океан.
Чтобы ни произошло, я бессильна это остановить. Никто никогда не увидит меня снова. Он просто выбросит мое тело где-нибудь в океане, чего я вероятно и заслуживаю. Илай, Кайла, я их подвела.
Когда лодка замедлилась, мои мысли все еще вертелись в голове. Мое и так напряженное тело напряглось еще больше. Дыхание ускорилось, и я уверена, что я сейчас умру от сердечного приступа, независимо от того, какие у него на меня планы. Это кроха удовлетворения, которое я могла получить.
Мы останавливаемся, и Ксавьер глушит двигатель. Я слышу его шаги по палубе, когда он идет ко мне. Каждый шаг звучит так, будто у меня в мозгу собирается взорваться бомба.
Возможно, я смогу толкнуть его к краю лодки. Возможно, он не умеет плавать. Возможно, это действительно плохая идея.
Я ощущаю, колебание воздуха, когда он склоняется ко мне. Я застыла, сдерживая дыхание. Он пальцем скользит по моей щеке, а затем достигает им повязки.