- Она спит? - спросил Рейнер, когда час спустя я спустилась вниз.

- Кажется, да. - Ее глаза были закрыты, дыхание глубоким и она не ответила, когда я тихо позвала ее по имени. Она либо спала, либо находилась в коме.

- Джиллиан еще не просыпалась?

Было пять часов дня. Джиллиан спала уже около семи часов.

- Нет. Будет лучше, если они обе проспят до утра. Это было достаточно трудно слушать, и я даже не хочу знать каково было вспоминать и заново переживать все это.

Мы еще не говорили об утренних откровениях Алек. Почти сразу же после приезда врача, пресса оккупировала Виндчейз. Пока Алек убегала из реальности, Рейнер начал все приготовления, чтобы защитить Джиллиан и Алек. Все, что мы сделали было тем, что мы верили, будет в их лучших интересах, но у нас не было их согласия на это.

- Патрик звонил четыре раза. Он требует разговора с Джиллиан и отказывается общаться со мной. Интересно, что он скажет по поводу пресс-конференции.

Рейнер и его партнеры назначили пресс-конференцию на шесть часов. Рейнер собирался подтвердить то, что Лос-Анджелес Таймс опубликовал только как слухи. Статья, которая подняла всю эту шумиху и заставила прессу поселиться у ворот Виндчейза сообщала, что Алек Чейзн утверждала, что она является самой Келлен Брент. В статье не было сказано прямо, что она Келлен.

- Папа, ты думаешь Джиллиан захочет подтвердить личность Алек?

Он смотрел на меня долго, словно обдумывая вопрос. Осознавал ли он последствия такого шага? Все узнают, что Джиллиан все эти годы жила во лжи. Она стала бессмертной в глазах общественности в тот день, когда ее молодой муж и прекрасная дочка были убиты. Люди начнут думать, что слезы, которые она проливала над их могилами были притворными. Последние двадцать пять лет станут ничем больше, кроме как одной, чертовски хорошо отыгранной, ролью.

- Единственное, что я знаю точно, это что Джиллиан хочет вернуть свою дочь. И это ее единственный шанс. Выбор очень прост - ее дочь или ее публичный образ.

Рейнер обладал даром объяснять сложное простыми словами. Но сейчас он говорил не о контракте с клиентом. Он говорил о двух разбитых жизнях. Он просил Джиллиан заплатить очень высокую цену не за уверенность, а всего лишь за возможность. Не было никаких гарантий, что когда все это будет кончено, у Джиллиан будет дочь. Алек могла вернуться в Обри и снова не отвечать на свой телефон. Не было ничего, что он мог сделать, чтобы заставить Алек полюбить Джиллиан.

Никто не обещает, что нас простят, когда мы просим прощения. Мы хватаемся за шанс и надеемся на милосердие других, которое не дали им сами. Джиллиан делала огромный жест и просила прощения у человека, который не знал, что такое милосердие. Это не то, чему она научилась у ног своей матери.

- Удачи.

Я легко обняла отца в коридоре и оставила его общаться со своими партнерами, а сама отправилась в библиотеку, чтобы посмотреть пресс-конференцию. Я включила телевизор на одном из новостных телеканалов и села смотреть.

Я впервые увидела какое сумасшествие творилось снаружи. Огромные фонари освещали несколько десятков журналистов и фургоны телевизионщиков. Полицейские огни падали на баррикады, возведенные, чтобы остановить любопытных от приближения к поместью. Единственные, кому был разрешен проход к дому были журналисты и несколько наших гостей.

- Добрый вечер. Я нахожусь у виллы Виндчейз, где проживает бывшая актриса Джиллиан Янг. - Молодая журналистка держала в руке сегодняшнюю газету. - Кто похоронен в могиле Келлен Брент? Мы надеемся получить ответ на этот вопрос в ближайшие минуты. Мы ждем заявления, которое собирается сделать муж мисс Янг, адвокат Рейнер Сенетт. Хочу напомнить, что пятилетняя дочь мисс Янг Келлен Брент и ее муж режиссер Брайан Брент предположительно были убиты ранним утром, в Рождество, двадцать пять лет назад. По информации одной из газет, вышедших этим утром, английская художница Алек Чейзн утверждает в своей автобиографии, что она является той самой Келлен Брент.

Женщина замолчала, когда отворилась входная дверь дома и на пороге появился Рейнер. Он собирался дать пресс-конференцию на ступенях крыльца. Он зачитает свое заявление и сразу же зайдет в дом. Он не собирался отвечать на их вопросы. Рейнер был окружен своими партнерами. Он посмотрел в камеру, затем перевел взгляд на лист бумаги в своей руке.

- Информация, опубликованная в прессе этим утром, верна. Алек Чейзн является Келлен Брент, дочерью Джиллиан Янг и Брайана Брент. На момент смерти Брайана семья решила, что будет лучше, если Алек будет расти вдали от случившейся трагедии и публичности, окружающей семью. Теперь, став взрослой, Алек решила раскрыть правду. Мы с Джиллиан целиком и полностью поддерживаем ее в этом решении.

Вопросы посыпались со всех сторон, но они были напрасны. Рейнер, закончив свою речь, вернулся в дом. Камера снова сфокусировалась на журналистке.

- Только что Рейнер Сенетт подтвердил, что английская художница Алек Чейзн и Келлен Брент, ребенок, которого считали убитым, одно и то же лицо...

Я выключила телевизор. Все было кончено, назад дороги нет. Я надеялась, что мы сделали правильное дело, то, что сделали бы Джиллиан и Алек, если могли бы. Я не знала, было ли это концом или только началом. Но я знала точно, что в любом случае ни Алек, ни Джиллиан больше не будут проходить через это в одиночестве.


ГЛАВА 11


На следующее утро я проснулась в постели одна. Я уснула, обнимая Алек, но она не показала виду, что знала, что я здесь. Я села в кровати, моргая от яркого солнца, заливающего комнату через открытые окна. До того, как мой мозг мог сформулировать вопрос «Где я?», я знала где я находилась и все воспоминания предыдущего кошмарного дня захлестнули меня.

Алек исчезла, а она была не в самом лучшем состоянии. Я вскочила с постели. Футболка, в которую я одела ее прошлой ночью, лежала на полу. Я схватила ее и надев на себя, залезла в джинсы. Алек бродила по Виндчейзу. О, Боже, что если она наткнется на Джиллиан? Или моего отца? Что если она забудет о журналистах и попытается уехать в моей машине? Что если она сломается и шагнет с обрыва?

С глухо стучащим сердцем в груди и сотней самых ужасных сценариев в голове, я склонилась над перилами балкона и стала лихорадочно осматривать нижний этаж. Я сначала искала глазами Алек, затем, поняв, что это безрезультатно, хоть кого-нибудь. В доме была мертвая тишина. Где она может быть? Да где угодно, тут же ответила я сама себе. Она могла покинуть Виндчейз в любое время, пока я, и все остальные спали. Она была взрослым человеком, который не нуждался в разрешении, чтобы уехать. Это было бы довольно трудно, если журналисты все еще дежурили у ворот, но вполне осуществимо.

В конце концов не осталось места, где я могла бы ее искать, кроме как снаружи. Я увидела ее как только зашла в гостиную. Я замерла, наблюдая за тем как спокойно она сидит на террасе, не сводя глаз с океана. Я закрыла глаза, тихо благодаря любого из богов, который оберегал ее.

Было раннее утро и морской бриз обдувал ее волосы, пока она смотрела вдаль. Я простояла так несколько минут, прежде чем решилась приблизиться к ней. Я не хотела выглядеть такой испуганной, какой себя чувствовала.

- Доброе утро, Алек.

Она не отвернулась от своего созерцания. Сначала мне показалось, что она либо не расслышала меня, либо пыталась меня игнорировать, а с Алек оба этих действия были возможны. Затем, она легко повела подбородком и очень тихо сказала:

- Оно доброе?

Мое сердце опустилось. Неужели я правда думала, что она переживет вчерашние события так легко? Да, Виктория, как совершенная дура, ты действительно верила, что после всего Алек станет той женщиной, которую ты знала в Обри. Я села напротив нее и напряженно замерла, когда она повернулась ко мне.

С бледного, словно вырезанного из камня, лица на меня смотрели эти безжизненные темно-серые глаза. Спокойствие, которое она обрела в Обри, исчезло. Как и теплота и веселость, которые освещали ее глаза прекрасным серебристым цветом, который я так любила.

- Это прекрасное утро, - поправила я себя с робкой улыбкой. Алек не ответила на мою жалкую попытку приподнять настроение. На столике возле нее стояла чашка с блюдцем и она, сделав из нее глоток, снова вернула свое внимание океану.